"Волнуюсь. Море" - закончено

Эт самое.
Я закончил. То есть, планируется ещё прода, но именно история про Яна и маньяка - закончена.
Потому можно читать. Читать лучше на фикбуке, тут сильно черновая версия. Там - почище.
Слэш лежит везде, можно делать шо хотите.
Гетная версия под обозванием "Осколки моря и богов" правится, редактируется, чистится. Потом уйдёт на ПМ. Если из дайрей кому охота - стучитесь в личку. Своим ПЧ дам на почту файлом.
Всем огромное спасибо, кто читал, комментил и тыкал кнопочку!

@темы: Простите, это слэш!, ориджинал, ПЧелы - это мёд!, Волнуюсь. Море

---

Глава 6. Игры богов

Автор:  SWORN
Фэндом: Ориджинал
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Ангст, Мистика, Детектив, Ужасы
Предупреждения: Насилие, Кинк
Размер: миди
Статус: закончен
Саммари:
Маньяк с крюком и сетью выходит из моря, чтобы уничтожить врагов своего господина. Ян Сокирник, Слышащий Землю, вынужден прекратить убийства и уничтожить маньяка. Однако он даже не подозревает, что им давно заинтересовался древний бог Азова, который резко меняет правила игры. Теперь, чтобы выжить и остановить убийцу, Ян должен покориться морю, которое ненавидит с детства.



