Доминантная пироженка (с) Rex_Noctis
Автор: SWORN
Фэндом: Ориджинал
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Ангст, Мистика, Детектив, Ужасы
Предупреждения: Насилие, Кинк
Размер: миди
Статус: в процессе
Саммари:
Маньяк с крюком и сетью выходит из моря, чтобы уничтожить врагов своего господина. Ян Сокирник, Слышащий Землю, вынужден прекратить убийства и уничтожить маньяка. Однако он даже не подозревает, что им давно заинтересовался древний бог Азова, который резко меняет правила игры. Теперь, чтобы выжить и остановить убийцу, Ян должен покориться морю, которое ненавидит с детства.
Примечания автора:пишется в целях борьбы с неписцом.
1
читать дальшеДорога в назначенное место займёт не меньше трёх часов. Стрелковое, село, где убили маленькую хозяйку серебряного кулона, находится на приличном расстоянии от Геническа, в который я сейчас ехал. Заняв место у окна, бездумно уставился на мелькавший пейзаж. Не люблю разговоры в дороге, потому и попутчиков — тоже не люблю. Сейчас, пусть даже через тонкую преграду стекла, можно почувствовать себя свободным. Хоть на какое-то время откинуть все мысли, которые не покидают при ходьбе по грешной земле.
Старенький микроавтобус вёз к южнейшей точке Херсонской области. Обычно туда приезжают, чтобы подгореть, просолиться и залюбоваться. Стрелковое находится на границе с Крымом. Конечно, нет той зелёной роскоши гори плещущих синих волн, но есть другая — не столь броская, но пышущая жаром, золотая, под коркой соли.
Я покрутил головой: слева и справа земля, засеянная солнцами. Чёрные круги, обрамлённые жёлтыми лепестками, поворачивались к солнцу; простирались аж до горизонта.
Сухая, зелёная, золотая скифская степь сливалась с небом.
Небо было июльского цвета — синее-синее, замершее над горячим воздухом.
Ещё немного — и будет Сиваш по правую руку. Наше Гнилое море. Маленькое, но отчаянно солёное. Впрочем, тут и так будет соль: на губах, языке, ладонях.
Даже сквозь стекло ощущалось, как солнце горит — радостно целует землю. И сам вышел из бренного тела — стал горячим, сухим, с пылью и солью. И не ушло это чувство даже когда ступил на вытоптанную дорожку возле неприметной коричневой остановки, чтобы перескочить на другой автобус и добраться до Стрелкового.
Уже выехав за окраину Геническа, я кое-как сумел сбросить степные чары. Место в этот раз досталось в самом конце автобуса, где изрядно попахивало бензином и было немыслимо жарко. Чтобы хоть как-то отвлечься, бездумно вынул и кармана мобильник и не менее бездумно принялся клацать игру с перепрыгивающим шариком.
— Ой, ну просто невозможно. — Рыжеволосая соседка в открытом белом платье обернулась назад, жалуясь кому-то. — Жара, такая жара. Только поедешь отдохнуть, как на тебе!
— А ты хотела, чтобы был дождь? — резонно возразил женский хрипловатый голос.
— Нет, но сама подумай, какие фотки получатся? Я же так быстро обгораю, — пожаловалась рыжая.
«Нефиг по морям тогда разъезжать», — про себя хмыкнул я.
Пальцы ткнули в раздел галереи, автоматические пролистывая фотографии. В основном — виды города и природа. Несколько с Олегом с Тышо-тышо феста, ибо нельзя было не клацнуть ради шантажа. Олег исчез, появилось новое фото: стройный парень в тёмной одежде, на берегу Днепра. Можно сказать, худой. Вглядывается куда-то вдаль, в закатную речную гладь. Чёрные длинные пряди развевает ветер, которые он безуспешно пытается придержать правой рукой. В левой — ивовый прутик. На губах улыбка — добрая, почти детская. Он стоит в профиль, но я прекрасно знаю, что в тёмно-карих глазах та же доброта. И весь он: угловатый, тонкий и чуть нескладный. И в тоже время как-то по-особенному очаровательный.
