Глава 2. Карты снов(1)

[SWORN]

Автор:  SWORN
Фэндом: Ориджинал
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Ангст, Мистика, Детектив, Ужасы
Предупреждения: Насилие, Кинк
Размер: миди
Статус: в процессе
Саммари:
Маньяк с крюком и сетью выходит из моря, чтобы уничтожить врагов своего господина. Ян Сокирник, Слышащий Землю, вынужден прекратить убийства и уничтожить маньяка. Однако он даже не подозревает, что им давно заинтересовался древний бог Азова, который резко меняет правила игры. Теперь, чтобы выжить и остановить убийцу, Ян должен покориться морю, которое ненавидит с детства.



Глава 2. Карты снов(1)

Да, я готов,
Разгадать твою карту снов.
Режу имя твоё на руках,
Чтоб остаться навсегда в этих снах.
Roman Rain, «Prinzessin der Träume»

Карты снов можно было купить на Таврическом, в бутике у дяди Миши. В тесной будочке, стоявшей среди рядов местного рынка, всегда было тесно. Пахло бумагой, кожей и металлом. На витринах стояли подсвечники, ароматические лампы, статуэтки японских богов. Напротив — столы с массивными кольцами, шипастыми ошейниками и напульсниками и кулонами с названиями рок-групп. Рюкзаки с теми же рок-группами были сложены в большой корзине в углу. С плакатов на стенах взирали длинноволосые музыканты с разрисованными чёрным и белым лицами.
У дяди Миши всегда толпились юные неформалы, шумно выбирая очередной аксессуар. Однако не так редко появлялись и другие покупатели…
Сам дядя Миша был мужчиной крупным. Седоватым, с усами. Энергичным. Всегда знал, что посоветовать: и молоденькой панкушке в вырвиглазной одежке и степенному гражданину, зашедшему за… другим товаром.
Грабар, когда зашёл сюда в первый раз, не сразу поверил, что именно у этого человека находится его колода. Впрочем, на второй раз — тоже. Тогда он ещё не знал, что карты можно увидеть только дотянув до нужного уровня в чтении снов. Так можно в упор смотреть на коробку с колодой и… не видеть. Но зато потом…
Его колода оказалась чёрной с фиолетовым. Казалось, что на рубашку карт кто-то щедро плеснул чернил, а потом присыпал звёздной пылью. По размеру карты снов были чем-то средним между игральными и таро.
Дядя Миша, завидев Грабара, только хитро улыбнулся и вдруг произнёс:
— Уж заждались они вас.
Удивлению тогда не было предела. Колода в синей и чуть потёртой коробочке лежала на стекле витрины, прямо возле ароматической лампы в виде черепа. Покрылась даже тоненьким слоем пыли.
— Заждались? — переспросил Грабар почему-то охрипшим голосом.
Дядя Миша кивнул:
— Уж неделю лежат. Прямо на этом месте.
Но Олег заходил сюда только вчера и был готов поклясться, что ничего тут не было!
Посмотрев на хозяина бутика, попытался определить: шутит или нет. Нет, абсолютно серьёзен. Только в карих глазах смешливые искорки.
…Да уж. Именно так оно и было.
Грабар отошёл от окна, за которым царила южная ночь. В отличие от Яна он жил не в центре города, а в относительно молодом районе. Поближе к дяде Мише, подальше от Городового.
На Таврическом кипела жизнь несмотря на поздний час. Под окнами сидела компания, распивавшая пиво. Девушки звонко смеялись, грубые голоса парней вторили им. И хоть у Грабара был пятый этаж, слышалось всё отменно.
Поглядев на часы, он хмыкнул. Начало одиннадцатого. Самое время веселиться. Кому-то во дворе, а кому-то…
Не слишком вовремя вынырнуло воспоминание о такой же ночи, шесть лет назад. Они сидели за деревянным столом, на узких досках скамеек, чудом уцелевших от произвола хулиганов. Сигареты, вино, пицца. Красивая Витка Бойкова из отдела договоров. Русые волосы до пояса, курносый нос, длинные пальцы. И взгляд чуть искоса: лукавый, заинтересованный, с лёгким вызовом. Попробуй. Просто попробуй. И будь смелее. Только попробуй.