Глава 6. Игры богов
Резко похолодало. Словно лето передумало был знойным и жарким, решив дать передышку и людям, и себе. Ветер пробирал до костей. Я уже был не раз, что надел только тонкую рубашку, пусть и с длинным рукавом.
Азов стоял за спиной. На невозмутимом лице не дрогнул ни один мускул. Казалось, ночная прохлада его совершенно не волновала.
Мы стояли под липами. Впереди — калитка, забор. Дом, с горящими жёлтым тёплым светом окнами. Иногда можно было разглядеть силуэт невысокой женщины, который лишь ненадолго задерживался перед взором и тут же уходил в сторону.
— И всё же не понимаю, — вздохнул я, — почему? Ладно, другие, но собственную дочь за что?
— У Того, из кургана длинные руки, — произнёс Азов отстранённо. — Хотя сам не совсем понимаю его действия. Здесь что-то не так. Хоть и результат мы видели.
Я достал из кармана веретёнца и задумчиво крутил их в руках. Всего два. Одно из них на прочной черной нити висело на моей шее. Легонечко холодило местечко между лопаток. Азов строго-настрого запретил переворачивать, так как сдвоенная энергетика не должна была находиться возле сердца.
— Хочешь сказать, разумом Екатерины управляет чужая воля?
— Это само собой, — твёрдо сказал он и бросил странный взгляд на окна. — Но почему она поддалась его влиянию — уже очень интересный вопрос.
Азов отобрал у меня веретёнца.
— Стой и не двигайся, — как-то устало произнёс он. Мне только и осталось, что попытаться глянуть на него периферийным зрением. Никогда не думал, что услышу от него подобную интонацию!
Азов воткнул одно веретёнце передо мной, другое — позади. Вскинул руку, серо-зелёные глаза вспыхнули каким-то нехорошим светом, словно огни святого Эльма в туманной дали.
Вдруг рядом зашумело море. Недовольно, неистово, почти сердито. У меня по коже пробежали мурашки. Потому что внезапно осознал — это не море, это слова Азова. И хоть мне и запретили шевелиться, я прекрасно понимал, что сейчас не обернулся бы и по доброй воле.
Слишком жутким был этот шёпот. Слишком нечеловеческим. Страшным.
Спину вдруг обожгло, я с трудом сдержал вскрик. А приятного-то мало. Из земли выскочили импульсы и пронеслись по моему телу, вливая в кровь густой жар. Перед глазами появился красноватый туман. В ушах зашумело. Ветер и заклятие Азова смешались в одно, стерев грань между реальностью и остальными мирами.
Какое-то время ничего не происходило. Только я чувствовал, как по телу циркулирует энергия, способная в один миг разорвать меня на части. Однако страх чем-то приглушался, словно я смотрел на всё происходящее со стороны.
Я сделал шумный вдох.
Свет в окнах внезапно погас. Сердце быстро-быстро заколотилось. Откуда-то справа раздался тревожный собачий вой.
«Ты справишься, — прошелестел в моей голове голос Азова. — Я не могу показываться ей на глаза. Иначе Тот, из кургана почувствует моё присутсвие. Но я рядом. Не бойся. Я помогу».
Медленно, с жутким скрипом, дверь начала открываться. На пороге показалась Екатерина. В ситцевой ночнушке, сползшей с левого плеча. С растрёпанными волосами. Полузакрытыми глазами.
Она замерла. Потом медленно повернула голову в сторону. Втянула носом воздух, будто пыталась что-то определить по запаху. Повернула голову обратно. Всё так и не открывая глаз полностью. У меня по коже пробежали мурашки. Бррр, жуткое зрелище. Будто Далева никогда не была живым человеком.
Она вытянула руку вперёд, словно хотела что-то нащупать. Нахмурилась. Сделала шаг, ступив на низенькую ступеньку перед крыльцом.
С неба неожиданно сорвались мелкие капельки. Дождя ещё не хватало. Я передёрнул плечами и сжал руки в кулаки, стараясь замкнуть энергетический поток. Внимательно посмотрел на Екатерину, отправил ей мысленный зов.
Она некоторое время не двигалась. Но потом медленно, как-то нехотя, направилась ко мне. Было видно, что каждый шаг даётся с огромным трудом.
Мои руки что-то сжало и легонько потянуло. Я криво улыбнулся. Так-так, всё же враг распробовал мои сети, не понравилась ему петля земных сил. Но это ничего, в следующий раз будет думать, с кем связываться.
Екатерина подошла к калитке. Наощупь открыла её. И вдруг замерла на пороге. Тонкая нить между нами натянулась. Показалось, что я даже чувствую, как она врезается в ладони. Ну, иди же сюда, иди. Ближе, ещё ближе.
Стиснув зубы, я упрямо тянул её к себе.
Екатерина странно выдохнула, с каким-то полувсхлипыванием-полустоном. Рукав ночнушки сполз ещё ниже, открывая длинный извилистый шрам на предплечье. Ещё постояла немного, но всё же сдалась и пошла ко мне. Остановилась в нескольких шагах. Подняла лицо и посмотрела полузакрытыми глазами, вызывая очередную дрожь.
Женщина-призрак, женщина-слепец. Но слепец, который всё видит.
— Что… ты хочешь? — выдохнула она хрипло и низко. Рот превратился в чёрную дыру, а черты лица смазались, словно были акварельным рисунком и кто-то плеснул на него водой. Волосы вмиг обесцветились, став почти прозрачными.
— Назови имя, — сказал я, и тут же с ужасом осознал, что это не мои слова, а Азова. Только вот каким образом сказанные, так и не понять. Неужто сумел завладеть разумом?
Порыв ветра заставил поёжиться, но я не сдвинулся с места. Екатерина отвечать не торопилась. Было видно, как под полуприкрытыми веками двигаются глазные яблоки, словно она очень хотела увидеть того, с кем говорит, однако не могла.
— Кто ты? — снова хрип-шёпот. И в этот раз захотелось зажать уши руками, потому что этот голос мог принадлежать чему-то бесконечно мерзкому и злому, пришедшему из тех древних времён, когда здесь не было ни одного кургана.
С моим губ слетел смешок, и я понял, что Азова знатно веселит создавшееся положение. Однако мне было совсем не до шуток. Игры богов не для простых смертных. Поэтому нам тут места нет. Раньше играли Зурет и Тиргатао, теперь — мной и Екатериной.
Екатерина немного нахмурилась, словно пытаясь узнать говорившему. И явно не меня. Её кожа стала ссыхаться и покрываться сеточкой трещин, превращая в жуткую статую из живой плоти.
— Ты-ы-ы…
Но Азов молчал, а мне не слишком хотелось делиться с ним своим разумом и телом.
— Зачем ты их убила? — прямо спросил я.
Рот-дыра деформировался в ужасной улыбке:
— Кровь, глупый Слыщащий Землю, кровь выбранных наполняет силой. Пробуждает. С неё можно делать, что хочешь. Можно вернуть то, что давно потерял. Ведь правда же? — смешок. — У тебя есть то, что ищешь-ищешь, а найти не можешь?
Удар вышел болезненным. Внутри всё сжалось, однако я сумел сохранить на лице маску невозмутимости. Не твоё дело, тварь, что и как.
— Я же знаю, — вкрадчиво продолжила она, — ты хочешь его вернуть. Хочешь больше жизни. Так почему нет?
Стиснув зубы, я глянул на веретёнце, находившееся передо мной. Его тут же охватило бледно-зелёное пламя, а земля покраснела. Мало что я ищу, тебе этого лучше не знать.