Сердце заныло. Нахмурившись, резко пролистнул фото, заблокировал мобильник и уставился в окно. Ошибки надо исправлять. И неважно, прошлое это или будущее. Я вздохнул и прикрыл глаза, упорно делая вид, что не замечают кокетливый взгляд рыжей. Нет, дамочки на выезде, вам ничего не светит. Грабар, тот, пожалуй бы, сумел крутить любовь и делать одновременно работу. Я же в этом смысле зануден и нерасторопен.
Мы въехали в Стрелковое. Кулон в моём кармане неожиданно нагрелся. Угу, значит, следую верно: энергетический контур так и подпекает.
Когда автобус наконец-то остановился, я был готов молиться всем богам, что прибыл на место. Первым делом закинул вещи в гостиничный дом. Такой без опознавательных знаков, с минимумом мебели и абсолютным отсутствием какой-либо кухни. Впрочем, я сюда приехал не на морском бережочке нежиться, поэтому жилище счёл удовлетворительным. Оплатив хозяйке, полногрудой красавице (весьма немолодой) три дня, тут же направился в село. К дому, к которому так тянул горячий кулон.
Его владелицу звали Кристина Далева. Шесть лет. Воспитывалась матерью-одиночкой Екатериной Андреевной, работающей в местной школе. Живут бедно, но довольно сносно. Ничем не выделялись, обычные люди. Серебряный кулон — подарок дедушки покойного отца, первого и единственного мужа Екатерины.
Узкие пыльные улочки петляли меж домов. На траве возле покосившихся заборчиков невозмутимо паслись куры и гуси. Воинственно настроенная индюшка покосилась на меня, но после деловито отошла в сторону. Ветер шумел листвой деревьев.
Стрелковое жило своей жизнью, далёкой от смерти, Городового и Слышащего землю, уныло бредущего вперёд.
К дому Далевой я сильно приближаться не стал. Видно, что мужских рук не хватает, ремонта давно не было. Но при этом двор, виднеющийся через невысокий забор, чистенький. На окнах аккуратные шторочки в горошек, подоконники покрашены в ультрамариново-синий. А вот с крышей беда… Ну, да ладно, не моё дело.
Сразу, конечно, хотелось подойти как можно ближе. Даже если выйдет, завязать разговор с Екатериной, но…
Я шелохнулся, стоя в густой тени лип и глядя на синие подоконники. Серебряный кулон, сжатый в руке, обжигал кожу. Только сейчас понял, что никакого разговора я завязывать не буду. Ложь выйдет слишком неубедительной, а маньяк вряд ли не заметит, что им заинтересовались. Почему-то я был абсолютно уверен, что он здесь, в Стрелковом.
Деревянная дверь скрипнула, и на пороге появилась молодая светловолосая женщина. Миловидная. Только горе перечеркнуло лоб глубокой морщиной и горестно изогнуло уголки губ; присыпало серебром русые пряди. Она посмотрела на меня — молча, безразлично. Кажется, и вовсе не заметила. Стало не по себе. Женщина медленно спустилась, свернула к невзрачному сарайчику.
Отлично. Я быстро приблизился, глубоко вдохнул горячий воздух, сосредоточившись на ощущениях. Из земли поднялись невидимые щупальца и обвили мои ноги. По телу пробежала жаркая волна, голова пошла кругом. Внутри словно загорелось маленькое солнце. Земля знает своего служителя и всегда откликается на зов.
Перед глазами опустилась туманная пелена, а в ушах загудело. Миг — две реальности закружились, расслоились, одна перекрыла другую. На задний план отошло июльское солнце и пронзительный знойный день.
Запахло яблоками и свежей сдобой. За окном опустился летний вечер. В зоне видимости появился телевизор, показывавший мультфильм про каких животных. Взгляд упёрся в розовые тапочки и брошенного на полу плюшевого мишку.
