Сатани Ехунг

[turaisegen]

Название: Сатани ехунг
Автор:  SWORN
Бета:  ice-linx
Жанр: фэнтези, романс.
Тип: слэш
Рейтинг: R
Размер: мини
Статус: закончен
Саммари: Спящие вулканы Аркаганац хранят вековые тайны, недоступные человеческому пониманию. Каждый год дэвы, обитающие в раскалённых недрах, забирают к себе молодую девушку или юношу. С какой целью – неведомо, но ни один ещё из обречённых не возвращался назад.
Комментарий автора: использованы элементы армянской мифологии. «Сатани ехунг» с армянского языка переводится как «ноготь Сатаны». Одно из названий обсидиана.
В подарок для  Eva_Rouse)
Коллаж:  Dgezebet



Чёрно-красная змея заката угрюмо свивает свои кольца на багряном небосводе, словно прикладывает их к острым вершинам гор Аркаганац, и смотрит на покрытую пеплом землю, по цвету не отличающуюся от обсидиановых склонов. И молчит. Как и в течение тысяч лет - молчит.
Это запретная долина. Она выжжена солнцем и иссушена знойными злыми ветрами. Сюда не рискнет ступить человек без разрешения обитающих тут дэвов. Даже священная птица Азаран, что живёт в небесном краю, не пролетает здесь. Древние предания гласят: стоит только тени от распростёртых медных крыльев коснуться этой земли, как развернется она и из чрева подземного мира, полыхая неистовым пламенем, появится демон и утянет райского посланца в адское чрево.
Не желают жители деревни Нарлзи появляться здесь. Однако каждый год они вынуждены отправлять молодую девушку или юношу в жертву дэвам. А те отводят их ненасытному Нэангу – огромному змееподобному чудовищу, живущему в подземной огненной реке, что протекает под Аркаганацем. Есть жертва – есть покой в деревне. Нет жертвы…

Мне даже не хочется об этом думать. Ветер кажется обжигающим, он злобно полощет мертвенно-белую ткань моего бедного одеяния, развевает смоляные волосы, то и дело, застилая лицо, заставляя встряхивать головой, пытаясь убрать эту завесу и смотреть во все глаза... чтобы увидеть, откуда появится моя погибель.
В жертву отдаются лишь те, кто, выйдя из дома, нашёл на пороге пышный цветок граната, чьи лепестки окрашены в траурный чёрный цвет. Не могут его подбросить недоброжелатели или отчаявшиеся родители, дети которых могут стать очередными пленниками дэвов, потому что не растёт на земле подобных цветов. Его приносит в полночь мрачный чивал – дух, что превращает добрые сны в кошмары, и нашёптывает на ухо спящему, какие ужасы его ожидают в преисподней.
Сегодня я думал о своей родной сестре Тисанэ, которую семь лет назад забрали дэвы. Тогда мне приснился страшный сон, помню, я проплакал всю ночь, ни мать, ни отец не могли меня успокоить. А утром её отвели в проклятую долину, приковав к каменным вишапам и оставив там навсегда. Воспоминания промелькнули подобно сизому дыму от потухшей свечи и исчезли. А, выйдя из дома, я обнаружил, что бархатные лепестки чёрного граната склоняются к моим ногам, подобно слуге, ждущему повелений своего господина.
Сбежать от своей участи нельзя. Деревня маленькая, каждый знает, что творится в доме другого. И, безусловно, с дрожью ожидает того момента, когда пройдёт год, чтобы потом внимательно вглядываться, на чьём же пороге зацветёт дар чивала.
Меня привели в долину за час до захода солнца. Возле спящего вулкана Аркаганац находится то место, где принято оставлять отмеченных дэвами. Своеобразный алтарь из трёх огромных камней. Один лежит на покрытой пеплом земле. Он подобен чёрному стеклу – огромный и плоский. Два других камня стоят друг напротив друга. Из них некогда были высечены гигантские статуи вишапов – каменных драконов, стерегущих покой этой долины. С течением времени стёрлись чёткие очертания, оставив лишь неясные обводы там, где раньше поработал резец скульптура. Хотя, кто его знает… возможно, и не скульптур их сотворил, а это и есть самые настоящие горные вишапы, которые были обращены в камень за свои злодеяния.
Некогда драконы стояли друг к другу с раскрытыми пастями, словно изрыгая адское пламя и оглушая страшным ревом противника. Сейчас из каменных глоток тянулись стальные цепи с широкими захватами на концах, являясь настоящими кандалами для несчастной жертвы.
