Дорогая Ева!)))))))

[turaisegen]

Неуёмный мой зверь-обоснуй!)) Поздравляю тебя с днём рождения!)))
Желаю здоровья,денег-и-побольше,любви, удачи и всего самого наилучшего)))

Название: Шоколадка для Евы.
Автор:  simpli_,  SWORN
Бета: Helga _mz
Жанр: слэш, фэнтези, романс,PWP.
Рейтинг: R
Пейринг: Чёрный шоколад/Белый шоколад
Размер: мини
Статус: закончен

Коллаж от  LuidaFoxy

Говорят, что настоящая сладость - это симфония. В ней всё на своих местах: сахар ударных, терпкость виолончели, соль духовых инструментов и сдоба фортепиано, ванильная мягкость скрипки и непременно изюминка саксофона.

Но это идёт речь о тех сладостях, которые продаются в витринах огромных кондитерских и являются объектами восхищения детей и взрослых.

А давайте возьмём шоколад. Я как-то слышал, что кто-то из юрких поварят сказал, что «Шоколад – это джаз души». Возможно, я бы и мог поспорить, но всё это слишком туманно и вообще вопрос риторики… Как могут люди рассказывать о шоколаде тому, кто сам шоколад?

Да, белый. Да, без какао-порошка. Но от этого, мои дорогие, не менее шоколадный. Да-да, возможно, это вас и удивит, но я дух белого шоколада. И я знаю…Сегодня пришло время создавать мраморный чёрно-белый шоколад. Я вижу, как уже пришёл мой любимый кондитер, ещё несколько секунд, и он займётся своим делом.

Создание «мрамора» меня всегда радует до безобразия. Потому что только в процессе сплавления, я могу побыть вместе со своим возлюбленным.

Глаза у него цвета зёрен кофе, а волосы как горячий шоколад мягкими тяжёлыми локонами падают на плечи. Его кожа кажется коричневой, почти чёрной, а на вкус она сладкая и горьковатая одновременно.

Его мысли мне тоже известны уже с давних пор. Слишком сладкий для многих, белый шоколад, без привкуса горчинки словно смягчает его собственный вкус. В самый первый раз, когда он, дух горького шоколада, встретил меня, то был раздосадован. Слишком юный, изнеженно мягкий, с волной волос, цвета топленого молока, казалось, что я только испорчу вкус. Но мягкие движения, бледная кожа, и взгляд, в котором нежности и глубины хватило бы на двоих, заставил протянуть ко мне ладонь. Дотронуться, и от этого прикосновения ощутить себя резче, словно я впитывал его и усиливал одновременно.

Уже тогда не было желания разговаривать. Он только хотел запустить свои темные пальцы в волосы, притянуть ближе и поцеловать, пробуя на вкус нежный бледный рот. Ему казалось, что я был настолько светлым, хрупким, невесомым, что любое прикосновение оставит на моей коже темные следы-синяки, и это впечатление только усиливало желание.

Вновь, уже через пару минут, мы будем вместе, и сливочно-сладкий запах белого шоколада уже кружит ему голову.

Единение приходит как дар небес, я ощущаю, какой он горячий, как тело льнёт и прогибается под его тягучим захватом. Он окутывает меня собой, обнимает, перебивает дыхание своей горечью и терпкостью. Его руки сжимают с такой силой, что, кажется, ещё немного и можно сломаться с тихим щелчком, который всегда бывает, когда длинные сильные пальцы ломают плитку шоколада.

- Я скучал по тебе, - шепчу я, глядя в тёмные глаза напротив.

- Я тоже, - теплым бархатом звучит голос. – А сможешь показать, насколько скучал?

И он мягко тянет за светлые пряди, заставляя подставить шею под поцелуи, слегка покусывая белоснежную кожу. Дух горького шоколада почти тонет в сладком и легком аромате. Но этого мало, ему всегда мало. Приходится сдерживаться, чтобы не сжать руки со всей силы и не причинить боль.

- Да…- я прикрываю сахарно-белые глаза, и с губ слетает хриплый стон.

От каждого его прикосновения я плавлюсь, словно, кондитер намного завысил температуру и теперь желает, чтобы шоколад не затвердел, а наоборот навсегда оставался жидким. Тонкими белоснежными пальцами впиваюсь в чёрные плечи, изгибаюсь и вжимаюсь в любовника.

- Сильнее, - шепчу, теряясь в водовороте желаний и ощущений, - возьми так, как можешь только ты.

Но в ответ дух горького шоколада только отстраняется, легко поворачивает меня спиной к себе, и, прижавшись поплотней, нежно проводит пальцами по белоснежным бедрам.

- Я, кажется, не разрешал, - теплое дыхание у самой шеи, – тебе прикасаться ко мне. Да и ты и не спрашивал разрешения… Накажу…

Но голос наполнен только теплом, в нем нет и отголоска недовольства.