— Кристина! — звонко окликнули с кухни. — Ужинать!
— Иду, мам! — крикнули мои губы детским тонким голоском.
Спрыгнуть с дивана — совсем ерунда. Это не то, что вчера с дерева, Колька-сосед научил. Хорошо, хоть мама не видела, а то точно в углу стоять пришлось бы.
Побежав вприпрыжку на кухню, тело резко замерло.
Меня звали. Но не голосом, а проговаривая древний призыв, без слов. Сознание ребёнка запаниковало, сознание Слышащего Землю, моё собственное, с горечью усмехнулось.
Секундной растерянности хватило — острый укол в шею. Боль, страх. Из горла вырвался крик, но тут же сменился сипением.
Я охнул и разорвал связь с жертвой. Земля под ногами дрогнула, а горлу тем временем подобралась дурнота. Бр-р-р, ещё мне набираться опыта и набираться. Слышащий Землю не должен пропускать чужие эмоции через себя.
— Вам плохо? — раздался женский голос, полный сочувствия и участия.
Опёршись на ствол липы, мутным взглядом обвёл всё вокруг. На стоявшем возле забора Екатерине зрение упорно отказывалось фокусироваться.
— Нет-нет, порядок, — ответил я, выдавив слабую улыбку. — Это всё жара. Не подскажите, как пройти к морю?
Стандартная фраза. Каждый второй сейчас это спрашивает.
«Сумасшедший», — мелькнула мысль в её глазах. Однако, видимо, решив, что это исключительно моё дело: треснет солнечный удар по макушке или нет, поэтому махнула в сторону базы отдыха.
— Туда. Обойдёте, потом прямо — как раз и выйдете.
— Спасибо, — пробормотал я, быстро покидая узорчатую тень лип и оставляя старенький домик с ничего не понимающей женщиной за спиной.
Говорить с теми, кто пережил горе, — не моё. Трусливо? Да. Но мне хватает своих проблем, от чужих становится и вовсе невыносимо.
Шагая по широкой дороге между бетонных стен, что вела прямо к дикому пляжу, я проклинал лезший везде песок и анализировал увиденное. Итак, имеем весьма скудную картину: покойная Кристина не видела лица нападавшего. Да и почувствовать толком не успела. Мда.
Я перецепился за ветку и ругнулся под нос. С детьми тут плохо: ауру или движение энергии они уловить хоть и могут, но распознать не в состоянии. Тут даже наличие кулона мне никак не поможет. Кстати, надо будет его вернуть матери. Только не сейчас, чуть позже. Так что… хочешь или нет, а идти по домам других жертв необходимо.
Ветер ударил с размаху, заставил задохнуться. Я остановился. Там, в метрах десяти от меня, шумело море. На некоторое время все мысли исчезли. Хоть я его и не люблю, хоть и…
Под ногами шуршал битый ракушняк. Приблизился к самой кромке моря — вода тёплая, совсем близко — с мутной прозеленью.
С берега — лазурно-голубая, присыпанная пылающим серебром. Солнце, словно раскидало свои лучи и бросило горстью монет в мягко накатывающие волны. Смотреть даже больно: так и слепит, так и не даёт отвести взгляда.
Ветер расмеялся, растрепал волосы, ухватил одежду невидимыми руками. А небо тут бескрайне синее — июльское, чистое. Так бы стоял и стоял, позабыв обо всем на свете.
В кармане завибрировал мобильник. Я глянул на высветившуюся фамилию и хмыкнул. Грабар. Конечно, кто ж ещё?
— Ты где? — поинтересовался он.
— А я на морі-і-і[1], — ехидно протянул я, цитируя рекламу.
Олег только фыркнул, пряча смешок:
— Если кому скажу, что Сокирник решил позагорать — не поверят и окрестят вруном.
— А ты и не говорю, — лениво произнёс я, отходя подальше от нахальных волн, так и норовившей намочить обувь. — Как дела?