Никогда не пытайтесь вернуть тех, кого у вас забрали, через договор со злом. Слышите? Никогда! В результате будет плохо и вам, и тому, кого вернёте. Кстати, ведь далеко не факт, что это будет именно тот – любимый и родной человек. А младшим братом рисковать я не собираюсь.
За спиной раздалось шипение, а потом бледно-зелёное пламя прочертило возле меня круг, словно выстраивая защитный контур. Веретёнце, висевшее на шее, вдруг стало горячим.
- Потому что нет, - тихо сказал я и выставил ладони вперёд. – Это ты смогла убить собственную дочь. Тебе и гореть в аду.
Веретёна закрутились, как бешеные. Создание, некогда бывшее Екатериной, завыло так, что у меня внутри всё сжалось. Оно протянуло исхудавшие рук, с каждой секундой вытягивавшиеся всё сильнее, превращаясь в безобразные мертвенно-белые ленты.
Веретено, находившееся сзади, метнулось вперёд. Слилось со своим собратом в одно-единственное. Засияло голубым светом. Вой стал громче. Тело создания таяло на глазах, превращаясь уже даже не в ленту, а толстую отвратительную нить, наматываясь на огромное веретено.
Энергетические импульсы били из земли, заставляя стискивать зубы от боли. Но выпускать их было нельзя. Только не сейчас. Боль как-то стёрлась, ушла на задний план.
А потом вдруг веретено вырвалось и понеслось в небо. Мои ладони обожгло. Я вскрикнул и отпрянул.
- А теперь за ним! – неожиданно скомандовал неведомо откуда появившийся Азов. Ухватил меня за руку и понёсся вперёд – по тёмным улицам, через дорожки между базами отдыха – к морскому берегу.
Поначалу я держался рядом, но потом стал уставать: появилась отдышка и боль в мышцах. Или он специально потащил меня по какой-то длинной запутанной дороге?
Мы вылетели на пустынный берег. Вокруг – тишина. Только море накатывало на берег. Я огляделся, пытаясь отдышаться.
- А что дальше?
Азов как-то странно улыбнулся, и в темноте эта улыбка показалась чудовищным оскалом нереального дикого зверя. А потом пошёл прямо к воде. Я стоял, как вкопанный, не в силах пошевелиться. От веретена, касавшегося спины, в тело шла чужая сила, сковывая и сдавливая, не давая действовать по своей воле.
Азов скрылся в волнах. Небо неожиданно осветила безумно яркая вспышка. Я зажмурился, но по щекам всё равно потекли слёзы. Раздался дикий крик – и тут же всё смолкло, будто ничего и не было. Только…
- Убир-р-айся с моей терр-р-ритории, - прошипело море. – Пр-р-очь!
В морских водах вдруг появилась чёрная воронка. И будто невидимые руки ухватили меня и потянули вперёд. Я невольно вскрикнул, не удержал равновесие и упал на мокрый холодный берег. Что-то протащило на несколько метров прямо к морю, однако всё же удалось собраться и замкнуть энергетический контур, вцепившись в свою стихию. Меня тут же отпустило.
Снова полыхнуло небо. Ударил гром, и на землю хлынул ливень. Чужая воля, сковывавшая меня, исчезла. С трудом поднявшись на колени, я посмотрел на море. Ничего приятного. В такую погоду оно ещё хуже, чем обычно. Скорее бы домой. Кое-как поднявшись, я посмотрел на себя. Грязный, как поросёнок. Внутри пустота. Голова нещадно болит, а горлу подступает тошнота. Чтобы я ещё раз хоть как-то согласился сотрудничать с богами и им подобными.
- Да уж, - неожиданно раздался рядом голос Липы. – Мерзкая погодка. Ну и любит пошалить наш дражайший Теме-Азов.
Надо мной появился зонтик. Худющий Игорь держал его с таким видом, словно это было опахало из павлиньих перьев для индийского раджи.
- Любит? – автоматически спросил я.
- Угу, - кивнул он. – Страх просто как. Ну, что… как насчёт зайти на чашечку кофе к бедному Шепчущему с ветром?
***
Каково же было моё удивление, когда он привёл меня в тот же дом, где Азов кормил меня завтраком. Деревянный, маленький. С шкафами, забитыми книгами и поделками из ракушек. Только Азов тогда сказал, что это дом его знакомой. Но Игорь не похож на женщину даже во тьме и спиной.
- Садись, садись, - сказал он.
Раскрыл зонтик, поставил сохнуть прямо в комнате. Я снова сидел на кухне, на деревянной табуретке. Чайник в горох стоял на таганке.
- Это твой дом? – не зная зачем, уточнил я.
Игорь кивнул, однако тут же уточнил:
- Почти. Иногда Ира забегает.
Мне показалось, что я ослышался.
- Кто? – осторожно уточнил.
- Ира. Сестричка названная. Жалко, что редко тут бывает – служить богам – это вам не хухры-мухры.
Тиргатао? О господи. Кажется, я больше ничему не буду удивляться. И никогда. Игорь тем временем достал из шкафчика банку «Нескафе». Не спрашивая, сколько и чего, засыпал в две чашки и залил водой.
- Тот, из кургана теперь побесится, - отстранённо произнёс он. – Опять Теме его обошёл. А Тот этого не любит.
- Теме? – переспросил я, беря в руки чашку с кофе. – Ты так называешь Азова?
Игорь плюхнулся рядом, поправил сползшие с переносицы очки.
- Ой, да как его только не называю! Но меотский вариант мне что-то нравится больше всех!
Я уставился на тёмно-коричневую жидкость. А ведь точно. До меня как-то сразу не дошло. Меоты называли Азовское море – Темеринда. Только где гарантия, что правильно – именно Темеринда? Возможно, сокращённое название тоже было в своё время.
Я сделал глоток и поморщился. Как горячо. Но после ливня – самое то. Да ещё и при таком похолодании.
- Азов приказал тебе следить за мной? – вопрос сам сорвался с губ.
Игорь удивлённо посмотрел на меня. Потом рассмеялся:
- Чудной ты. Разве можно приказывать Шепчущему с ветром?
Я раздражённо пожал плечами. Но в тот же момент сделал глубокий вдох и попытался успокоиться. Как глупо. Такой порядок вещей. Никто не будет со мной панькаться и следить за моим душевным равновесием.
- Не знаю. Скажи, вы что, серьёзно не знали, что Екатерина убивает людей?
Игорь покачал головой.
- Нет, не знали. Иначе не потребовалось обращаться к твоей человеческой силе. Да ещё и с поддержкой от земли. Знаешь ли, Тот, из кургана как раз заключён в тюрьму именно благодаря земле. Поэтому и…
Азов ничего не объяснял. Не посчитал нужным. Сволочь. Неужто это было так сложно? Так бы однозначно появилась возможность что-то сделать быстрее и разобраться в ситуации.
- Да ты не злись, - неожиданно хмыкнул Игорь. – Ашаук – существо вредное и непостоянное. Хоть и подчиняется своему хозяину, но это не значит, что им можно играть, как марионеткой.
Я насторожился:
- Что ты имеешь в виду?
Игорь однако сделал вид, что слишком увлечен напитком. Допив наконец-то, он невинно посмотрел на меня и улыбнулся:
- Ян, ашаук выбрал тебя сам. Как только произошло первой убийство. Маленькая Кристина погибла случайно, Екатерина не собиралась её убивать. У Того есть странные понятия о родственных связях. Девочка просто оказалась не в том месте, не в то время.
Я нахмурился. Какими бы не были понятия той твари из кургана, лучше это не делает: ни ей, ни погибшим людям.
- Ну, а остальные? Как их выбирали?