И сердце билось не так ровно как обычно, и не так важна была маленькая пирушка, устроенная с друзьями в честь поступления на новое место работы. Грабар уже было решился пораньше распрощаться с ребятами и вызваться проводить Виту домой, однако вдруг всё померкло.
И тут же перед взором тут же разлилась тревожная краснота, а голова взорвалась болью. Откуда-то донеслись хрипы: старческие, отчаянные, тихие.
«Вот и всё», — огненным росчерком пронеслась мысль.
Чья? Не понять. Во рту пересохло, в висках запульсировала боль. Краноту вдруг расчертили параллельные чёрные полосы. Изогнулись, зазмеились, опутали.
— Вот всё… — донесся чей-то выдох, и вдруг воздух закончился.
И мир тоже.
Грабар очнулся в больнице. Толком врачи не могли объяснить причину внезапного обморока. Подозревали нервное истощение. Но самого Олега такой диагноз только озадачил. Были нервы по работе, но не такие, чтобы доходило до обморока.
А потом, в два часа пополудни, прямо на залитой солнцем улице Суворова, Грабар встретил Городового. В чёрной одежде, со светлыми нечеловеческими глазами. Без льва. Лев — это только ночью. Городовой смотрел долго и внимательно. Но так, что захотелось дать дёру аж до следующего квартала. Однако руки и ноги словно окаменели.
Городовой улыбнулся, склонил голову к плечу. И вмиг стало как-то спокойнее и теплее, будто произошло что-то очень важное.
— Ну, здравствуй, Читающий Сны, — мягко произнёс Городовой.
Здравствуй… Способности проснулись спонтанно. Эмоции повлияли на энергетический контур города, и Грабар сумел прочесть сон умиравшего деда Виты Бойковой. Потому и не удержался на грани сознания. Те, кто умирает, всегда пытаются утянуть за собой.
Городовой потом это объяснил. И многое другое.
В дверь позвонили. И мигом по спине пробежали мурашки. Грабар вдохнул поглубже и ровным шагом направился в коридор. Назад дороги нет. Это не самый желанный гость, но не впустить нельзя.
Набрав воздуха в грудь, Грабар щёлкнул замком.
Он стоял на пороге, сложив руки на груди. Очки чуть приспущены на кончик носа, взгляд поверх стёкол: внимательный, цепкий, чуть ироничный. В этот раз не столь официально, как прошлой ночью. Потёртые джинсы, кофта — серая, лёгкая, крупной вязки. Чуть растянутая. Но эта небрежность странным образом придавала прибывшему какой-то шарм. Он поднял руку и поправил очки. Мелькнул металлический браслет от часов и татуировка в виде змея.
— Доброй ночи, Олег Олегович. Впускаете?
Грабар сглотнул. Дурак. Какого так пялиться и стоять столбом? Снова быстрый резкий вдох и посторониться.
— Да-да, конечно. Входите, Эмман…
Он запнулся. Эммануил Борисович. Имя с претензией, которое в упор не хотело слетать с губ. Что-то было в нём не так.
— Чех, — коротко бросил он, проходя в коридор. — Так легче.
«Да, легче, — подумал Грабар, следуя за Следящим. — Только не так уж. Что с ним делать? Видит же, гад, всё. Знает. Сволочь.»
Следящий чувствовал себя как дома. Просто прошёл в комнату, не дожидаясь хозяина. Бросил задумчивый взгляд на книжные шкафы, на компьютерный стол, задержался на диване. Хмыкнул.
Грабар, прислонившись к косяку, молча наблюдал за ним. Хотелось сказать что-то умное, но как-то не получалось. Да и не к чему было. Со Следящим лучше не умничать. Всё равно будет так, как хочет он, а не сам Грабар.
Чех бросил быстрый взгляд на стол и колоду карт. Задумался. Грабар и сам не заметил, что затаил дыхание, словно ожидая приговора. Карты у всех разные. Зависит от уровня силы.
Чех сел за стул и взял колоду в руки. Замер, прикрыв глаза и что-то прощупывая на энергетическом уровне. Потом довольно хмыкнул и посмотрел на Грабара.
— Годится. Справимся.