Мои руки заковали так, что освободиться не представляется возможным. Говорят, только дэвы способны рассечь этот металл, прикоснувшись к нему чёрным, как уголь, острым когтём. В народе его именуют сатани ехунг, что означает ноготь сатаны, и нет на свете ничего такого, что могло бы остаться целым после его прикосновения.
Мне страшно. Чем дольше я тут нахожусь, тем сильнее скручивается всё внутри в тугой жгут, а горло перехватывает, словно ржавым ошейником.
Почему именно я? За что? По каким причинам? Ведь у меня уже отняли сестру, но, видно, им мало страданий отца и матери, лишившихся красавицы-дочери. Год назад я остался сиротой. Единственное утешение, так это то, что родители не проронят ни единой слезинки по поводу моего пленения дэвами. Не проливают мёртвые слёз и не тоскуют по живым.

- Уже скучаешь? – раздался возле уха горячий шипящий шёпот, и я почувствовал, как крепкие руки обхватили мой стан, будто пытаясь убедиться, что я настоящий живой мальчишка, а не бледный призрак на краю проклятой долины.
Я вздрогнул и дёрнулся в сторону в неосознанной попытке избежать этих прикосновений, не понимая, откуда он появился и как я мог его просмотреть.
В ответ раздал тихий довольный смех.
- Какой шустрый! Ну, ничего. Это даже к лучшему, - вкрадчиво заверил он мягким низким голосом.
Я вскинул голову и встретился с чёрными, как полночь, глазами, в которых то и дело вспыхивали малиновые и огненно-красные искорки, маленькими смерчами кружившие в ониксовой бездне. Кожа у него была белее, чем моя одежда, подобная снегу на вершинах гор Аркаганац в первые дни зимы. Чёрты лица резкие, но правильные. Узкие губы, извилистый шрам, пересекающий щёку от виска до подбородка. Длинные волосы чёрным плащом спускаются до талии. Лишь иногда лучи заходящего солнца, попадая на них, оживляют рубиновый отлив и тогда возникает впечатление, что на голову дэва надет пламенный венец. Он статен, высок… и силён. Невероятно силён. Он – дьявол, живущий в жарком чреве спящего вулкана, где текут и взрываются огненные волны адской реки.
- Что вам от меня нужно? – голос сорвался на хриплый шёпот, когда дэв поднял руку и почти ласково провёл длинным острым когтем по моей щеке.
Я вскрикнул от резкой боли, почувствовав, как вниз медленно поползла горячая струйка крови. Вспомнилось, как говорили в деревне, что дэвы ради забавы могут выпить человеческую кровь, а обескровленное тело заставить служить, исполняя самые грязные прихоти.
Но зачем ему это? Страх стал ещё сильнее, я неосознанно сжался, стараясь не смотреть в эти чёрные глаза, которые, казалось, выпивали душу, затопляя разум всепоглощающим ужасом.
Дэв резко подцепил мой подбородок и вздёрнул лицо вверх, заставляя смотреть на него.
- Не так много, как ты думаешь, Катаджан,- улыбнулся он и, поднеся обсидиановые когти к губам, слизнул с них кровь, оставшуюся после росчерка на щеке.
Мои глаза широко раскрылись, когда я услышал своё имя. В детстве дед рассказывал мне, что у каждого рода в деревне Нарлзи есть свои хранители. И только они могут знать полное имя младенца, так как сами нашёптывают его родителям, перед тем, как те нарекают своё дитя. И отец, и мать, и Тисанэ… да и все в деревне без исключения, называли меня Джан. Полное имя было под запретом в обычной жизни, чтобы никто не мог причинить ребёнку вред.
А дэв его знает. Или… или эти демоны знают всё? По спине пробежали мурашки.
- Откуда ты знаешь моё имя? – прошептал я, на этот раз уже не отводя взгляда и чувствуя как когти до крови впиваются в подбородок.
- Как же мне его не знать, - дэв тихо рассмеялся, рассматривая моё лицо, и неожиданно быстро приблизился настолько, что следующие слова запечатлелись тёплым дыханием у меня на губах, - как думаешь, кто дал его тебе?
Я попытался отшатнуться, но он тут же приник к моему рту, начиная жёстко и властно целовать, не давая вырваться.
В голове всё перемешалось. Нет, этого просто не могло быть! Это неправда. Я дёрнулся, глухо звякнули цепи, но рука, занесённая для удара, так и не долетела до дэва, а в ответ снова прозвучал издевательский смех. На глаза почему-то навернулись злые слёзы. Не может быть того, чтобы этот дьявол был хранителем моего рода.