Игорь встал и принялся невозмутимо мыть кружку.
- На кого указывал Тот, из кургана. У него свои вкусы. Поэтому каждая жертва – не просто так. Это игры богов, Ян. – Он закрыл воду, и вдруг повисла странная тишина. Потом послышался его вздох. – Один по своей воле загнул колесом пряху Зурет, другой – забирает кровь людей. Ни одного из них нет сострадания к людям. Все мы – пыль.
Мне не понравилось услышанное, однако я не торопился ничего говорить. Пусть у Игоря будет своё мнение, а у меня – своё. Однако всё же оставался один вопрос, на который так и не нашлось ответа.
Я допил кофе и глянул за окно. Ночь, дождь, холод. Бррр, не пойду туда. Уж лучше посидеть тут, хоть разговоры с собеседником мне и не по душе.
- Тебя что-то волнует? – мягко уточнил он, словно прочитав мои мысли.
- Да, - кивнул я. – Кто пробудил Того, из кургана?
Игорь снова сел напротив меня. Подпёр кулаком щеку, задумчиво посмотрел на виноград на клеенке, покрывавшей стол.
- Это уже не для наших умов, думаю. Если Азов посчитает нужным – скажет. А пока молчит – мы можем только гадать.
- И есть предположения? – поморщился я, чувствуя укол разочарования и досады одновременно.
Он пожал плечами:
- Знаешь, с этими вопросами уж точно не ко мне. Сразу я подозревал, что виной всему мятежный дух Тиргатао. Потом – кто-то не вовремя оказался возле кургана и пробудил Того. Даже… - Игорь задумался. – Вот точно, думал, что сюда приложили руку Трое и Сестра.
Я приподнял в изумлении бровь.
- А им-то зачем?
- А они, Ян, ребята у себя на уме. Не слабее Азова. Поэтому и мыслят по-своему. Что Городовой, что Трое и Сестра – одним миром мазаны. Потому и некоторые вопросы лучше не задавать. А ответы на них – не слышать вовсе. А то… мало ли.
У меня больше не нашлось слов. Всё было как-то… неправильно. И одновременно дали чётко понять, что в это дело мне соваться больше не стоит. Мягко, ненавязчиво и… доходчиво.
Игорь больше ничего не говорил. Я тоже. Не сейчас, возможно, потом узнаю всё.
***
Автобус отправлялся в одиннадцать. Пора домой, в Херсон. Там Нешка, оголодавший и одичавший в компании Грабара. Там мой любимый дом с его извечно текущей крышей. Там Александр Васильевич, который смотрит на дорогу и незаметно улыбается уголками каменных губ.
Там – сволочь Городовой.
И да – гонорар за дело Ракевичей, преданно ждущий меня на счете в банке. В целом и общем жизнь немного налаживалась.
Сам не зная почему, я пришёл к морю. Вчерашний разговор многое прояснил, но в то же время и оставил множество загадок. Тот, из кургана ведь явно не успокоится, однако мне чётко дали понять, что в разборки высших лучше не лезть – хуже будет. Ну и ладно, у меня без того проблем хватало.
Наконец-то удалось дозвониться до Грабара. Он в этот раз даже взял трубку и отчаянно отругал меня за безалаберность. Я даже не возражал. Молча слушал и смотрел на море. А рядом гуляли раскормленные чайки, искоса поглядывая на меня чёрными глазами. И губы сами почему-то тянулись в дурацкой улыбке. Потому что снова чувствовалась восстановившаяся связь. Снова Грабар мог читать мои сны, а я – слышать его шаги, где бы он не находился.
Выпустив пар, он всё же уточнил, какого чёрта я лыблюсь. Это заставило оторопеть и тупо посмотреть на трубку. Да нет, не может быть. Смотреть сквозь пространство он ещё не научился. Однако он нажал отбой, прежде чем я успел задавать вопрос. Поэтому все разборки предстояли дома.
На берегу, кажется, и впрямь было куда холоднее, чем на узеньких улочках между базами отдыха. Опять это пустынное место и никого больше. Вокруг никого. Я плюнул на все приличия и сел прямо на землю, уставился на водную гладь. Внутри была пустота. Ни о чём не хотелось думать. Только бы не отказался от автомата с кофе. Ну, так, чтобы согреться. Но это не набережная Партенита, где четыре года назад в такую же погодку, я смотрел на Чёрное море и ел мороженое. Пломбир с клубникой. И пил кофе — простой американо, который казался до одури вкусным.
Но это было тогда, и я был не один, а с Ромкой.
Я вздохнул. Всё же холодно. Не лучшая идея вот так просто сидеть.
— Тоже ещё нашёл место для отдыха, — неожиданно раздался за спиной голос Азова.
Больше ничего не говоря, он и протянул мне стаканчик.
Простой, бумажный, с улыбающейся блондинкой на фоне Колизея. Горьковатый аромат заставил всё внутри сжаться. Кофе. Он принёс мне кофе. Секундная заминка; прогнав рассеянность, я аккуратно принял стаканчик.
— Спасибо, — произнёс плохо слушающимися губами.
Пальцы тут же обожгло, пришлось перехватить стаканчик повыше.
Маленькая мечта. Исполнение которой в нужном месте в нужное время заставляет почувствовать себя счастливым.
Я смотрел на тёмно-коричневую жидкость, наслаждаясь прохладным ветром, шумом волн и едва уловимым запахом соли в воздухе.
Азов идеально выдержал драматическую паузу. Однако, когда я поднял голову и встретился с его взглядом, почувствовал себя ещё меньше, чем маленькое желание выпить кофе. Он смотрел серьёзно, спокойно. Ни намёка на ехидство, надменность или снисходительность. Просто, прямо — глаза в глаза. По спине пробежали мурашки. Смотреть — страшно. Можно утонуть точно так же, как и в волнах подвластного ему моря. И назад не вернуться. И нет здесь ничего страстного и романтичного. Головокружительно — да. Но не от радости — от страха. Или всё же не страха?
Неожиданно я чётко осознал, что боюсь Азова. Раньше как-то не чуял его мощи, хотя и прекрасно понимал, что он невероятно могущественен.
От него не ускользнули мои мысли. Азов молча подошёл и сел рядом. Руки тяжело легли на мои плечи.
— Успокойся. Всё хорошо, — шепнул на ухо шелестом волн, накатывавших на ракушечный берег.
Осторожно надавил, заставив откинуться к нему на грудь, потёрся носом о мои волосы. Положил руки поверх моих, скользнул губами щеке.
— Хорошо… Всё хорошо...
Волны гладили пологий берег, разбивались белой пеной почти у самых моих ног и мягко откатывались назад. Объятия стали крепче, а внутри словно что-то лопнуло. Натянутая струна была-была — и нет.
Я глубоко вздохнул и прикрыл глаза. Руки Азова подобно волнам гладили мои волосы, лицо, шею. Губы коснулись лба, переносицы, прикрытых век. С желанием, но не удовлетворить страсть, а защитить, успокоить, убедить, что всё действительно хорошо, что всё правильно. И не было никакой крови, не было сошедшей с ума Далевой, не было исчадия волн с сетью и крюком вместо больших пальцев. Не было.
Губы жёг вопрос: «Зачем тебе всё это?», но словно что-то сковывало, и не хотелось ничего говорить. И нарушать хрупкое доверие, хрустальным мостиком раскинувшееся между нами.
Молчи, Слышащий Землю. Молчи и слушай. Пей свой кофе, согревай омертвевшее сердце, прижимайся к горячему и сильному чудовищу, которое тебя никому не отдаст.
А дальше… время покажет.
— Я найду его, — неожиданно сказал Азов. — Найду, обещаю.