На душе стало легче. Ещё немного помявшись, Грабар всё же прошёл в комнату и сел напротив Чеха.
— Кофе есть? — неожиданно задал тот вопрос, введя Олега в ступор.
— Ну… да? А вы…
— Мы, — невозмутимо ответил Чех. Встал и выключил большой свет, мигом погрузив комнату во тьму. Потом что-то сказал на непонятном языке, и по всей комнате разлилось лиловое сияние, едва освещавшее помещение.
Грабар поёжился, но не мог не признать, что так даже лучше. Электрический свет только сбивает концентрацию. Поэтому обычно он включал маленький ночник и накрывал его тканью, чтобы свет был очень приглушённым.
— Кофе понадобится тебе, — продолжил Чех. — Попозже.
Снова вернулся и сел напротив. Двигался нечеловечески ловко и грациозно. Так, словно не приходилось вообще затрачивать никаких усилий, чтобы пошевелить рукой или ногой.
Чех поставил локти на стол, сплёл пальцы. Грабар мысленно отметил, что чертовски рад: Следящий не притащил своего каракурта. Только вот взгляд карих глаз все же заставлял понервничать. Смотрит, гад, так, будто всё знает. Но хочет услышать это от самого Олега.
— Когда это произошло? — ровным голосом спросил Чех.
Грабар уставился на колоду. Тревога за Яна вновь зазвенела в мозгу. Так хоть какое-то время удавалось её гасить.
— Связь оборвалась днём, где-то около трёх, — произнёс он вмиг ставшими непослушными губами. — Поначалу я этого не чувствовал. А потом… словно струна лопнула.
Грабар сглотнул. Спокойнее надо, спокойнее. Обрыв связи — это ещё не конец света. Это может значить что угодно. Даже то, что напарник на время просто отгородился. Такое нужно, чтобы быстро восстановить потерянные силы. Но… В голову почему-то лезло только плохое.
— И трубку не берёт? — лениво поинтересовался Чех.
Грабар отрицательно помотал головой. Не берет. Едва его охватила паника, как визитка, которую ему дал Следящий, вдруг нагрелась до немыслимых пределов, обжигая ладонь. Чего скрывать, если он сразу взял её в руки, как только понял, что с напарником что-то не так. Конечно, можно было обратиться к Городовому, но тот сам дал понять, что умывает руки. Делом будет заниматься Следящий. Чех. Сокращение от Чехлянц, видимо. Да уж. Дал бог фамилию. Но сокращение ему дивным образом шло.
— Что ж, неприятно, но не смертельно, — тем временем прозвучал вердикт. — Раскладывай карты. Я помогу.
Грабар настороженно посмотрел на Чеха, но тут же отогнал глупые мысли. Всё правильно, лучше дотянуться так. Уж Следящий-то не даст всей энергии утечь в подпространство. Карты, они полезные и мощные, но выпивают столько сил, что в пору потом ложиться на стационар в больницу.
Грабар не раз задавался вопросом: кто их создал? Но Городовой только загадочно улыбался, а дядя Миша говорил, что карты были всегда. Однако всему есть начало и конец. Поэтому «всегда» — это неправильно.
Грабар взял колоду в руки. Начал медленно, очень плавно перетасовывать. Ничего общего с движениями игроков. Медленно, вязко, ритмично. Карты тихо зашелестели. Фиолетово-чёрные рубашки вспыхнули звёздной россыпью. Маленькие огоньки задрожали на каждой карте.
Чех молча наблюдал, замерев каменным изваянием. Только на его губах появилась тонкая, едва уловимая улыбка. Он одобрял. Что конкретно — не понять. Но сейчас и не до этого.
Грабар почувствовал, как кончики пальцев немного закололо. Невольно улыбнулся и сам. Пошёл контакт.
Фиолетово-чёрная краска ожила. Затрепетала тьмой, медленно поползла с одной карты на другую. Окутала кисти Грабара, засияла белыми звёздами, рассыпавшись по пальцам, ладоням, тыльным сторонам. Поползла к запястью.
Всё исчезло. Остался только он, окунувший руки в ночь. Не бог, но и не совсем человек.
Читающий Сны.

Вопрос: автору

1. спасибо)		10	(100%)
Всего:		10