- Тише, тише, - впервые за всё время дэв нахмурился, ему явно что-то не нравилось. – Можешь пораниться, если так будешь продолжать дальше.
- А разве я уже не ранен? – хрипло ответил я, ощущая, что щека уже горит от пореза, а в голове как-то странно шумит и перед глазами всё застилает белесый мутный туман.
- Нет, - шепнул он на ухо, - ещё нет.
Неожиданно стало невероятно жарко, внизу живота появилось какое-то неясное чувство, которое бывает, когда возникает влечение. Сознание окутал густой туман, уничтожив всё, кроме желания прижаться к телу дэва, почувствовать его обнажённую белую кожу на своей, покориться властным прикосновениям сильных рук, оглаживающим и прижимающим к себе.
- Дождись своего часа, Катаджан, - прошептал на ухо дэв, прикусив мочку и вжимая в себя, - потом ты всё узнаешь и поймёшь.
Это было неправильно, такого не могло быть между мужчинами. Хотя, не скрою, что в деревне никто не посмотрел бы, с кем вы делите своё ложе. И делил я уже не раз, несмотря на свой юный возраст. Однако, кто может сказать, настоящий дьявол, живущий в проклятых горах Аркаганац, принадлежит к женщинам или мужчинам? Или к обоим одновременно?
Я еле слышно всхлипнул, почувствовав, что дэв оказался во мне, преодолев судорожное сопротивление мышц, поддерживая разведённые ноги. Было больно и в тоже время хорошо, противоречивое чувство, чтобы он скорее убрал свои руки и больше никогда не отпускал, слилось в одно, срываясь с губ протяжным стоном.
- Ты хочешь меня, - коснулся слуха шипящий шёпот, - я знаю это.
Хотелось возразить, опровергнуть это самоуверенное противоестественное заявление, однако я лишь сильнее прогнулся в пояснице, стараясь быть как можно ближе, ни на секунду не отстраняться от горячего тела, от сильных движений внутри, от сладкой дрожи. Хотелось обвить руками шею, зарывшись лицом в чёрные пряди с рубиновым отливом, и больше ничего не чувствовать.
Стальные цепи резко натянулись, не давая возможности совершить желаемое. Я нетерпеливо застонал в поцелуй, словно требуя, чтобы меня отпустили, однако дэв покачал головой.
- Нет, ещё рано. Потерпи немного.
Не знаю, о чём он говорил, но терпеть больше было не под силу. Громко вскрикнув, я изогнулся, вздрагивая от накатывающих волн оргазма, и зажмуриваясь до звёзд. Сколько времени длилось всё происходящее, я не знал, но вскоре почувствовал, что проваливаюсь в блаженную пустоту.
- Кто ты, унеси тебя вишапы? – шепнули непослушные губы, на которых блуждала пьяная улыбка.
- Меня зовут Ерат, - донёсся ответ и, подхватив на руки, он медленно освободил меня от кандалов, тут же встав куда-то уверенно направившись.


***
Было холодно. Невероятно холодно. Даже несмотря на то, что меня несли на руках, прижимая к широкой груди. В голове ещё немного шумело, но воспоминания заставили быстро придти в себя и неосознанно сжаться. Дэв… он… Я сглотнул.
- Не бойся, я не сделаю тебе ничего дурного, - послышался голос Ерата, словно он сумел прочесть мои мысли.
Я опустил голову, чёрные волосы тут же соскользнули с плеч, скрывая моё лицо от чужих взглядов.
- Теперь я твой раб?
В ответ долетел смешок:
- Те, кто куёт металл, создаёт пламя и сотрясает землю, не нуждаются в рабах. Скоро ты это поймёшь.
Желания расспросить что-то ещё исчезли в тот момент, когда я повернул голову и вскрикнул от неожиданности.
- Не бойся, - Ерат крепче прижал меня к себе, уверенно ступая на каменную плиту, - это всего лишь огненная река.
Сказать, что меня охватила паника – ничего сказать. Ещё секунду назад мы стояли на площадке, высеченной в скале. Вниз шёл крутой обрыв. На другую сторону, где стоял огромный дворец, судя по всему жилище дэва, можно было перебраться лишь по каменным квадратным плитам, которые, казалось, висели в воздухе, и постоянно поворачивались. Всё это движение происходило над протекающей внизу лавой, неистово полыхавшей вулканической рекой. Накатывающие друг на друга волны, взрывались, восходя огненными куполами почти к самим плитам, опаляя всё кроваво-красным пламенем.
