Глава 6. Ночь у костра

[turaisegen]

Название: Йенгангер не дышит
Автор:  SWORN
Жанр: фэнтези
Тип: слэш, гет
Рейтинг: R
Размер: макси
Статус: в процессе
Саммари: Месть и смерть, как неразлучные сёстры, следуют за Оларсом Забытым. Движимый ледяным пламенем ненависти, он ищет Цитадель Хозяина Штормов, чтобы стереть её с лица земли. Его соратница — Рангрид, Всегда предающая, его проводник — глухой фоссегрим, наигрывающий мелодию человеческих сердец, его надежда — Фъялбъёрн Дьявол и флот, что идёт в никуда.
Комментарий:Скандинавская мифология. Но богов вы здесь не найдёте, зато в наличии линормы, драуги, хавфруа, ниссе, фоссегримы и иже с ними.
Предупреждение:инцест
Коллаж: Dgezebet

Пролог
Часть I. Скрёмт
Глава 1. Фоссегрим
Глава 2. Голосами мёртвых
Глава 3. Охота на скрёмта
Глава 4. Проклятый замок
Глава 5. Сирген и Сигрид
Глава 6. Призываю тебя
Часть II. Холодные камни
Глава 1. По реке Скьяльвинд
Глава 2. Смертельные воды
Глава 3. Толкователи снов
Глава 4. Говорить с камнями
Глава 5. Хильда, дочь Асмунда
Глава 6. Гори ясно, гори сильно
Часть III. Рангрид, Всегда предающая
Глава 1. Рябиновокосая
Глава 2. Чудесница из Мерикиви
Глава 3. Мёртвый конь
Глава 4. Лунный всадник
Глава 5. Луносвет
Глава 6. Ночь у костра

Прохладная ладонь на лбу и тихий женский голос помогли очнуться. Только веки словно стали каменными — и не поднять.
Незнакомые слова — мягкие и тягучие, как мёд диких пчёл, продолжали звучать дивным заклинанием. Казалось, каждое слово вынуждало биться сердце, согревало кожу, заставляло вспыхивать маленькие солнца под закрытыми веками.
Я шумно вздохнул. Слова смолкли, повисла напряжённая тишина, будто ждали, что я буду делать. Сделав усилие, всё же открыл глаза и увидел склонённое над собой лицо Рангрид. Рядом весело трещал костёр, и в отблесках пламени её лицо казалось старше и серьёзнее.
— Как ты?
Тела я почти не чувствовал, но явно ещё не попал в мир мёртвых.
— Не умер. А что произошло?
Я попытался приподняться и оглядеться, спину тут же пронзила боль и, едва сдержав вскрик, упал обратно.
— Лежи, не двигайся. — Она наклонилась, рыжие прядки коснулись моей щеки, и поправила что-то у меня под головой. Через миг дошло, что там нечто вроде подушки. Но, судя по жёсткости — седельная сумка чудесницы. Но и нам том спасибо.
— Я видела сияние, а потом всё померкло, и послышался твой крик. Прибежав сюда, увидела, что ты без чувств. Вытянула на берег, развела костёр и, как могла, постаралась помочь. Спасибо целебнику. — Она указала на камешек у меня на груди. — Он тебя долго держал, не дал всем силам уйти в воду.
М-да. Всё же не стоит больше связываться с богами. Раньше к столь древним силам я не обращался, поэтому и не знал, чем может грозить.
Я принюхался.
— Странный костёр, совсем не чувствую дыма.
Она усмехнулась:
— Как и положено огню чудесницы — горит жарко, греет ласково, дымом не чадит.
— Буду знать, — пробормотал. — Долго я приходил в себя?
— Где-то час, — пожала она плечами. — Да только, боюсь, что нам тут всё ночь придётся провести.
Неприятно слышать, но Рангрид может быть права. Прям сейчас вскочить на ноги я не сумею. А забраться на коня и подавно.
— Не жалеешь?
Медные брови изумлённо изогнулись, а потом она расхохоталась.
— Чудной ты, Оларс, всё же. Считай, за меня всё сделал, так что жалеть не о чем. Я ещё и твоя должница.
Я промолчал, потому что как-то об этом не задумывался. Не так плохо, когда тебе должна чудесница. К тому же… такая.
— И что дальше?
— Дальше? — Она бросила быстрый взгляд на огонь. — Дальше ждём, пока тебе станет лучше, и идём на постоялый двор.
— Нет, я не об этом.
Рангрид снова посмотрела на меня, чуть улыбнулась уголками пухлых губ.
— А там видно будет.
Я чуть приподнялся и опёрся на локоть, прислушавшись к ощущениям. Уже не боль, а так лишь — тянет да ноет, значит, скоро пройдёт.
— Расскажи о себе.
Чудесница тем временем сняла с пояса кожаный мешочек, развязала, сыпанула на раскрытую ладонь жёлтый порошок и бросила в костёр. Языки пламени тут же взвились вверх, громко затрещав.