Вопрос: автору

1. спасибо)		27	(100%)
Всего:		27

@темы: Простите, это слэш!, ориджинал, Волнуюсь. Море

---

Глава 5. Мой ашаук(2)

Автор:  SWORN
Фэндом: Ориджинал
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Ангст, Мистика, Детектив, Ужасы
Предупреждения: Насилие, Кинк
Размер: миди
Статус: в процессе
Саммари:
Маньяк с крюком и сетью выходит из моря, чтобы уничтожить врагов своего господина. Ян Сокирник, Слышащий Землю, вынужден прекратить убийства и уничтожить маньяка. Однако он даже не подозревает, что им давно заинтересовался древний бог Азова, который резко меняет правила игры. Теперь, чтобы выжить и остановить убийцу, Ян должен покориться морю, которое ненавидит с детства.



Глава 5. Мой ашаук(2)
***
- Сумела? – спросил я севшим голосом, во все глаза глядя на Азова.
Рассказанная им история была невероятной, однако после того, что было с Зурет и общения с душами умерших, не особо в новинку. Просто в голове не совсем укладывалось, что человек, который что-то ненавидит, может пойти к нему и просить помощи. Правда…
Я вздохнул. Легко судить, когда сам не оказывался в такой ситуации, что готов и продаться ненавистному существу или стихии, лишь бы избавиться от врага.
- Сумела, - ровным голосом произнёс Азов. И тут же указал на гладь озера, сегодня почему-то тут даже не было туристов. Последние уходили, как только мы пришли. – Ашаук её принял сразу.
- Как он… - Я сглотнул. – Выглядит?
Азов покосился на меня. В бездонных серо-зелёных, будто море в дневной зной, глазах отразилась заинтересованность.
- Тебе действительно хочется знать?
Я поколебался всего секунду, вспомнив того преследователя, что провожал меня от берега до гостиничного дома. И запах сероводорода.
- Нет, - качнул головой.
Азов засмеялся. Как-то мягко, добродушно. Отчего вмиг стало как-то тепло и странно уютно. Я нахмурился, пытаясь прогнать странное ощущение. Этого ещё не хватало.
- Это ты его за мной послал тогда?
Азов кивнул.
- Зачем?
Откровенно начинало раздражать его молчание и нежелание продолжать разговор. Словно мне сказали всё, что нужно было знать. Но ведь это не так!
- А… - упёрто начал я, но Азов вдруг приложил указательный палец к моим губам.
Захотелось укусить, но серо-зелёные глаза смеялись. А ещё светились каким-то странным светом. И захотелось даже не укусить, а врезать со всей силы. И в то же время было понимание, что не надо делать ни того, ни другого.
- Ты не ладишь с морем, потому что принадлежишь земле. Но это не значит, что меня нужно ненавидеть.
Грубоватые пальцы скользнули по моей щеке, замерли на скуле.
Внутри вдруг стало горячо-горячо, словно солнце вдруг скатилось с неба и оказалось у меня в груди. Всё выжигая на своём пути, не давая дышать.
- Прекрати, - шепнул я. – Люди…
- Нет тут никаких людей, - шепнул Азов одними губами.
И он был прав. Только вот это странное отношение одновременно злило и вводило в недоумение. Я не понимал, зачем он это всё делал. Неужто так не хочет говорить про ашаука?
Пришлось сделать шаг назад. Азов не протестовал, только смотрел на меня с едва заметной улыбкой на губах.
- Ашаук не выйдет из озера больше, у него приказ, - спокойно произнёс он. – Но и службу свою выполнит – не даст тому, кто хочет твоей крови, подобраться близко.
Я нахмурился, посмотрел на воды солёного озера. На мгновение показалось, что в нескольких метрах от меня появилось тёмное пятно. Будто какое чудище поднялось и глубин и теперь хотело понежиться в лучах дневного солнышка.
- Маньяк так и не достал тебя, - спокойно произнёс Азов и вдруг снова оказался рядом. Правда, на этот раз даже не пытался прикоснуться. – Мой слуга знает своё дело.
- Не достал до летального исхода? – ехидно уточнил я.
- Ага, - невозмутимо согласился он.
Да уж. Крыть было совершенно нечем. А хотелось. И однозначно – матом. Ибо маньяк всё неплохо меня понадкусывал, затаскивая в самые невероятные места.
Постаравшись отвлечься, я вздохнул.
- Слушай, ну а дальше что было? Тиргатао сумела убить Зурет? И зачем тебе были веретёнца?
Он кивнул:
— Конечно, сумела. Точнее, выполнила моё приказание. А уж загнуть пряху в колесо…
Я вздрогнул, вспомнив своё видение и ту жуткую фигуру, в которую превратилась Зурет в могиле на берегу. С трудом загнал подступившую было панику. Нельзя об этом думать, нельзя. Надо спокойнее на всё реагировать. У Азова были причины так сделать. Пусть свои, странно нечеловеческие, жестокие, но были. Зурет не принесла никому добра, иначе б не было против неё столько людей.
Тут же захотелось засмеяться. Да откуда я знаю, что происходило века назад? Только разве что могу судить по трупам жертв, а так…
— Скажи, — хрипло произнёс я и краем глаза заметил, что Азов почему-то нахмурился — видимо, не понравился мой тон. — Существо, которое было в могиле Зурет и было её ашауком, дарованный Тем, из кургана.
Азов покачал головой. И вдруг мягко положил мне руки на плечи, потом провёл по волосам.
— Нет, Ян. Это мой слуга. Он был оставлен на её могиле, чтобы не упустить… Не дать возможности высвободиться. Однако кто-то лихо обошёл мои замки.
Я невольно вздрогнул. Ну и видок был у защитничка Тиргатао. Воистину дивно, что кто-то осмелился туда сунуться. Но действия — на лицо.
— Да уж. Работает он и впрямь неплохо, — признал я.
— Угу.
Слишком коротко. Он почему-то не склонен говорить. Может, не хочет, чтобы это слышало существо из озера? Так вроде бы оно служит ему и не должно стать преградой. Хотя… тут можно сейчас надумать бог знает что.
— Ты, кажется, так и не понял, кто к тебе приходил, — неожиданно произнёс Азов, и я озадаченно посмотрел на него снизу вверху. Хм, что-то совсем не замечал, что он такой высокий.
— О ком ты… — начал и тут же оборвал себя на полуслове.
Господи, какой же я дурак! Ира! Я искал её среди современных знакомых, а это… Одна же из форм имени Тиргатао — именно Ира! Пусть это не доказано, но такого совпадения быть не может! Значит, она пришла сама!
— Когда Тиргатао принесла мне веретёнца, удалось усыпить силу Того, из кургана и поставить защиту. Но при пробуждении Зурет мои чары могут рассеяться. Поэтому веретёна жизней не должны попасть ей в руки.
Я слушал, потеряв дар речи. Ничего себе подарочек. Но почему она не стала показываться мне на глаза? Впрочем, спрашивать можно было очень долго. Только вряд ли я услышу какие-то ответы.
- А почему я?
Вопрос получился каким-то неуклюжим, почти неслышным. Но Азов понял. И внезапно обнял меня со спины и шепнул на ухо:
- Ты слишком упёртый.
Я вздрогнул, попытался высвободиться, но не вышло. Несмотря на то, что меня не слишком сильно-то и держали. Странно.
- Это как наказание? – вместе с вопросом вырвался истерический смешок.
- Частично, - не стал отрицать Азов. – И возможность показать Городовому, что с тобой надо считаться.
Я нахмурился. Вот сволочь. И знал же, в какое место бить. Утереть Городовому нос – одна из важнейших задач. Внезапно я даже почувствовал какую-то извращённую симпатию к этому странному существу.
- Ты же этого хочешь, не так ли? – шепнул он мне на ухо.
Я прикрыл глаза, вслушиваясь в шум ветра.
- Да, хочу.
- Вот и славно, - хмыкнул он.
И неожиданно отошёл и рванул мою футболку. Ткань с треском разошлась. Я оторопел и резко обернулся.
- Да что ты творишь?
Но Азов даже и не подумал что-то объяснять, вновь повернув лицом к озеру. В следующий миг дошло, что на мне вообще не осталось одежды. На шею быстро что-то надели, и местечка между лопаток коснулось что-то холодное.
Сознание окутал какой-то туман, губы онемели. Всё возмущение кипело где-то внутри, но стало до того маленьким, что-то не обжигало, а так – еле-еле тлело.
- Не бойся, - сказал Азов, - тебя никто не увидит, я позаботился. А теперь иди вперёд. Ашаук должен признать тебя.
- Но я не…
- Иди!
Меня с силой толкнули в озеро. Потеряв равновесие, я едва не упал, но чудом удержался на ногах. Вода оказалась тёплой, даже горячеватой. По телу вдруг пробежала дрожь. Я шумно выдохнул. Кожа покрылась мурашками. Вдруг рядом появился житель озера – мелькнул толстый серый бок о самой поверхности воды. Сердце застучало, как бешеное. Во рту всё пересохло. Захотелось сбежать, но ноги не слушались.
«Не бойс-с-я, - прошептал в голове шипящий голос. – Я не враг, я – защ-щ-щитник. Я не дам в обиду».
Всё тело будто пронзило стрелой, кровь заиграла в венах. Появилось странное ощущение, что я давно этого ждал. Странный приток силы, переполнявший от пяток до макушки. Хотелось расхохотаться и подпрыгнуть на месте.
«Дай мне руки».
Не задавая лишних вопросов, молча протянул их вперёд. Тут же почувствовал прикосновение чего-то мягкого и гладкого, словно существо пыталось просочиться сквозь открытые ладони.
Жар снова прилил. Казалось, что всё тело пылает каким-то неведомым огнём. И особенно – место между лопатками. Азов же так и стоял за спиной, не произнося ни слова.
«Стану я твоей защитой, а ты моей волей. Будет земля твоей опорой, а вода – жизнь. Вечную клятву даю – не покидать». Мои запястья под вводом окутал тревожный красный свет, похожий клубы крови.
«Ничего не бойся, ничего».
Почему-то чуть не сказал, что не боюсь, но губы не дрогнули. Слишком всё невероятно. Слишком странно. Организм Слышащего Землю принимал энергетику воды и… не сопротивлялся. Что же это такое?
«Отныне ни вода, ни соль не причинят тебе вреда».
Клубы крови рассеялись, образовали окружности. Внутри этой окружности вдруг появилась зеркальная поверхность, по которой скакали солнечные зайчики. Прошло мгновение – отразилось моё бледное худое лицо с ненормально блестевшими глазами яркой зеленью.
И тут же исчезло, уступая место другому. А потом вдруг зарябило, словно под ветром, и начало тут же что-то рисовать. Сначала по точечке, по черточке, по палочке и… Вот она улица. Ночь. С правой стороны доносится соседский хохот, слева – дом. Знакомый, кстати. Стоп! Это точно не Стрелковое. Это же…
Я сглотнул. Счастливцево, дом Капраря. Скрипнувшая калитка и заскулившая собака. Но ни та, ни другая – не помеха. Потому что нет преград для неё. Неё?
В какой-то момент в зеркале отразилась фигура, в профиль. Невысокая женщина, светловолосая. Она двигалась плавно и хищно, словно и не была человеком. В одной руке держала нож, а в другой – рыболовецкую сеть, металлически поблёскивавшую при свете луны и звёзд. Потом остановилась. Обернулась, посмотрела мне прямо в глаза.
У меня внутри всё похолодело. Словно и не было знойного июльского дня и солёного озера. А вдруг весь мир оказался туннелем в пещере извечных льдов.
Она отвернулась, озёрное зеркало растаяло. Я вздохнул и сжал пальцами виски, понимая, что узнал убийцу.
Да. Узнал.
Ею была Екатерина Далева.

Вопрос: автору

1. спасибо)		17	(100%)
Всего:		17

@темы: Простите, это слэш!, ориджинал, Волнуюсь. Море

---

Глава 5. Мой ашаук(1)

Автор:  SWORN
Фэндом: Ориджинал
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Ангст, Мистика, Детектив, Ужасы
Предупреждения: Насилие, Кинк
Размер: миди
Статус: в процессе
Саммари:
Маньяк с крюком и сетью выходит из моря, чтобы уничтожить врагов своего господина. Ян Сокирник, Слышащий Землю, вынужден прекратить убийства и уничтожить маньяка. Однако он даже не подозревает, что им давно заинтересовался древний бог Азова, который резко меняет правила игры. Теперь, чтобы выжить и остановить убийцу, Ян должен покориться морю, которое ненавидит с детства.