Перейти через это? Да он с ума сошёл! Вцепившись в плечи Ерата, я спрятал лицо у него на груди, не осмеливаясь смотреть по сторонам.
- Какой ты ещё ребёнок, - рассмеялся дэв, уверенно двигаясь вперёд, совершенно не страшась огненных волн.
- Мне семнадцать лет, - ответил я, почувствовав укол потому, что надо мной смеются. Жил я уже самостоятельно, да и родительским помощником был с малых лет, поэтому отношение ко мне, как к маленькому не слабо возмутило.
- А я и говорю – ребёнок, - дэв прикоснулся губами к моему виску, - попал в обитель огня и камня и испугался.
- Да знаешь что! – возмутился я, отодвинувшись и попытавшись ударить его кулаком в плечо. – Ничего тут у вас приятного нет! И что, я должен радоваться всему происходящему? После того, что ты со мной сделал?
- А тебе понравилось!
- Нет, я…
Все эти движения я сделал крайне неосторожно, потому что почувствовал, как ослабли объятия дэва, и, вскрикнув, снова вжался в него, обвивая руками шею.
Ерат больше ничего не говорил, и весь остаток пути был проделан в абсолютной тишине, однако мне почему-то всё время казалось, что дэв беззвучно смеётся, продолжая прижимать меня к себе и понимая, что ничего нельзя взять с неразумного дитя.
Когда мы оказались на твёрдой земле, я по-прежнему не поднимал головы.
Неожиданно где-то прозвучал пронизывающий душу волчий вой. Странный, пугающий, не такой как у обычных волков. Как - будто кто-то превратил его в тревожно-плачущую мелодию зурны, заставив её поведать о скорби и горестях, которые выносят души грешников в аду.
- Что это? – я вздрогнул и огляделся, пытаясь определить источник звука.
- Мардагайл, - спокойно ответил Ерат, внимательно посмотрев на меня, словно желая увидеть на моём лице что-то новое.
Я нахмурился. По местным легендам, мардагайл – это оборотень, имеющий возможность находиться либо в облике волка, либо становиться прекрасной женщиной. Поговаривали, что они могли обитать вместе с дэвами и помогать друг другу в совершении набегов на людские жилища.
Тем временем, я даже не осознал, что потихоньку начинаю отогреваться, и теперь почти не ощущаю холода. Да и откуда ему взяться в месте, где кипит огонь, а в ущельях текут пламенные реки?
Ерат опустил меня на ноги.
- Всё в порядке, - шепнул он как раз в тот момент, когда из-за огромного камня, что стоял возле входа в жилище дэва, выпрыгнул огромный волк. Вздыбив шерсть на загривке, зверь глухо зарычал. Глаза у него были подобны раскаленным дьявольским углям. Но что-то… Я не мог понять, что именно заставило меня так поступить, однако смело сделал шаг вперёд, отходя от Ерата и приближаясь к хищнику.
Что-то звало меня, тянуло к себе, казалось почему-то таким близким и родным, что не было возможности даже подумать ещё о чём-то, кроме того, чтобы подойти как можно ближе и заглянуть в красные, как киноварь глаза.
Рычание стихло, чуть повернув голову, волк внимательно разглядывал меня, словно испытывал схожие чувства и не знал, как поступить. Нет, не волк. Это же волчица! Показавшиеся из-за камня две любопытные мордочки, дали понять, что она мать, вышедшая защитить своих детей, которых благоразумно спрятала за собой.
Так мы стояли минуту… две… три… вечность, чтобы через какое-то время, огласив окрестности двумя радостными криками, кинуться друг к другу навстречу.
- Тисанэ!
- Джан!

Меня обнимала красивая статная женщина, лишь немного изменившаяся за прошедшие семь лет, превратившись из юной девушки в достойную госпожу.
- Я так скучала по тебе, - улыбнулась она, мягко поглаживая меня по волосам и рассматривая с ног до головы, - как ты вырос, возмужал. – Нежные пальцы скользнули по моей скуле, я увидел, как на угольно-чёрных загнутых ресницах маленькими бриллиантами блестят слёзы, - ты так похож на отца.
Я улыбнулся в ответ, попытавшись тыльной стороной руки аккуратно стереть катящуюся по белой щеке слёзу:
- Тише, всё хорошо. Ты похожа на маму и… - я замолчал, - Тисанэ, они…
- Я знаю, - тихо ответила сестра, - но я рада, что наконец-то встретилась здесь с тобой.
- Но я даже не предполагал, что смогу тебя ещё когда-нибудь увидеть, всё, кого уводят дэвы, считаются мёртвыми, - я был растерян и не понимал, что происходит.