— С нами расплатились за дело Ракевичей, — довольно сообщил он, —, но я звоню не поэтому.
— Мог бы и порадовать, — буркнул я, присаживаясь и касаясь ладонью воды. Нет, глупо, конечно, вода может ответить только Дышащим морем, но никак не мне.
— На тебя тут открылась презанятнейшая охота, — сообщил Олег тоном, словно поздравлял с днём рождения.
Весть неприятная, но как-то не сказать, что неожиданная. После ночного визита особенно.
— Кто? — сухо спросил я.
— Дом говорит, что чужак и солоны его следы. Но почувствовать не может даже он. Жалуется, что крыша скоро потечёт, если вовремя не обратить внимание ЖЭКа.
Я только хмыкнул и медленно побрёл по берегу, бездумно и безотчётно, словно пытаясь найти ответ на загадку там, где её не было.
— Он всегда жалуется. Такой уж у меня дом.
— Может, просто всё же стоит обратить на него внимание? — снисходительно поинтересовался Олег.
Я только пожал плечами. Грабар не мог этого видеть, однако прекрасно чувствовал мой настрой.
— Смотри по сторонам в оба, — глухо произнёс он, — и выпей на ночь успокоительное.
Последнее заставило озадачиться. Так, что я даже остановился.
— Это ещё зачем?
— С твоей манерой спать урывками я не смогу растолковать ни один сон, — недовольно протянул он. — Это не просьба, это приказ.
Неожиданно дунул такой порыв ветра, что кожа покрылась мурашками от холода. Сидевшая рядом девица в откровенном розовом купальнике даже не поёжилась. Рядом возившийся с пасочками и лопатком маленький ребёнок — тоже. Я нахмурился. Что ещё за история? И понял, что Олег ещё говорит, но я уже порядком прослушал.
— … что-то надо будет и тогда…
— Что-что? — переспросил я.
— Сокирник, у тебя там тазик вместо головы? — обозлился он. — Спрашиваю, что тебе нужно и как долго торчать будешь там? Городовой ответ спросит — за ним это не заржавеет.
Я поморщился, новый порыв ветра заставил отойти назад. И внезапно озарила мысль.
— Узнай, что известно про сеть нашего маньяка.
— Сеть? — в голосе Олега появилась озадаченность. — Какая ещё к демонам сеть? Они были убиты ножом.
— Тоже мне толкователь снов, — фыркнул я. — Узнавай, это может оказаться важной деталью.
— Хорошо, — вздохнул он, — слушаю и повинуюсь… мучитель.
С последним я был крайне не согласен: обычно мучителем в нашем тендеме как раз выступал он.
Ветер вдруг мягким и ласковым, оберегающим от палящего солнца. Обернувшись, я успел разглядеть, как на стенке внушительного здания магазина мелькнула тень. Быстро-быстро. Только следы на песке остались — обычные, человеческие, не слишком большие. Хм. За мной уже следят? Только… неужто искомый мной маньяк умеет повелевать ветром?
Олег что-то буркнул на прощание и отключился. Решив, что он прав и смотреть надо действительно в оба, решил на время оставить Стрелковое и проехаться в Счастливцево, знаменитое своими солёными озёрами.
[1] Фраза из популярной рекламы оператора мобильной связи МТС.
Фэндом: Ориджинал
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Ангст, Мистика, Детектив, Ужасы
Предупреждения: Насилие, Кинк
Размер: миди
Статус: в процессе
Саммари:
Маньяк с крюком и сетью выходит из моря, чтобы уничтожить врагов своего господина. Ян Сокирник, Слышащий Землю, вынужден прекратить убийства и уничтожить маньяка. Однако он даже не подозревает, что им давно заинтересовался древний бог Азова, который резко меняет правила игры. Теперь, чтобы выжить и остановить убийцу, Ян должен покориться морю, которое ненавидит с детства.