— Да что тут рассказывать. Край наш далёкий, хоть и не дикий. Дружим мы с лаайге да Къёргаром. Заезжают к нам и торговцы из далёких земель, и сами море знаем и любим.
Она смотрела не на меня — на костёр. В глазах отражался огонь, но не надолго, тут же исчезал, словно истаивая в янтарной глубине.
— Так вот. Однажды мой отец ушёл в море, в далёкую Гардарру, а после вернулся не один, а с женой. Светлавой её звали — целительницей и шептуньей была. Матушка с ветром умела разговаривать и деревьями, а молилась и благословения просила только у одной Леле Славной. Гардары — не такие, как мы, хоть и похожи. И это мы их так зовём, а себя они чудно кличут — славы. Оттого и богиня их — Славная.
А отец был истинным чудесником Мерикиви — края янтаря, соснового леса и солёного моря. Вот так и учили меня, давали знания, мечтали видеть своей преемницей. А потом…
Что-то зашелестело в кустах, Рангрид нахмурилась. Я повернул голову в сторону звука — нет, ничего, всего лишь ветер.
Она вздохнула:
— А потом разлюбил отец её. Ушёл с лесной колдуньей — рыжей да хитрой, забыл свою Светлаву и больше к нам не возвращался.
Да уж. И такое бывает. Рангрид молчала и покусывала губы. Дёрнуло ж меня расспросить! Хотел было уже сказать, что не надо дальше, но она продолжила:
— Позже и вовсе худо стало. Мерикиви хоть народ не воинственный и гостям рад, но чужаков, живущих среди них, не особо чествует. Вот и с матерью так. Пока она с отцом была — тихо и мирно жили, а как ушёл он, стали косые взгляды бросать, мол, чужеземка виновата, что Вирре семью бросил, и дочь маленькую оставил. Но с этим бы мы справились, но… как-то рано утром к нашему берегу пристали драккары. Четыре или пять, все из чёрного дерева, с белыми парусами, на которых змеился синий герб, а щиты так начищены, что смотреть больно.
Я вздрогнул. Перед глазами промелькнула та роковая ночь, когда уничтожили всех Глёмтов, тускло блеснул синий герб Хозяина Штормов.
Рангрид оставалась спокойной и невозмутимой.
— Я тогда слишком мала была. Толком и понять ничего не могла. Смотреть на чужестранцев боялась. Вот перед тобой закутанные в серое фигуры — ничего, идут себе спокойно. Но стоит кому-либо повернуться, глянуть, тебя тут же к месту и примораживает. Я от старосты деревни шла домой, но вдруг как-то поняла, что лучше подождать. Спряталась за деревом и стала наблюдать. Один из них — самый статный, видимо, господин над всеми долго о чём-то говорил с матушкой. Долго она его слушала, а потом вдруг послышался отчаянный крик матери — стон вперемешку с проклятьями, а наш деревянный домик вспыхнул огнём со всех сторон.
Я похолодел. Огонь — его оружие, хоть сам Спокельсе и порождение Мрака.
Рангрид некоторое время молчала, потом глянула на меня. Только глаза у чудесницы будто стекло — глядела на меня, а сама совсем не здесь.
— Господин тот выскочить успел, сплюнул, отряхнул лишь пепел с плаща. А потом бегом к своим. Но вдруг остановился. У меня внутри всё так и упало, потому что поняла, что заметил, и смотрит на меня. Долго смотрел, а у меня от ужаса подкосились ноги. Хоть серый капюшон и скрывал лицо, но оттуда на меня глядела кромешная тьма, и могильным холодом тянуло. А он вдруг рассмеялся… никогда не забуду тот смех, и сказал:
— Значит, вот она — дочка. Ну, ничего. Раз уж верная сильно твоя мать, то не бывать тебе таковой. Никогда. Отныне будешь ты Рангрид, Всегда Предающая.
За спиной послышался плеск. Я вскочил на ноги — тело уже полностью слушалось. Вокруг — никого, но всё же что-то мне не нравилось.
— Ого, лихо! — Она тоже поднялась, глядя на меня. — Как это ты так быстро?
— Опыт, — буркнул я, а про себя добавил: «и немного магии в полумёртвом теле».
— Поехали назад, мне здесь не нравится.
Рангрид пожала плечами, но сбрасывать со счетов моё беспокойство не стала.
— Поехали, кони тут рядом.
Она произнесла несколько слов, взмахнула рукой, и костёр погас. Я подхватил седельную сумку, на которой ещё недавно лежал и отдал девушке.
— Твоя мать погибла?
Впрочем, что за глупый вопрос? Пока мне ещё не встречались те, кто мог бы сбежать из заклятого огня Хозяина Штормов.