Глава 5. Мой ашаук(1)
День выдался солнечным, горячим. По-городски шумным, в любую минуту готовым показать своим жителям: вот вам и суета, и жар одиннадцати утра. А может, уже не утра?
Под тенью деревьев можно было даже сидеть. Узорчатой такой, объемной, будто кто-то решил расчертить на земле причудливую схему. Справа шёл дурманящий аромат от бордовых и красных роз. Тихонько журчала вода в фонтане, находившемся в нескольких шагах.
Грабар задумчиво смотрел на памятник Потёмкина, гордо стоявший на постаменте, отблёскивавший бронзой на солнце. Ну, Григорий Александрович, светлейший князь, хорошего тебе денёчка, чай Городовой неплохо свою службу несёт, раз беды обходят Херсон стороной. Так, только угрожающе скалятся, но сунуться сюда не смеют.
Памятник основателя города был неподвижен, однако в какую-то секунду Грабару показалось, что вспыхнула в глазах золотистая искорка. Так-то оно всегда. Кто давал свои жизненные силы городам, тот никогда из них не уходил навсегда.
Грабар откинулся на спинку скамьи и вдруг увидел, как к нему приближается Железный. Тот шёл бодрой походкой и чуть щурился. В неизменной клетчатой рубашке. В коричневых лёгких брюках, бежевых сандалиях. С тканевой сумкой через плечо. Совсем небольшой, если книжка или планшет поместятся — будет хорошо. За ним, подпрыгивая на коротеньких лапках, бежал угольно-чёрный мопс с красным ошейником. Железный шёл так, словно и не замечал Грабара. Однако стоило только ему оказаться в нескольких шагах от Олега, и провидец быстро свернул и уселся рядом на скамейке.
— Похолодание обещают с завтрашнего дня, — мягко сказал он, не глядя на Олега и лишь внимательно наблюдая за резвящимся мопсом.
Его, кстати, Грабар видел с Железным только на улице. В доме кроме вредного серого котяры Боси никогда и никого не наблюдалось. Мопс, точнее мопсиха по кличке Пифия, отличалась хулиганским нравом и большущими агатовыми глазами, в которые нельзя было смотреть просто так. Желательно бы при этом ещё что-то дать. Повкуснее.
— Я только за, — проворчал Грабар, задумчиво разглядывая сумку Железного и отмечая необычный значок в виде сегмента, на котором стояло четыре буквы «ПНУМ». — Это жара доканает любого.
— Как знать, как знать, Олежек, — вздохнул Железный, по-прежнему не глядя на Грабара. — А значок — это от моего коллеги, подарочек. Знаешь, есть в Полтаве университет. Говорят, что магический. Правда, я бы не сказал. Вот приглашали консультантом.
Он всё же бросил быстрый взгляд, Грабар успел отметить смешинки в ореховых глазах. Однако реагировать на сомнительную шутку не стал. Полтава — город ещё тот. Не зря там Гоголь творил отечественный хоррор. Магия — она везде. Просто не глянцево-сказочная, а… другая.
— Прохлада — всё равно лучше жары, — сказал он отстранённо, наблюдая, как Пифия подбежала к фонтану и, став на задние лапы, передними облокотилась на бортик, с любопытством посматривая на резвившихся с водой детей.
— Это на тебя так отъезд Эммануила Борисовича повлиял? — улыбнулся Железный.
Грабар тоже улыбнулся в ответ. Криво, давая понять, какую сомнительную шутку сейчас отпустил собеседник. И отчаянно не признаваясь себе, что после того, как Чех уехал, и впрямь стало пусто и холодно.
Проклятый Следящий сжёг карты снов. И в то же время подпитывал своей силой — вкусной и хмельной. Заставляющей сердце быстрее биться, а голову кружиться от ощущения какой-то новой мощи.
— Привыкнешь ещё, — хмыкнул тогда Чех, когда после долгой истории про Зурет, всё же частично помог Олегу восстановиться после блуждания по снам. — Осторожнее надо.
А потом ушёл, почти на рассвете. Уже переступил через порог и лениво обернулся, посмотрел внимательно, словно хотел что-то разглядеть на лице Олега.
— Если что случится, то ты знаешь, где находится Одесса.
И растворился во тьме. Будто никогда и не было.
Грабар тогда только ошалело уставился на лестничную клетку, не веря своим глазам. Но Следящий и впрямь ушёл. Даже не попрощался. И это никак не давало разобраться: скоро ли всё закончится, и при чем тут Одесса?
А теперь и этот ещё!
— А вы что-то знаете? — невинным тоном поинтересовался Грабар.
Пифия тявкнула и подбежала к хозяину. Тот опустил руку, принявшись чесать её за ухом.
— Знаю, что снился тебе сон, — как-то странно произнёс Железный, и Грабар замер. — Был он, а вспомнить — не можешь. И съедает тебя это уже не первый день. Потому что в том сне — часть паззла, которую надо вложить в картину, чтобы всё стало на свои места. Знаю, что сказал ты всё Сокирнику, но он пока так и не ответил, а ещё…
Пифия возмущённо тявкнула и посмотрела на Олега. Железный приложил к губам длинный желтоватый палец. Мопсиха вздохнула и села рядом с ногой хозяина.
— А ещё? — осторожно спросил Грабар резко охрипшим голосом.
— А ещё — ночь, Олежка. И шторм. И пусть море мелкое-мелкое, но шторм — злой, беспощадный. И пропадают там люди пропадом. И в утлых меотских лодчонках, и современных кораблях…
Грабар вздрогнул. Или и вправду стало холоднее? А, точно, тучи зашли. И егоза Пифия как-то жалобно заскулила. Только Железный сидел как ни в чём не бывало.
— О чём вы, Рудольф Валерьевич?
Но тот снова приложил палец к губам. И только ветер зашумел в кронах деревьев — сильно, недовольно, будто сердился на кого-то или на что-то. Голова почему-то закружилась. Но в тот же момент Грабар едва не подпрыгнул от радости. Словно глоток ключевой воды проник в измученную жаждой глотку. Он вспомнил! Вспомнил свой сон!
Железный улыбнулся. Посмотрел на затянутое тучами солнце. Шепнул:
— Пошли, Пифия, не будем мешать.
Но Грабар этого уже не слышал. И не видел, как провидец вдруг растворился в солнечном дне. Только прикрыл глаза и… рухнул в то время и место, разум и сердце… Услышал шёпот, срывавшийся с собственных губ. Хрипловатый и — женский. Во сне можно быть кем угодно. Делать, что угодно, но только чтобы это не шло вразрез с правилами сновидов, которые не любят чужаков в своих владениях.
— Теме, Теме… Не было между нами дружбы никогда, — шептали его губы – ил инее его вовсе? — и не будет. Но принял ты кровь моего возлюбленного, забрав навсегда. Так приди же на мой зов…
В босые ступни спивались мелкие камешки и битые ракушки. Но ступни воительницы — не нежные ножки дочки вождя — и не такое терпели. Шаг. Ещё шаг — остановиться. Посмотреть в ночную даль и укутанные тьмой волны, мерно набегающие одна на другую. Протянуть руку — рвануть серебряную фибулу.
Грубый плащ рухнул к ногам. Губы растянулись в улыбке — злой и веселой, отчаянно открытой. А в глазах — боль. И пусть самих глаз не видно, но во сне можно учуять и не такое. Она отбросила ногой плащ, только едва слышно звякнул металлический браслет на щиколотке.
Ветер приласкал обнажённое тело, коснулся ночной прохладой. Только не мерзнёт никогда закалённая воительница. Смеётся всегда в лицо ветру Тиргатао.
Ветер обиженно зашипел и исчез, полетел к морю.
Тиргатао закинула голову, вытянула гребень из волос. Чёрным водопадом хлынули тяжёлые пряди, прикрывая спину и бёдра.
Грабар чувствовал, как клокочет внутри неё ненависть, однако, позабыв обо всем и преступив гордость, она пришла сюда — просить управы на своего врага.
Тиргатао сделала шаг вперёд, ближе к кромке набегавших волн, оставлявших пенный край.
— Тот, из кургана тебе не друг. Заберёт он твои силы, только вырвется на волю. Станет здесь хозяином, запустит когти в землю…
Ещё шаг к морю. Упал лунный свет — на предплечьях и плечах высветил смуглую кожу, разрисованную знаками-символами: черточками, ромбами, кругами. В руке появился кинжал с рукоятью в виде грифона. Длинное лезвие вспыхнуло огнём в звёздных лучах.
Тиргатао провела им по своей руке. Тут же выступила кровь, в ночи заизвивалась чёрной змеей и капнула вниз.
— Эта дочь каракурта, проклятая Зурет, уже сделала своё дело, Теме. Не избежать мне её чёрной ворожбы. Так обрати моё тело в оружие против неё — подари мощь после смерти.
Кровь падала в море. Волны запили, словно клубок змей.
— Стал он моим, а я — его, — шепнула Тиргатао, ии Грабару стало не по себе. — Смешалась наша кровь воедино. Но ушёл он в плаванье и не вернулся. Ты познал кровь его, Теме. Ты забрал плоть его. Душа спрятана на дне. Так возьми и мою, но помоги — дай сил. Пусть будет управа на Того…
Морская волна вдруг резко взвилась и упала прямо на Тиргатао. Женщина вскрикнула, выронив кинжал.
— Слыш-ш-шу, — раздался шелест-голос, от которого кожа покрылась мурашками, а внутри все онемело от ужаса. — Пришш-шла. При-иму.
Стоя, не в силах пошевелиться, Тиргатао лишь мысленно попросила хозяина вод не дать ей умереть до того, как не истлеет последний лоскуток кожи Зурет.
— Её же заклятье обернётся против неё, — выдохнуло море.
В шелесте волн сквозило что-то странное. Тиргатао это понимала. Тот, из кургана хоть и стремится вырваться наружу, но всё ещё заперт. А море — здесь. Всегда было и будет. Знает этот край, чужаков не любит. Тот ему только помеха.
— Станешь ты женщиной из соли, — шёпот-шелест, от которого укачивало и немного мутило – не давало сосредоточиться. Хотелось лечь на берег, прикрыть глаза, укрыться с головой волнами, вслушаться в бесконечные морские слова. Говори, Теме, пришёл твой час. Я твоя. Теперь не уйду. Буду твоей: отдам жизнь и стану после смерти тоже.
— Иди к озёрам, Тиргатао, — тихий смешок. — Встретит тебя твой ашаук. Станешь ты его повелительницей — такой же как он. А потом иди домой и спи. Спи до заката, на глаза никому не показывайся. Станет оборачиваться солью тело твое, всё, как задумала Зурет. Но только ни разум, ни волю ей не получить. Придёшь к ней за час до полуночи, ранишь. Но так, чтобы она прожила до восхода солнца.
Тиргатао сглотнула. Мысли в голове путались, а ноги мерзко подрагивали — лишь бы не упасть, лишь бы не потерять сознание.
— Заберёшь у неё все веретёна. Все три. Принесёшь мне…
Повисла тишина. Тиргатао вдруг поняла, что не осмеливается поднять голову.
— А… дальше? — всё же хрипло спросила она, не зная, слышен ли вообще её вопрос.
— Дальше — узнаеш-ш-шь. Узнаеш-ш-щь…
Шёпот волн вдруг стал безумным хохотом — диким, неистовым. Таким, что сердце сжало рукой ужаса.
Тиргатао шумно выдохнула, развернулась и понеслась не разбирая дороги прочь от сошедшей с ума стихии. И только внутри билось одно и то же: «Ашаук, ашаук. Мой ашаук».
Грабар вздрогнул и непонимающе уставился перед собой. Потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя. Потом сделать глубокий вдох и понять, что Железного рядом нет. А ещё то, что так и не понял: сумела ли добежать Тиргатао до озера?