Примечания автора:пишется в целях борьбы с неписцом.
1
читать дальшеДорога в назначенное место займёт не меньше трёх часов. Стрелковое, село, где убили маленькую хозяйку серебряного кулона, находится на приличном расстоянии от Геническа, в который я сейчас ехал. Заняв место у окна, бездумно уставился на мелькавший пейзаж. Не люблю разговоры в дороге, потому и попутчиков — тоже не люблю. Сейчас, пусть даже через тонкую преграду стекла, можно почувствовать себя свободным. Хоть на какое-то время откинуть все мысли, которые не покидают при ходьбе по грешной земле.
Старенький микроавтобус вёз к южнейшей точке Херсонской области. Обычно туда приезжают, чтобы подгореть, просолиться и залюбоваться. Стрелковое находится на границе с Крымом. Конечно, нет той зелёной роскоши гори плещущих синих волн, но есть другая — не столь броская, но пышущая жаром, золотая, под коркой соли.
Я покрутил головой: слева и справа земля, засеянная солнцами. Чёрные круги, обрамлённые жёлтыми лепестками, поворачивались к солнцу; простирались аж до горизонта.
Сухая, зелёная, золотая скифская степь сливалась с небом.
Небо было июльского цвета — синее-синее, замершее над горячим воздухом.
Ещё немного — и будет Сиваш по правую руку. Наше Гнилое море. Маленькое, но отчаянно солёное. Впрочем, тут и так будет соль: на губах, языке, ладонях.
Даже сквозь стекло ощущалось, как солнце горит — радостно целует землю. И сам вышел из бренного тела — стал горячим, сухим, с пылью и солью. И не ушло это чувство даже когда ступил на вытоптанную дорожку возле неприметной коричневой остановки, чтобы перескочить на другой автобус и добраться до Стрелкового.
Уже выехав за окраину Геническа, я кое-как сумел сбросить степные чары. Место в этот раз досталось в самом конце автобуса, где изрядно попахивало бензином и было немыслимо жарко. Чтобы хоть как-то отвлечься, бездумно вынул и кармана мобильник и не менее бездумно принялся клацать игру с перепрыгивающим шариком.
— Ой, ну просто невозможно. — Рыжеволосая соседка в открытом белом платье обернулась назад, жалуясь кому-то. — Жара, такая жара. Только поедешь отдохнуть, как на тебе!
— А ты хотела, чтобы был дождь? — резонно возразил женский хрипловатый голос.
— Нет, но сама подумай, какие фотки получатся? Я же так быстро обгораю, — пожаловалась рыжая.
«Нефиг по морям тогда разъезжать», — про себя хмыкнул я.
Пальцы ткнули в раздел галереи, автоматические пролистывая фотографии. В основном — виды города и природа. Несколько с Олегом с Тышо-тышо феста, ибо нельзя было не клацнуть ради шантажа. Олег исчез, появилось новое фото: стройный парень в тёмной одежде, на берегу Днепра. Можно сказать, худой. Вглядывается куда-то вдаль, в закатную речную гладь. Чёрные длинные пряди развевает ветер, которые он безуспешно пытается придержать правой рукой. В левой — ивовый прутик. На губах улыбка — добрая, почти детская. Он стоит в профиль, но я прекрасно знаю, что в тёмно-карих глазах та же доброта. И весь он: угловатый, тонкий и чуть нескладный. И в тоже время как-то по-особенному очаровательный.
Сердце заныло. Нахмурившись, резко пролистнул фото, заблокировал мобильник и уставился в окно. Ошибки надо исправлять. И неважно, прошлое это или будущее. Я вздохнул и прикрыл глаза, упорно делая вид, что не замечают кокетливый взгляд рыжей. Нет, дамочки на выезде, вам ничего не светит. Грабар, тот, пожалуй бы, сумел крутить любовь и делать одновременно работу. Я же в этом смысле зануден и нерасторопен.