— Да. — Рангрид приладила сумку, и легко вскочила в седло. — Сбежалось полдеревни, но спасти так и не сумели. Меня, зареванную и сорвавшую голос от крика, сразу жена старосты к себе забрала. А через время отвели к отцу с мачехой. Но лесная ведьма меня невзлюбила. Хоть никогда куском лепешки не попрекала, но я всё чувствовала: и недобрый взгляд, и холод в руках. А когда родился младший братишка, так и вовсе про меня забыли.
Я взобрался на Аяна, и мы тронулись вперёд.
— Едва минуло шестнадцать, сама взяла в руки янтарь и ушла из деревни. Чудесницы везде нужны. Так и зарабатывала на еду, переходя из одного места в другое.
Шестнадцать? Я искоса глянул на неё. Но сколько же сейчас? И сколько лет она так скитается?
— Ну, а ты, Оларс? — Она повернула голову ко мне. — Местный или из далёких краёв? И какого будешь роду?
— С севера. Из Ванханена. Род мой…
Почему-то не захотелось говорить правду. То ли проклятье Хозяина Штормов заставило задуматься, то ли что ещё.
— Забытым зови, чудесница. Не прогадаешь точно. Да и верно это будет, уж десять лет, как не видел я родных мест.
Да и не на что там уже смотреть.
— И ты так и не знаешь, кто приходил и стал причиной гибели твоей матери?
Рангрид напряженно смотрела на дорогу, подняв руку, откинула назад густые рябиновые пряди.
— Нет. Но лишь один раз слышала, как отец в разговоре с Арьей — своей лесной ведьмой, сказал: «Светлава сама накликала беду. Говорил ей, не шутить с даром, не вырывать умирающих у Госпожи Смерти. Но не слушала. И хоть, не делала зла, но слишком силен был дар. И, как видишь, пришла к ней не Леле Славная, а Хозяин Штормов».
Желание уничтожить эту тварь стало только крепче. Всю оставшуюся дорогу мы проехали молча.
***
На постоялом дворе вовсю кипела работа: слуги перекрикивались и бегали туда-сюда, постояльцы выглядывали из окон или прохаживались по двору. И Асгейр успевал везде: и дать подзатыльник пострельчонку-конюху, и бросить пару слов худенькой подавальщице, и улыбнуться с лёгким поклоном уважаемой ярлунгской госпоже.
Аян нетерпеливо топнул копытом. Арве засмеялся:
— До чего же он норовистый!
— Какой есть, — хмыкнул я.
Рангрид решила ехать с нами, но ещё собиралась, поэтому приходилось её ждать. Пока мы стояли, я вдруг понял, что на меня внимательно смотрит стоявшая возле дома женщина. Уже не молодая, низенькая — не выше Арве; полная и округлая — будто пирожок сдобный, надкусишь — вишнёвый сок брызнет. Круглолицая, румяная, глаза карие, брови, словно углём нарисованные, а из-под белого чепца выбились локоны цвета амрового ореха. Явно южная кровь. Но одета скромно — простое коричневое платье и белый передник, а на шее нить красных бус.
И смотрела так, будто старой знакомой была или вовсе я ей был родственником.
— Да что ж такое… о! — послышался за спиной голос Йорда.
Женщина неожиданно улыбнулась. До меня дошло, в чём дело, я обернулся к слуге. Тот, довольно улыбаясь, глядел на пышнотелую красавицу.
— Это твоя кухарка?
— Ага, — кивнул он. Казалось, ещё чуть-чуть и рисе лопнет от удовольствия. — Моя Хъёрдис. — При этом, прозвучало это как-то на удивление ласково и мягко.
— Когда это уже успела стать твоей? — хмыкнул я.
— Меньше надо по озёрам с чудесницами бродить, — не смутился он. — И, знаете, господин Оларс, женюсь. Ей-богу, женюсь.
Арве смотрел на нас, едва сдерживая улыбку.
— Ты что… уже успел наобещать и это?!
— Нет, — глубокомысленно возразил рисе, — но почти.
Что именно «но почти» я так и не смог выяснить, потому что подъехала Рангрид.
— Можем трогаться в путь, я готова.
Йорд послал своей красавице воздушный поцелуй и помахал рукой. Чудесница изумлённо посмотрела на меня, но, поняв, что лучше промолчать, вдруг совсем по-девчоночьи хихикнула.
— Очень смешно, — мрачно отметил я. — Ты тоже будешь дожидаться Мяран?
Она покачала головой:
— Нет, ни к чему. Всевидица сильно запаздывает.
Я удивлённо посмотрел на Рангрид:
— Откуда ты знаешь?
Но ответом была лишь загадочная улыбка, и чудесница тут же двинулась за рисе.
Некоторое время я озадачено смотрел ей вслед, пытаясь понять, что бы это могло значить.
— Оларс, едем? — тихо спросил Арве.
Я кивнул и тронулся вперёд.
За спиной оставался Ярлунг, но впереди нас ждали белые просторы Браннхальда.