Изгибаюсь под сильными руками, которые одновременно нежно гладят и крепко прижимают, не давая сделать что-то, что будет не по нраву моему чёрному господину. А почему бы и нет? Он достоин этого звания.

Откидываю голову на плечо, сливочно-белые пряди расчерчивают тёмную кожу мужчины.

- Прошу прощения… Ты имеешь на это право…

И он улыбается, чуть плотнее прижимая меня к себе, вычерчивая кончиками пальцев на белоснежном теле странные узоры. Едва касаясь, вызывая необычное болезненно-приятное ощущение. Но пальцы находят бледно-розовые горошины сосков и сжимают их, чуть-чуть слабее, чем, если бы хотели причинить боль. Губы находят мочку ушка, и, прикусив её, дух горького шоколада шепотом спрашивает:

- Чего ты хочешь? Ты же знаешь, стоит только попросить, - и, повернув моё лицо к себе, добавляет, - только хорошо попросить…

- Я хочу тебя, - шепчу, глядя на своего возлюбленного, прижимаясь к нему всем телом.

Чуть прикрыв глаза, начинаю часто-часто закрывать и открывать их, лаская щёку любимого духа трепетом серебристых ресниц.
- Пожалуйста…пожалуйста, - шёпот кажется тягучим и сладким, - возьми, сделай это, докажи, что только ты имеешь на меня право.

Он сдавленно вздыхает, жадный рот впивается в мои нежные губы, сминая их, подчиняя себе, руки гладят по такому податливо-желанному телу. Пальцы путешествуют с бедра на бок, перемещаются на грудь, спускаются к животу. Но духу этого мало и, развернув меня к себе лицом, он прижимается, стремясь слиться с этим желанным телом воедино.

Я медленно развожу бёдра, мягко потираясь пахом о его пах, показывая своё неистовое желание, давая понять, что готов принять его всего без остатка. Вдыхая горьковатый аромат его кожи, прикрываю глаза с пьяной улыбкой на губах. Но я не смею противиться его воле. Ведь только он в этой игре всегда главный.

Возлюбленный самодовольно улыбается, ему всегда льстит моя покорная нетерпеливость. Длинные пальцы прикасаются к моей возбужденной плоти, ласкают её легкими почти неощутимыми движениями. Он хочет дразнить меня подольше, но протяжные стоны, срывающиеся с губ, слишком сильно возбуждают, и он уже не понимает, кого именно дразнит. Руки ложатся на податливые бедра, один толчок, и он уже внутри.

Я негромко вскрикиваю и замираю, изогнувшись дугой в крепко обнимающих руках. Почти физически ощущаю, как его взгляд скользит по моему лицу, исследует, изучает почти каждую черточку.

Рвано выдыхаю, и с губ срывается протяжный стон. Тягучий, густой, сладкий как шоколад, из которого мы состоим, лёгкий как ваниль.

- Да, - шепчу едва различимое признание, - ещё…Мне этого мало.

Он видит, что я так же отзывчив, как и раньше. И дух темного шоколада начинает двигаться, вначале медленно, будто пробуя на вкус это сладкое ощущение единения со своей любовью. Я пытаюсь удержаться, потому что, кажется, ещё немного, и ураган страсти оторвёт меня от моего желанного, самого любимого чёрного и сладкого духа. Но это слишком приятно, и вскоре все мысли улетучиваются, и все, что имеет значение, это податливо-отзывчивое тело под ним, это стоны, это мягкие движения навстречу. Я теряюсь в ощущениях, всё тело горит, дрожит от вспышек удовольствия. Его руки сами собой ласково гладят по бархатной теплой коже. Губы шепчут в висок какую-то нежно-бессмысленную ерунду. Ещё немного и я задохнусь от счастья, не в силах спастись от этой бездны глаз, сильных и уверенных движений внутри, заставляющих всхлипывать и шумно вздыхать.
Не имеет значения то, что я впиваюсь пальцами в почти черные плечи до боли …уже весь мир теряется, и остаёмся только мы.

Мышцы произвольно сокращаются, поторапливая, прося разделить оргазм на двоих, и возлюбленный сдается. Только в самой глубине души остается странная горечь, что все закончилось так быстро и не длилось бесконечно долго.

***

Шоколадку заворачивают в тонкую фольгу, защищая это таинство от нескромных взглядов. Два усталых духа получают покой, засыпая, чтобы вновь проснуться и снова встретиться. Сверху на плитку надевают блестящую яркую обертку, такую же, как у десятков других.
И на полке небольшого магазинчика, при кондитерской, она будет лежать незамеченная никем пару дней, ожидая своего, особенного покупателя. Он обязательно придет, и, не осознавая почему, возьмет именно её, а не одну из тех, что лежат в первом ряду. Протянув руку, вытащит на свет, отнесет к кассе и расплатится.

Но не ему предназначается шоколадка. Её он подарит своей любимой, Еве. И только ей откроют духи свой маленький секрет, а может, даже и придут во сне. Ведь может?