Вопрос: автору

1. спасибо)		14	(100%)
Всего:		14

@настроение: сдохнуть

@темы: Простите, это слэш!, ориджинал, Волнуюсь. Море

---

***

Кратко о жизни: как меня всё заебало.
Надо бы многословнее, но сил нет.

@темы: я умер, а что?

---

Глава 4. Тиргатао ненавидит море(2)

Автор:  SWORN
Фэндом: Ориджинал
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Ангст, Мистика, Детектив, Ужасы
Предупреждения: Насилие, Кинк
Размер: миди
Статус: в процессе
Саммари:
Маньяк с крюком и сетью выходит из моря, чтобы уничтожить врагов своего господина. Ян Сокирник, Слышащий Землю, вынужден прекратить убийства и уничтожить маньяка. Однако он даже не подозревает, что им давно заинтересовался древний бог Азова, который резко меняет правила игры. Теперь, чтобы выжить и остановить убийцу, Ян должен покориться морю, которое ненавидит с детства.



Глава 4. Тиргатао ненавидит море(2)
***
Солнце слепило глаза. Жгло-целовало шею, проскальзывало под футболку. Испарина выступила на висках и на лбу. Волосы пришлось стянуть в хвост, хоть я этого и не любил. Небо стало бело-голубым, горячим, июльским. Пыль под ногами, сухая трава и мелкие веточки. День дышал зноем, смеялся над истекающими потом людьми.
Рядом шёл Азов. И я ему люто завидовал. Он накинул рубашку с рукавом до локтя, прикыв до неприличия крепкое и сильное тело. Девицы точно бы не прошло мимо. Чёрные очки. Едва заметная улыбка на губах. Кажется, жара его совершенно не волновала. А ещё всё время было ощущение, что он вот-вот возьмёт меня за руку. Однако ничего подобного не происходило. Только напряжение. Казалось, что если он приблизится хоть на сантиметр, то между нами заискрит.
Я убрал с лица непослушную прядь. И жарко, чертовски жарко. Но только солнце ли всему этому виной?
Пока мы сюда ехали, всё же удалось отвоеваь свой телефон и написать Олегу любовное послание. В смысле, что дело приняло ещё более странный оборот и пока вернуться не могу, так как надо довести расследование до конца (или чем чёрт не шутит, Азов меня просто никуда не отпустит). Второй вариант был куда вероятнее, просто проверять мне совершенно не хотелось.
Мы остановились на уступе. Чуть ниже сбегала тропинка, заросшая зелено-жёлтой травой. Ещё дальше виднелись белые берега. Почти белые — с едва уловимым розовым оттенком. Соль. Богатство здешних мест. Солнце нещадно било в глаза. Пришлось приложить к глазам ладонь козырьком, чтобы рассмотреть получше.
— Туда лучше не идти, — произнес, стоя рядом, Азов. Причем таким тоном, что я сразу понял: возражения не принимаются.
— А зачем мы тогда сюда приперлись? — мило поинтересовался я, с трудом сдерживая раздражение.
— Почувствовать, — хмыкнул он и вдруг положил мне руки на плечи.
— Перестань, на нас же см… — зашипел я.
По телу пролетела горячая волна, в голове словно что-то взорвалось. Я тихо охнул и покачнулся. Азов сжал сильнее, не давая потерять равновесие.
— Сосредоточься. Слышишь? Они зовут.
В голове и впрямь зашумело. Громко, неистово. Словно ветер и волны смешались в одно целое. Зашептали тысячей голосов. Перед глазами плеснул ослепительно-белый свет.
Из земли ованули вверх импульсы: по ногам, к животу — прямо к сердце. НА миг показалось, что меня не стало.
— Соль — хороший проводник, — шепнул на ухо Азов, щекоча дыханием кожу. — Но только тогда, когда получает мою команду.
Перед внутренним взором замелькало множество лиц, силуэтов, теней. Все сплелись в причудливом танце, закружились безумным хороводом.
— Слышащий Землю, Слыщаий землю, — звали они еле различимыми голосами. — Услышь, донеси последнюю воли, помоги…
Я сразу растерялся, не понимая, что делать, однако глубоко вдохнул солёный воздух. Спокойно, действовать чётко по плану. В крайнем случае — вцепиться в Азова. У него явно свой интерес, поэтому е бросит.
— Танкурова Елена Дмитриевна, — едва дрогнули мои губы.
Водоворот лиц замер, превратился в смазанную картину художника авангардиста. Оин из силуэтов стал чётче, выделился тёмно-красной кляксой.
— Что? — раздался тихий печальный голос. Женский. Вероятно, красивый при жизни. — Кому я нужна?
Разглядеть не удавалось. Да и времени вряд ли мне было выделено много, поэтому пришлось задавать вопросы сразу:
— Я ищу вашего убийцу, Елена Дмитриевна. Что вы помните?
Море недовольно зашумело. Громко вскрикнула чайка, пролетев мимо. Тени-лица затихли. Танкурова не торопилась отвечать.
Казалось, вокруг всё звенит. Я не мог сообразить откуда идёт звук. Улавливал его даже не через органы слуха, а просто чувствовал.
«Скорее всего, это от соли, — подумал я. — Если она проводник, то обязательно будет иметь какие-то свои побочные эффекты».
Такурова глубоко вздохнула:
— Я ничего не помню, Слышащий. Я умерла во сне.
Надежда что-то прояснить рухнула в одно в мгновение. Пустышка. Смерть во сне и впрямь дело безнадёжное. Жертва ничего не помнит. Никогда. Резко захотелось топнуть ногой. Или стукнуть Азова. Не со зла, а так — от безвыходности.
Такурова расплылась серой кляксой, сотнями капелек разлетелась во все стороны. У меня закружилась голова, во рту пересохло. Сесть бы сейчас, закрыть глаза и забывать обо всём. Но пока нельзя.
Через ладони Азова в меня снова хлынула сила. Сделав глубокий вдох, я прикрыл глаза и мысленно направился через бурлящй поток душ погибший. Энергетический импульсы из землислабо поклывали кожу, солнце жарило прямо в макушку. Ненавижу лето. Души отшатывались от меня, замирали, с любопытсвом провожали дальше. Чувствовали, что забрёл в их мир дивным способом и удерживаюсь тут только чужой волей. Волей Азова.
Оставался только один. Всего один. Ведь особого толку не было ни от Капраря, ни от Далевой. За Танкурову и говорить нечего. Теперь лишь бы с последним повезло.
Перед внутренним взором я удерживал его внешность: худой, рыжий, канапушки на лице. Торчащие вихры, хитрых прищур зелёных глаз. Саянец Максим Викторович. Четырнадцать лет. Ученик школы, мечтал стать футболистом. Вроде как жалоб на мальчишку не поступало, ни за чем плохим замечен не был.
Огненно-оранжевое пятно вспыхнуло перед глазами. Я чуть было не зажмурился, но тут вспомнил, что этого делать нельзя. Ведь можно всё упустить! Показалось, что по телу пробежалток. Он! Точно он!
— Максим! — крикнул я, однако губ сорвался лишь хриплый шёпот.
Пятно замерло. Ни фигуры, ни лица. Почему-то только смазанная пятно. То ли Азову неудоюно меня держать, то ли мои силы пропадают.
— Чего? — послышался недовольный мальчишеский голос. — Чего вам всем от меня надо?
Такой вопрос несколько озадачил меня. Однако размышлять было некогда. Пятно дрогнуло и начало удаляться.
— Стой! Подожди!
Кажется, я рванулся вперёд, но Азов меня удержал — только энергическиеимпульсы болью отозвались в ногах.
— Да знаю, я знаю, — донёсся голос. — Одна уже приходила: спрашивала тут, как я умер! А мне больно было, понимаете? Больно! И что вы тут все ходите, явились уже после смерти. Хороши защитнички!
Я даже потерял дар речи. На меня обрушился шквал эмоций души: гнев, боль, разочарование, страх и жгущая огнём ненависть. Он ненавидел всех сразу. Как дико и странно…
— Она, мол, смогу помочь. Угу, из могилы поднять. Думала, сучка, что я не узнал её голоса. Ведь она это была! Думает, не помн её смех, когда в меня нож втыкала? И вообще… идите вы все!
По глазам ударил ослепительный свет, дыхание на мгновение перекрыло. Перед глазами появилась тьма, а ноги подкосились. Энергетические импульсы резко ушли в землю, и я рухнул вниз. Точнее, повис в руках Азова. Стало нестерпимо жарко, словно меня попытались положить на раскалённый лист металла.
— Воды… — пробормотал я, однако с губ, кажется, слетело только какое-то невнятное мычание.
— Тоже мне герой, — недовольно сказал Азов и, поудобнее перехватив меня, куда-то понёс.
Впрочем, утверждать, что именно понёс — я не рискну. Может, и потащил. Состояние было такое, что врагу не пожалеешь. Как бы ещё не вывернуло наизнанку, а ты выйдет нехорошо.
Выернуть не вывернуло, но на какое-то время я всё же отключился. Пришёл в себя только, когда меня похлопали по щекам. А потом, заметив нежелание открывать глаза, щедро плеснули в лицо водой.
— Ай! — вскрикнул я, резко распахивая глаза. Первое, что увидел — поразительное довольное лицо Азова.
— Так лучше, — констатировал он и сунул мне в руки бутылку с минералкой. — Пей.
— У тебя пемерзкие манеры, — прошипел я, автоматически вытирая воду с лица тыльной стороной руки, но при этом отчаянно хватаюсь за холодную поллитровую бутылку с синей этикеткой. — И отстувие всех навыков заботы и внимания.
Я сделал глоток. Ещё один, ещё. Кажется, есть эликсир волшебный в мире. Ещё чуть-чуть и я буду готов признать, что Азов не такая уж зараза.
Он только улыбнулся уголками губ и сел рядом. Кажется, мои потуги сказать что-то резкое его порядком веселили. Я снова накинулся на воду. Ну и жажда! Однако, это неудивительно. Если проводником была соль, то теперь тело будет протестовать и требовать восплнения жидкости.
Наконец-то почувствовав себя лучше, я поднял голову, чтоб понять, где мы. Ага, скамейка, козырёк, металлические листы между стойками. Судя по всему — остановка. Хорошо же он меня телепортировал! Ну, ладно — доставил.
— Где мы? — задал я вполне логичный вопрос и покосился на Азова.
Он невозмутимо смотрел куда-то в даль — на синюю полоску неба без облаков и жёлтую степь.
— В Счастливцево, — кратко бросил он.
— Что? — поперхнулся я и отставить бутылку от греха подальше.
— В Счастливцево, — невозмутимо повторил Азов. — Я не думал, что духх жертвы мог быть так агрессивно настроен. А Приозёрное — всё в соли. Поэтому с тебя бы очень быстро вытянули бы силы. Пришлось доставить прям сюда.
— Но как? — нахмурился я, переваривая услышанное.
— У меня свои методы, — не смутился он и вдруг положил мне на руки небольшой чёрный пакет. — Домой сейчас ещё рано — нужно побеседовать с обитателем озера. Поэтому тебе лучше подкрепиться.
Я нахмурился и заглянул в пакет. К моему удивлению там оказалась красная, зелёная и коричневая палочки чурчхелы. Вмиг стало жарче. Или это просто солнце так стало, что попадает под козырёк останвки? Орехи в загущенном виноградном соке. Вроде ничего особенного, но у нас не длают. Больше в Крыму и здесь — на юге Херсонской области. С одной стороны, ничего особенного. С другой — я мог есть её, как сумасшедший. Олег об этом знал и вечно подкалывал. Только… откуда Азов в курсе?
— За этой остановкой — есть рынок, — невинно сказал он, словно сейчас это было очень важно. — Или надо было взять что-то другое?
— Н-нет, — с трудом выдавил я, неожиданно даже для себя вцепляясь мёртвой хваткой в пакет. Плевать, что и как. Я действительно за это лакомство готов мнгое отдать.
— Вот и славно, — кивнул Азов. — Немного отдохнём и отправимся.
— И существо примет нас днём? — уточнил я, помня, что как раз надо приходить ночью.
Азов пожал плечами:
— Куда оно, горемычное, денется?
Возможно. Всё же я опнятия не имею, настолько велики силы сидящего рядом со мной… бога? Или сущности? Или…
— Кстати, — резко сказал я, заставив Азова удивлённо посмотреть на меня. — Ты так и не сказал: почему Тиргатао ненавидит море?

