Доминантная пироженка (с) Rex_Noctis
Битие приветствуется)
«ФАКТОР ЧЕЛОВЕЧНОСТИ»
«Человеческая плоть слаба. Человеческое сознание несовершенно. Человеческая красота имеет изъяны. Но всё можно исправить.»
читать дальшеЧеловек есть вирус. Это было сказано ещё задолго до Пыльной войны. Во время расцвета Крио и Велиарийской империи это положение только утвердило свои позиции. С появлением регрены стало неопровержимой истиной… Она поражала тех, кого Дидж опрометчиво называл «марионетками». Чип, вживлённый заботливой рукой Кукольника в мозг человека, оставался неприкосновенным. Однако его действие, распространяющиеся по аксонам (длинным отросткам нервных клеток, пронизывающих человеческий мозг во всех направлениях) нейтрализовывалось посредством омертвения последних. Поэтому научным названием регрены был «аксономический паралич».
Термин «Регрена» был слит из двух понятий «Регресс» и «гангрена». Это был вирус предположительно земного происхождения, которых не имел конкретизированной структуры. Регресс, потому что практически совершенные создания становились вновь людьми. Это был болезненный, ломающий личность, процесс, возвращавший разум к самому началу. Огромный непостижимый шаг назад. Гангрена, потому что аксоны становились подобными биологическим тканям подверженных действию сухой гангрены.
Я принадлежал к тем пятнадцати киборгам, которым удалось с помощью принца Велиара избежать казни той ночью. Многие мои собратья по несчастью погибли в непрекращающихся стычках с анархистами. Мне б и самому не избежать такой участи, если б не замечательное умение Кукольника заново превращать бесполезную груду роботизированной плоти в боеспособного солдата.
Я верно служил Его Высочеству. Настолько верно, что ни разу не ставил под сомнение его приказы.
А потом я почувствовал себя как-то не так… Это «не так» заключалось в болезненно остром восприятии всего, что меня окружало. Если раньше всё сводилось к обычной констатации фактов, то теперь начинали возникать ненужные вопросы. Причём абсолютно не содержательные и бесполезные. И не только вопросы. Тогда я понял, что поражён «фактором человечности». Это название было в ходу у всех, кто противостоял Империи.
Никто не знал, как с ним бороться, потому что в первую очередь не знали, что он собой представляет. Я подозревал, что регренический вирус ставил в тупик самого Кукольника, не говоря уже о простых учёных. Чип вне органической среды мог существовать доли секунд. С проникновением регрены в мозг, он прекращал функционировать. Значит регрена не являлась органикой. Но при этом она воздействовала на нервные окончания, вводя их в коллапс, а не уничтожая полностью. Впрочем, как и сам чип. Значит, происхождение вируса в каком-то роде было биологическим. Возможно, это был какой-то гибрид. Однако на данном этапе никто не мог сказать ничего определённого.
Первым и самым сильным признаком было осознание. Яркое. Эмоциональное. Внезапное. Тяжёлое, как лавина оледеневшего снега, сорвавшаяся с невидимой глазу вершины.
И следа не оставалось от кристально чистого, прозрачного как хрусталь, разума крио-киборга. Прежнее спокойствие стиралось тупыми ударами мощных эмпатическихх импульсов, беспощадно разрывавших мозг на миллионы частиц.
Мне пока удавалось скрывать истинное положение дел, но я не надеялся на то, что сумею делать это и дальше. Слава богу, пока регрена была ещё не столь распространённым явлением, чтобы зрительно можно было определить заражён киборг или нет.
Находясь в непосредственной близости от Принца Велиара, я здорово научился скрывать свои начавшие было возрождаться эмоции.
Мы находились Зале Совета. Совещание закончилось, и министры управно и быстро разошлись. Чего скрывать, они боялись теперешнего Принца.
Велиар стоял возле огромного прямоугольного окна, сложив руки за спиной. Он смотрел куда-то вдаль, на распростёршийся внизу мегаполис. В отличие от министров мне такой Велиар нравился куда больше. Спокойный. Уравновешенный. Холодный. Не ошибающийся. Каким и подобает быть правителю.
- Рудгер, как ты думаешь, «фактор человечности» поражает и повстанцев? – раздался его глубокий сильный голос.
Этот вопрос застал меня немного врасплох. На совещании, разумеется, обговаривалась проблема повстанцев. Но несколько с другого угла.