Мы въехали в Стрелковое. Кулон в моём кармане неожиданно нагрелся. Угу, значит, следую верно: энергетический контур так и подпекает.
Когда автобус наконец-то остановился, я был готов молиться всем богам, что прибыл на место. Первым делом закинул вещи в гостиничный дом. Такой без опознавательных знаков, с минимумом мебели и абсолютным отсутствием какой-либо кухни. Впрочем, я сюда приехал не на морском бережочке нежиться, поэтому жилище счёл удовлетворительным. Оплатив хозяйке, полногрудой красавице (весьма немолодой) три дня, тут же направился в село. К дому, к которому так тянул горячий кулон.
Его владелицу звали Кристина Далева. Шесть лет. Воспитывалась матерью-одиночкой Екатериной Андреевной, работающей в местной школе. Живут бедно, но довольно сносно. Ничем не выделялись, обычные люди. Серебряный кулон — подарок дедушки покойного отца, первого и единственного мужа Екатерины.
Узкие пыльные улочки петляли меж домов. На траве возле покосившихся заборчиков невозмутимо паслись куры и гуси. Воинственно настроенная индюшка покосилась на меня, но после деловито отошла в сторону. Ветер шумел листвой деревьев.
Стрелковое жило своей жизнью, далёкой от смерти, Городового и Слышащего землю, уныло бредущего вперёд.
К дому Далевой я сильно приближаться не стал. Видно, что мужских рук не хватает, ремонта давно не было. Но при этом двор, виднеющийся через невысокий забор, чистенький. На окнах аккуратные шторочки в горошек, подоконники покрашены в ультрамариново-синий. А вот с крышей беда… Ну, да ладно, не моё дело.
Сразу, конечно, хотелось подойти как можно ближе. Даже если выйдет, завязать разговор с Екатериной, но…
Я шелохнулся, стоя в густой тени лип и глядя на синие подоконники. Серебряный кулон, сжатый в руке, обжигал кожу. Только сейчас понял, что никакого разговора я завязывать не буду. Ложь выйдет слишком неубедительной, а маньяк вряд ли не заметит, что им заинтересовались. Почему-то я был абсолютно уверен, что он здесь, в Стрелковом.
Деревянная дверь скрипнула, и на пороге появилась молодая светловолосая женщина. Миловидная. Только горе перечеркнуло лоб глубокой морщиной и горестно изогнуло уголки губ; присыпало серебром русые пряди. Она посмотрела на меня — молча, безразлично. Кажется, и вовсе не заметила. Стало не по себе. Женщина медленно спустилась, свернула к невзрачному сарайчику.
Отлично. Я быстро приблизился, глубоко вдохнул горячий воздух, сосредоточившись на ощущениях. Из земли поднялись невидимые щупальца и обвили мои ноги. По телу пробежала жаркая волна, голова пошла кругом. Внутри словно загорелось маленькое солнце. Земля знает своего служителя и всегда откликается на зов.
Перед глазами опустилась туманная пелена, а в ушах загудело. Миг — две реальности закружились, расслоились, одна перекрыла другую. На задний план отошло июльское солнце и пронзительный знойный день.
Запахло яблоками и свежей сдобой. За окном опустился летний вечер. В зоне видимости появился телевизор, показывавший мультфильм про каких животных. Взгляд упёрся в розовые тапочки и брошенного на полу плюшевого мишку.
— Кристина! — звонко окликнули с кухни. — Ужинать!
— Иду, мам! — крикнули мои губы детским тонким голоском.
Спрыгнуть с дивана — совсем ерунда. Это не то, что вчера с дерева, Колька-сосед научил. Хорошо, хоть мама не видела, а то точно в углу стоять пришлось бы.
Побежав вприпрыжку на кухню, тело резко замерло.
Меня звали. Но не голосом, а проговаривая древний призыв, без слов. Сознание ребёнка запаниковало, сознание Слышащего Землю, моё собственное, с горечью усмехнулось.