Единственное, что я сейчас и делал уверенно, так это то, что держал Тисанэ за руку. Крепко-крепко, прямо как в детстве.
- Твоя сестра мардагайл, Катаджан, - услышал я мягкий шёпот на ухо и почувствовал, как руки Ерата обвили мою талию, прижимая к себе. – Не место таким, как вы среди людей.
- Моя сестра кто? – я бросил беспомощный взгляд на Тисанэ. – Этого же не может быть.
- Может, - кивнула она, - все дэвы забирают с земли тех, в чьих венах течет кровь духов. Все рождаются по-разному, у кого-то хранитель птица Азаран, а у кого-то и дьявол.
Тисанэ говорила серьёзно, однако мне почему-то показалось, что в агатовых глазах мелькнули лукавые смешинки.
Соображал я слабо. Если вообще был способен на это.
- Ты хочешь сказать, что он… - я посмотрел на Ерата, но дэв не дал мне договорить, неожиданно ласково проведя указательным пальцем по губам.
- Я – твой хранитель, Катаджан. И если ты был бы внимательнее, то услышал, что я тебе говорил при нашем, - он сделал паузу, - знакомстве.
- Слышал, - огрызнулся я, - но мне не понравилось такое знакомство.
- Да нууу, - тихо рассмеялся дэв, огладив ладонью моё полуобнажённое бедро, так как на мне по-прежнему была та разорванная одежда. – А мне показалось, что понравилось.
- Перестань, - я резко ударил Ерата по руке, чувствуя, что заливаюсь румянцем под внимательным взглядом Тисанэ, - ты не давал мне особого выбора.
- Для того, чтобы пробудилась твоя сущность, нужно было вызвать либо страх, либо гнев, либо ещё какое-то негативное чувство, которое бы заставило всколыхнуться дьявольские искры.
- А кровь? – я невольно коснулся пальцами щеки и неожиданно обнаружил, что рана почти затянулась.
- Кровь – обязательное условие, - сказала Тисанэ и, повернувшись, кивнула в сторону камня, где теперь стояли две хорошенькие маленькие девочки и высокий широкоплечий мужчина. – Вот он тоже хотел моей крови.
Ерат закашлялся и прижал меня к себе ещё крепче.
- Это один и моих родственников – Хайраим, он хранитель твоей сестры. А теперь, муж и отец её детей.
Дэв взял мою руку в свою и, поднеся к губам, нежно коснулся пальцев. Я вздрогнул. Нет, не от прикосновения, а от того, что увидел.
Теперь на пальцах отсутствовали человеческие ногти, вместо них сверкали заострённые обсидиановые когти. Точно такие, как у Ерата. Через секунду я заметил, что у Тисанэ тоже самое.
- Что это такое? – прошептал я, не веря своим глазам и осматривая изменения.
- Сатани ехунг, - расхохотался Ерат, подхватывая меня на руки и перемигиваясь с моей сестрой, - древний знак отличия Обсидианового дэва, от которого вы с Тисанэ ведёте род.
- Отпусти меня! – возмутился я, даже и не подумав анализировать информацию, что дал мне мой хранитель. – И хватит уже, в конце концов, меня везде трогать! Хватит уже того, что натворил.
- Ну, я могу не только руками, - невинно сообщил Ерат, даже не думая слушаться моих приказаний, - тебя ещё нужно привести в порядок, перед тем как вести на встречу с родителями.
- Я не пойду знакомиться с твоими родителями! Тиса, перестань смеяться, а то ощущение, что вы все сговорились! Ай, немедленно убери оттуда руки! Отпусти меня, дьявол! Ааа!
Договорить мне так и не дали, закрыв рот поцелуем.

Назад пути не было. Я знал, что всё это неправильно. Но в свете всего произошедшего не видел ничего плохого. Если есть те, кто о тебе заботится и волнуется, то не имеет значения кто они, как выглядят и где живут.
Поэтому, недолго думая, я вплёл пальцы в чёрные шёлковые волосы своего дэва, хранящего меня с самого рождения, и жарко ответил на его горячий поцелуй. Правда, при этом не забыл ткнуть кулаком в живот. Так. На всякий случай. Чтобы не расслаблялся и не думал, что я буду покорен каждому его действию. И через время, не сейчас, конечно же, отведу к той скале с вишапами… чтобы повторить всё, что происходило в первый момент нашей встречи. Но при этом мы поменяемся местами. Только, тшшш! Большая просьба, не говорите это Ерату и не выдавайте моих коварных замыслов.