- Не вижу причины, Ваше Высочество. Среди них очень много людей, на которых регрене бессмысленно действовать. А киборги…достаточно примитивны, чтобы ощутить на себе её воздействие. Разве что…
- Что? – Велиар развернулся ко мне. В его чёрных, почти не отражающих света глазах, как мне показалось, даже появилось нечто похожее на интерес.
- Те, киборги, которых излечил Кукольник от топливной зависимости и вживил им чипы…Эти должны быть подвластны регрене. Но их немного.
Я не мог понять, почему Велиар задал мне этот вопрос. Неужели догадывается? Врядли. Симптомы регрены я ощутил всего два дня назад, находясь при этом на севере. Исключено, что проникли хоть какие-то сведения. Срок слишком мал, чтобы Кукольник сумел выявить неисправность моего чипа.
- У тебя хороший ход мыслей, - заметил Принц, - что впрочем, всегда было одним из твоих достоинств. Иначе ты б просто не занимал такого высокого положения. Вполне возможно, что ты скоро б сам сказал, что регрена идёт от анархистов.
Ну, да. Знатные граждане считали меня негласным советником Велиара. Но на самом деле это было неправдой. А насчёт анархистов…Эти парни были доведены до такого лихого отчаяния, что от них можно было ожидать чего угодно.
- Я хочу, чтобы ты истребил всех, кто поражён вирусом. В живых не должно остаться ни одного существа, охваченного «аксономическим параличем». У Кукольника достаточно образцов для изучения вируса.
Меня покоробило слово «образцов». Раньше это было нормой вещей. Но теперь…Теперь я сам образец. Даже не образец… Нет! Не сметь показывать эмоции. Это приказ.
- Приказ будет выполнен, Ваше Высочество, - не дрогнув, ответил я.
- Я не сомневался. И…
Принц многозначительно посмотрел на меня:
- Все, Рудгер, - спокойно повторил он, - без исключения.
В его глазах было нечто большее, чем в словах. Но я сделал вид, что не заметил этого.
Приказ есть приказ.
Все так все.
Гляди, Принц, чтоб сам не оказался на моём месте.
С сегодняшнего дня я выбываю из игры. Дезертир так дезертир.
Надеюсь, Блисаргон не откажется принять в коммуну ещё одного солдата? Думаю, он не будет против, что это человек.
«Человеческая плоть слаба. Человеческое сознание несовершенно. Человеческая красота имеет изъяны. Но всё можно исправить.» …Можно?
«ФАКТОР ЧЕЛОВЕЧНОСТИ»
«Человеческая плоть слаба. Человеческое сознание несовершенно. Человеческая красота имеет изъяны. Но всё можно исправить.»
читать дальшеЧеловек есть вирус. Это было сказано ещё задолго до Пыльной войны. Во время расцвета Крио и Велиарийской империи это положение только утвердило свои позиции. С появлением регрены стало неопровержимой истиной… Она поражала тех, кого Дидж опрометчиво называл «марионетками». Чип, вживлённый заботливой рукой Кукольника в мозг человека, оставался неприкосновенным. Однако его действие, распространяющиеся по аксонам (длинным отросткам нервных клеток, пронизывающих человеческий мозг во всех направлениях) нейтрализовывалось посредством омертвения последних. Поэтому научным названием регрены был «аксономический паралич».
Термин «Регрена» был слит из двух понятий «Регресс» и «гангрена». Это был вирус предположительно земного происхождения, которых не имел конкретизированной структуры. Регресс, потому что практически совершенные создания становились вновь людьми. Это был болезненный, ломающий личность, процесс, возвращавший разум к самому началу. Огромный непостижимый шаг назад. Гангрена, потому что аксоны становились подобными биологическим тканям подверженных действию сухой гангрены.
Я принадлежал к тем пятнадцати киборгам, которым удалось с помощью принца Велиара избежать казни той ночью. Многие мои собратья по несчастью погибли в непрекращающихся стычках с анархистами. Мне б и самому не избежать такой участи, если б не замечательное умение Кукольника заново превращать бесполезную груду роботизированной плоти в боеспособного солдата.
Я верно служил Его Высочеству. Настолько верно, что ни разу не ставил под сомнение его приказы.
А потом я почувствовал себя как-то не так… Это «не так» заключалось в болезненно остром восприятии всего, что меня окружало. Если раньше всё сводилось к обычной констатации фактов, то теперь начинали возникать ненужные вопросы. Причём абсолютно не содержательные и бесполезные. И не только вопросы. Тогда я понял, что поражён «фактором человечности». Это название было в ходу у всех, кто противостоял Империи.