Секундной растерянности хватило — острый укол в шею. Боль, страх. Из горла вырвался крик, но тут же сменился сипением.
Я охнул и разорвал связь с жертвой. Земля под ногами дрогнула, а горлу тем временем подобралась дурнота. Бр-р-р, ещё мне набираться опыта и набираться. Слышащий Землю не должен пропускать чужие эмоции через себя.
— Вам плохо? — раздался женский голос, полный сочувствия и участия.
Опёршись на ствол липы, мутным взглядом обвёл всё вокруг. На стоявшем возле забора Екатерине зрение упорно отказывалось фокусироваться.
— Нет-нет, порядок, — ответил я, выдавив слабую улыбку. — Это всё жара. Не подскажите, как пройти к морю?
Стандартная фраза. Каждый второй сейчас это спрашивает.
«Сумасшедший», — мелькнула мысль в её глазах. Однако, видимо, решив, что это исключительно моё дело: треснет солнечный удар по макушке или нет, поэтому махнула в сторону базы отдыха.
— Туда. Обойдёте, потом прямо — как раз и выйдете.
— Спасибо, — пробормотал я, быстро покидая узорчатую тень лип и оставляя старенький домик с ничего не понимающей женщиной за спиной.
Говорить с теми, кто пережил горе, — не моё. Трусливо? Да. Но мне хватает своих проблем, от чужих становится и вовсе невыносимо.
Шагая по широкой дороге между бетонных стен, что вела прямо к дикому пляжу, я проклинал лезший везде песок и анализировал увиденное. Итак, имеем весьма скудную картину: покойная Кристина не видела лица нападавшего. Да и почувствовать толком не успела. Мда.
Я перецепился за ветку и ругнулся под нос. С детьми тут плохо: ауру или движение энергии они уловить хоть и могут, но распознать не в состоянии. Тут даже наличие кулона мне никак не поможет. Кстати, надо будет его вернуть матери. Только не сейчас, чуть позже. Так что… хочешь или нет, а идти по домам других жертв необходимо.
Ветер ударил с размаху, заставил задохнуться. Я остановился. Там, в метрах десяти от меня, шумело море. На некоторое время все мысли исчезли. Хоть я его и не люблю, хоть и…
Под ногами шуршал битый ракушняк. Приблизился к самой кромке моря — вода тёплая, совсем близко — с мутной прозеленью.
С берега — лазурно-голубая, присыпанная пылающим серебром. Солнце, словно раскидало свои лучи и бросило горстью монет в мягко накатывающие волны. Смотреть даже больно: так и слепит, так и не даёт отвести взгляда.
Ветер расмеялся, растрепал волосы, ухватил одежду невидимыми руками. А небо тут бескрайне синее — июльское, чистое. Так бы стоял и стоял, позабыв обо всем на свете.
В кармане завибрировал мобильник. Я глянул на высветившуюся фамилию и хмыкнул. Грабар. Конечно, кто ж ещё?
— Ты где? — поинтересовался он.
— А я на морі-і-і[1], — ехидно протянул я, цитируя рекламу.
Олег только фыркнул, пряча смешок:
— Если кому скажу, что Сокирник решил позагорать — не поверят и окрестят вруном.
— А ты и не говорю, — лениво произнёс я, отходя подальше от нахальных волн, так и норовившей намочить обувь. — Как дела?
— С нами расплатились за дело Ракевичей, — довольно сообщил он, —, но я звоню не поэтому.
— Мог бы и порадовать, — буркнул я, присаживаясь и касаясь ладонью воды. Нет, глупо, конечно, вода может ответить только Дышащим морем, но никак не мне.
— На тебя тут открылась презанятнейшая охота, — сообщил Олег тоном, словно поздравлял с днём рождения.
Весть неприятная, но как-то не сказать, что неожиданная. После ночного визита особенно.
— Кто? — сухо спросил я.
— Дом говорит, что чужак и солоны его следы. Но почувствовать не может даже он. Жалуется, что крыша скоро потечёт, если вовремя не обратить внимание ЖЭКа.
Я только хмыкнул и медленно побрёл по берегу, бездумно и безотчётно, словно пытаясь найти ответ на загадку там, где её не было.
— Он всегда жалуется. Такой уж у меня дом.
— Может, просто всё же стоит обратить на него внимание? — снисходительно поинтересовался Олег.
Я только пожал плечами. Грабар не мог этого видеть, однако прекрасно чувствовал мой настрой.
— Смотри по сторонам в оба, — глухо произнёс он, — и выпей на ночь успокоительное.
Последнее заставило озадачиться. Так, что я даже остановился.
— Это ещё зачем?
— С твоей манерой спать урывками я не смогу растолковать ни один сон, — недовольно протянул он. — Это не просьба, это приказ.
Неожиданно дунул такой порыв ветра, что кожа покрылась мурашками от холода. Сидевшая рядом девица в откровенном розовом купальнике даже не поёжилась. Рядом возившийся с пасочками и лопатком маленький ребёнок — тоже. Я нахмурился. Что ещё за история? И понял, что Олег ещё говорит, но я уже порядком прослушал.
— … что-то надо будет и тогда…
— Что-что? — переспросил я.
— Сокирник, у тебя там тазик вместо головы? — обозлился он. — Спрашиваю, что тебе нужно и как долго торчать будешь там? Городовой ответ спросит — за ним это не заржавеет.
Я поморщился, новый порыв ветра заставил отойти назад. И внезапно озарила мысль.
— Узнай, что известно про сеть нашего маньяка.
— Сеть? — в голосе Олега появилась озадаченность. — Какая ещё к демонам сеть? Они были убиты ножом.
— Тоже мне толкователь снов, — фыркнул я. — Узнавай, это может оказаться важной деталью.
— Хорошо, — вздохнул он, — слушаю и повинуюсь… мучитель.
С последним я был крайне не согласен: обычно мучителем в нашем тендеме как раз выступал он.
Ветер вдруг мягким и ласковым, оберегающим от палящего солнца. Обернувшись, я успел разглядеть, как на стенке внушительного здания магазина мелькнула тень. Быстро-быстро. Только следы на песке остались — обычные, человеческие, не слишком большие. Хм. За мной уже следят? Только… неужто искомый мной маньяк умеет повелевать ветром?
Олег что-то буркнул на прощание и отключился. Решив, что он прав и смотреть надо действительно в оба, решил на время оставить Стрелковое и проехаться в Счастливцево, знаменитое своими солёными озёрами.
[1] Фраза из популярной рекламы оператора мобильной связи МТС.
Вопрос: автору
| 1. спасибо) | 31 | (100%) | |
| Всего: | 31 | ||
@темы: Простите, это слэш!, ориджинал, Волнуюсь. Море
-
-
20.09.2015 в 18:21SWORN, как же ты описываешь степь нашу! А море! Про повесть вообще молчу - интересно, интригующе, волшебно!
Спасибо!!!
-
-
20.09.2015 в 18:45Ты тут, если не ошибаюсь, единственный читатель
Дальше пойдёт солёные озёра и... слэш)))
-
-
20.09.2015 в 18:46-
-
25.09.2015 в 08:48Спасибо за историю.))
-
-
25.09.2015 в 11:25С берега — лазурно-голубая, присыпанная пылающим серебром. Солнце, словно раскидало свои лучи и бросило горстью монет в мягко накатывающие волны. Смотреть даже больно: так и слепит, так и не даёт отвести взгляда.
SWORN, вот умеешь ты описать ... правильно, что ли. Юг наш у тебя получается живым, родные просторы, как живьем видишь.
-
-
26.09.2015 в 09:05AxisNk, спасибо)) Я ж насмотрелась)) Кто на море ездит купаться и загорать, а Сворн ломает голову как это прописать!)))))))
-
-
26.09.2015 в 14:59-
-
26.09.2015 в 18:55