Никто не знал, как с ним бороться, потому что в первую очередь не знали, что он собой представляет. Я подозревал, что регренический вирус ставил в тупик самого Кукольника, не говоря уже о простых учёных. Чип вне органической среды мог существовать доли секунд. С проникновением регрены в мозг, он прекращал функционировать. Значит регрена не являлась органикой. Но при этом она воздействовала на нервные окончания, вводя их в коллапс, а не уничтожая полностью. Впрочем, как и сам чип. Значит, происхождение вируса в каком-то роде было биологическим. Возможно, это был какой-то гибрид. Однако на данном этапе никто не мог сказать ничего определённого.
Первым и самым сильным признаком было осознание. Яркое. Эмоциональное. Внезапное. Тяжёлое, как лавина оледеневшего снега, сорвавшаяся с невидимой глазу вершины.
И следа не оставалось от кристально чистого, прозрачного как хрусталь, разума крио-киборга. Прежнее спокойствие стиралось тупыми ударами мощных эмпатическихх импульсов, беспощадно разрывавших мозг на миллионы частиц.
Мне пока удавалось скрывать истинное положение дел, но я не надеялся на то, что сумею делать это и дальше. Слава богу, пока регрена была ещё не столь распространённым явлением, чтобы зрительно можно было определить заражён киборг или нет.
Находясь в непосредственной близости от Принца Велиара, я здорово научился скрывать свои начавшие было возрождаться эмоции.
Мы находились Зале Совета. Совещание закончилось, и министры управно и быстро разошлись. Чего скрывать, они боялись теперешнего Принца.
Велиар стоял возле огромного прямоугольного окна, сложив руки за спиной. Он смотрел куда-то вдаль, на распростёршийся внизу мегаполис. В отличие от министров мне такой Велиар нравился куда больше. Спокойный. Уравновешенный. Холодный. Не ошибающийся. Каким и подобает быть правителю.
- Рудгер, как ты думаешь, «фактор человечности» поражает и повстанцев? – раздался его глубокий сильный голос.
Этот вопрос застал меня немного врасплох. На совещании, разумеется, обговаривалась проблема повстанцев. Но несколько с другого угла.
- Не вижу причины, Ваше Высочество. Среди них очень много людей, на которых регрене бессмысленно действовать. А киборги…достаточно примитивны, чтобы ощутить на себе её воздействие. Разве что…
- Что? – Велиар развернулся ко мне. В его чёрных, почти не отражающих света глазах, как мне показалось, даже появилось нечто похожее на интерес.
- Те, киборги, которых излечил Кукольник от топливной зависимости и вживил им чипы…Эти должны быть подвластны регрене. Но их немного.
Я не мог понять, почему Велиар задал мне этот вопрос. Неужели догадывается? Врядли. Симптомы регрены я ощутил всего два дня назад, находясь при этом на севере. Исключено, что проникли хоть какие-то сведения. Срок слишком мал, чтобы Кукольник сумел выявить неисправность моего чипа.
- У тебя хороший ход мыслей, - заметил Принц, - что впрочем, всегда было одним из твоих достоинств. Иначе ты б просто не занимал такого высокого положения. Вполне возможно, что ты скоро б сам сказал, что регрена идёт от анархистов.
Ну, да. Знатные граждане считали меня негласным советником Велиара. Но на самом деле это было неправдой. А насчёт анархистов…Эти парни были доведены до такого лихого отчаяния, что от них можно было ожидать чего угодно.
- Я хочу, чтобы ты истребил всех, кто поражён вирусом. В живых не должно остаться ни одного существа, охваченного «аксономическим параличем». У Кукольника достаточно образцов для изучения вируса.
Меня покоробило слово «образцов». Раньше это было нормой вещей. Но теперь…Теперь я сам образец. Даже не образец… Нет! Не сметь показывать эмоции. Это приказ.
- Приказ будет выполнен, Ваше Высочество, - не дрогнув, ответил я.
- Я не сомневался. И…
Принц многозначительно посмотрел на меня:
- Все, Рудгер, - спокойно повторил он, - без исключения.
В его глазах было нечто большее, чем в словах. Но я сделал вид, что не заметил этого.
Приказ есть приказ.
Все так все.
Гляди, Принц, чтоб сам не оказался на моём месте.
С сегодняшнего дня я выбываю из игры. Дезертир так дезертир.
Надеюсь, Блисаргон не откажется принять в коммуну ещё одного солдата? Думаю, он не будет против, что это человек.
«Человеческая плоть слаба. Человеческое сознание несовершенно. Человеческая красота имеет изъяны. Но всё можно исправить.» …Можно?