Вопрос: автору

1. спасибо))		15	(100%)
Всего:		15

@темы: Простите, это слэш!, ориджинал, Волнуюсь. Море

---

Глава 4. Тиргатао ненавидит море(1)

Автор:  SWORN
Фэндом: Ориджинал
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Ангст, Мистика, Детектив, Ужасы
Предупреждения: Насилие, Кинк
Размер: миди
Статус: в процессе
Саммари:
Маньяк с крюком и сетью выходит из моря, чтобы уничтожить врагов своего господина. Ян Сокирник, Слышащий Землю, вынужден прекратить убийства и уничтожить маньяка. Однако он даже не подозревает, что им давно заинтересовался древний бог Азова, который резко меняет правила игры. Теперь, чтобы выжить и остановить убийцу, Ян должен покориться морю, которое ненавидит с детства.



Глава 4. Тиргатао ненавидит море(1)
Всё померкло. Казалось только, что слышится, как оглушительно бьётся сердце. Моё или его? Не разобрать.
Я шумно выдохнул, вцепился рукой в его плечо. Крепкое. Лицо, словно высеченное из камня было близко-близко.
— Зачем? — хрипло спросил я.
Он смотрел прямо в глаза. По позвоночнику пробежал холодок. Но в то же время было что-то такое, от чего не хотелось слышать ответа. Пусть так и стоит, так и смотрит. И только шумит ветер. И совсем тихо — волны.
Азов едва заметно улыбнулся:
— Так надо, — шепнул и провёл пальцами по моей щеке.
Дыхание почему-то застряло в лёгких. Пересохшие губы онемели. Тело окутала слабость, я шумно вдохнул ночной воздух. Вмиг почему-то захотелось спать. Денек выдался не очень. А сейчас ночь… Нужно спать.
— Тебе нужно отдохнуть, — шепнул он, притягивая меня к себе. — Завтра поговорим.
Голова закружилась, перед глазами появилась темнота. Азов подхватил меня и тихо хмыкнул:
— Эх, Слышащий…
А потом я заснул, почти мгновенно.
Кажется, мне ничего не снилось. И отдохнуть получилось на славу. Только немножко затекла шея. Но это мелочи. Я повернулся на бок и открыл глаза. Осмотрелся по сторонам. Деревянный пол, на которых несколько полосатых дорожек. Кровать — широкая, удобная, застеленная синей простыней, и мягким пледом в коричневыми цветами. Широкое окно, через видно, как солнце играет серебряными всполохами на морской глади. Деревянные стены. Два шкафа. В одном книги, в другом — разные поделки из ракушек. Рядом — часы в виде спасательного круга со смешным пузатым водяным.
Вставать совершенно не хотелось. Даже осознание, что я нахожусь бог знает где, словно билось о стеклянную стену. На душе было спокойно. Меня полностью окутывало какое-то странное умиротворение. Протянув руку, я подхватил бирюзовое покрывало и натянул на себя. Вставать совершенно не хотелось. Может, ещё рано? Жалко, часы слишком далеко — именно циферблат толком и не разглядеть. Я прикрыл глаза. Поытался себя убедить, что надо встать. Надо в Херсон. Там Нешка. Там Грабар. Там мой дом, у которого протекает крыша. Впрочем… Вспомнились поцелуй и прикосновения Азова. Кажется, крыша протекает не только у дома, но и у его хозяина.
Я лёг на спину и потянулся. Кости хрустнули, по мышцам разлилась приятная истома. Заложил руки за голову и уставился в потолок. Кстати, чисто, хорошо беленный. Но видны три трещинки. Параллельные, маленькие. Размером те веретёнца, которые… Я нахмурился. Хм, а куда они делись?
Но эта мысль тут же исчезла. Куда больше меня интересовал вопрос: что делать дальше? Азов показал весьма интересные вещи. Если из прошлого тянется какая-то гадость, и именно здесь, то и изгонять её тоже надо здесь.
Я вздохнул. Что мы имеем? Две противборствующие силы в лице Зурет и Тиргатао. Об обох мало что знаю. Разве что то, что у Зурет есть ещё какой-то акауш. Она говорила, что это существо её защитит. Следовательно, оно вполне могло быть приязано к ней энергетически. И коль акауш имеет нематериальную природу, то после смерти пряхи могло просто затаиться. А тут выходит, что кто-то нарушил покой усопший Зурет и разбудил её акауша. Мда. Странное какое-то слово. Никогда такого не слышал. Появится Азов — обязательно спрошу.
Кстати, совсем не исключено, что тот, кого мы приняли за маньяка и есть этот самый «акауш». Только почему пошли смерти?
Я провёл ладонью по лицу и отбросил со лба волосы. Да уж. Тут одному не разобраться. Хочешь или нет — вставать надо.
К тому же заурчало в животе, откровенно намекая, что пора бы подкрепиться. И, пожалуй, позвонить. Всё-таки всякие могущественные хозяева древних морей, которые смотрят на тебя так, будто готовы сожрать в любой момент и с удовольствием облизать губы, это ещё далеко не причина полностью быть покорным.
Сев на кровати, я оглядел свою мятую одежду и пришёл к выводу, что в таком виде среди людей лучше не появляться. Ещё раз оглядел комнатку и обнаружил свой мобильник в шкафу, на одной из книг. Встал и подошёл поближе. «Вторая встречная», Пальмира Керлис. Хм, издание достаточно свеженькое, этого года. Азов — заядлый книгоман? Интересно, интересно.
Я взял книгу в руки. Интересная обложка. Девушка с отстранённо задумчивым взглядом с длинными чёрными волосами. И дымчато-сизый фон, по которому разбросаны чёрные кляксы. За спиной скрипнула дверь.
— О, не спится? — любезно поинтересовались за спиной.
Я резко обернулся.
Там стоял Азов. На этот раз в одних джинсах, подвёрнутых до щиколоток. Чёрный кожаный ремень на бёдрах. Массивная пряжка в виде головы какой-то рыбы. На шее — тускло-серая раковина. Но при этом возникает странное ощущение, что внутри спрятано что-то такое, на что лучше простым смертным не смотреть. Некоторое время он смотрел на меня, а потом хмыкнул:
— Похожи. — И выразительно посмотрел на книгу, в которую я неосознанно вцепился. Уголки губ дрогнули в улыбке. Мне даже показалось, какой-то одобрительной.
— Да иди ты, — буркнул я, ставя книгу назад и забирая телефон. — Где я?
— В доме моей знакомой, — невозмутимо ответил он. — Хорошая женщина, жаль бывает здесь нечасто.
— В доме? — подозрительно уточнил я.
— Угу. Времянке, если тебе так больше нравится.
Не слишком радовало. Значит, из гостиничного дома меня всё же утащили. Что ж, переживём. Только сейчас до меня дошло, что возле кровати стоит моя собственная сумка. И, судя по всему, — с вещами, моими же.
— Зачем всё это? — неуверенно спросил я, краем глаза глядя на экран мобильного. Пропущенных не было. Следовательно, Грабар в панику не кидался.
— Затем, что далековато к тебе бегать, — заметил Азов. — Пошли уже. Завтрак и поедем в Приозёрное.
Я вскинул голову.
— С какой целью?
— Узнаешь, — хмыкнул он и вышел из комнаты.
Озадаченно проводив Азова взглядом, я молча последовал за ним. Что ж, завтрак, и впрямь очень хорошее предложение и не стоит от него отказываться.
Каково же было удивление, когда меня привели на маленькую кухоньку с простеньким, но весьма милым интерьером и усадили на табурет с вязаным чехлом на седушке. Деревянный стол, накрытый сиреневой клеенкой с изображёнными на ней фруктами. Две полки с красными банками и белыми надписями «соль», «сахар», «сода». Маленькое окошко, чистый подоконник. На подоконник — горшок с геранью. Ещё один кухонный стол с дверцами, в котором, кажется, была посуда. Четрёхкомфорочный таганок, где стол красный чайник в крупный красный горох. И сковородка. Под крышкой которой оказались колбаса, грибы, яйца и зелень. Пахло умопомрачительно. И хоть не верилось, что хозяин вод сам всё это сделал… иных предположений не было.
Пока я ел, Азов потягивал кофе. Крепкий, дурманящий, с кардамоном.
— Значит, планы у нас такие, — озвучил он, и я от неожиданности подавился. Азов участливо похлопал меня по спине. — Делать будешь, что я скажу. Первое — не соваться в солёные шахты.
Внутри горячей волной плеснуло раздражение. Ишь, какой умник взялся! Правда, в то же время разум подсказывал, что ничего плохого мне не посоветуют.
— Потому что там произошло ещё два убийства? — осторожно уточнил я.
Азов посмотрел в окно. Кажется, получахлая герань его интересовала куда больше, чем беседа со мной.
— Не совсем, — наконец-то тяжело вздохнул. — Хотя, если ты не понял, то слушай сюда: ни Зурет, ни её отцу так и не удалось провести ритуал полного пробуждения и вывести Того, из кургана на землю. Однако обеты, которые были даны, держат его тут.
Предчувствие не обмануло пряху — они попали в засаду. После этого отец Зурет не выжил, а ей самой отрезали язык за чёрную ворожбу. Только она всё же сумела найти в себе силы и прийти к кургану ещё раз, чтобы упросить Того о последней милости. А так же дать обет.
— Что за обет? — уточнил я, с сожалением глядя на то, что осталось на сковородке.
Еда уже не лезла, а глаза всё были голодными. Вздохнув, всё же отодвинул от себя и потянулся к чашке с кофе и тихо добавил: — Спасибо.
— На здоровье, — невозмутимо ответил Азов. — Так вот, при всей мерзости характера и гнили в сердце, Зурет не была дурой. Поэтому и заключила сделку с Тем до тех пор, пока не рассыплется в прах последняя косточка из её тела.
Я присвистнул. Недурно.
— То есть, нам надо загнать назад существо из кургана и уничтожить тело Зурет?
— Сначала уничтожить тело Зурет, — поправил Азов и наконец-то посмотрел на меня. — И заодно найти того, кто додумался её пробудить.
Я уставил на стол. Какие яркие ягоды у нарисованного на клеенке винограда. Но кривые. Мысли почему-то путались.
— Хорошо. А почему тогда Приозёрное? И жертвы?
Азов подпёр кулаком подбородок и внимательно посмотрел на меня. Не очень так приятно, словно видел, как бьётся сердце и поступает воздух в лёгкие.
— Сам подумай. Смерти, ритуал, сущность. Мёртвую Зурет потревожили магией крови. А уж после этого — очнулся тот.
— Нет, подожди. — Я отставил чашку в сторону. — Что-то не сходится. Если Тот — твой противник, то почему этот самый акауш вышел из моря? И на телах убитых находили метки от ножа и сети. Почему так?
Повисла напряжённая тишина. Я понимал, что, возможно, творю глупость, но ведь молчать тоже было глупо. Кофе вдруг показался обжигающим, хотя уже прилично постоял на столе и остыл.
— А мне самому интересно, — прошелестел его голос, и почему-то показалось, что меня окатила ледяная волна.
За окном кто-то чирикнул. Весело, задиристо, настойчиво. Словно звал кого-то. Почему-то резко захотелось домой. Плевать на все эти тайны и загадки древних меотов. Я устал. Но тут же вновь послышалась птичья трель, и почему-то стало стыдно. И Городовой — сволочь. И пусть он тут и не виноват, но всё равно… Как-то, когда нашёл виноватого, становится легче жить. Вот и вся загадка. На языке крутился вопрос, однако почему-то губы не хотели пошевелиться, чтобы задать его. Пришлось собраться с мыслями.
— Слушай, а что это за существо из озера?
Азов встал и деловито принялся мыть чашку.
— Акауш, — послышался ответ. — Только не Зурет, а Тиргатао.
— Тиргатао? — изумился я. — А она что, тоже имела дело с Тем, из кургана?
— Нет. — Хмыканье. — Она как раз обратилась ко мне.
Некоторое время я переваривал услышанное, но потом всё же осторожно уточнил:
— Тебе? Но почему?
— Потому что… — Азов обернулся, и у меня заледенела кровь от его взгляда: — Тиргатао ненавидит море.

Вопрос: автору

1. спасибо))		20	(100%)
Всего:		20

@темы: Простите, это слэш!, ориджинал, Волнуюсь. Море

---

Типадайджест

Во-первых, Сворн больше не выкладывает текстов на СИ и на Лит-Эре.
Выкладывает на ПродаМане.
Если кто хочет - милости прошу.

Далее немного за отечественный хоррор.
"Самая страшная книга 2016" полностью раскуплена. Ребята сделали годноту и в этот, что не может не радовать.

Антология тёмного фэнтези "Тёмные" ещё осталась, где-то 20% от всего тиража. Так что если кто желает, то лучше не тянуть.

Лабиринт
А ещё вышел свежачок в серии тёмного фэнтези "Северный удел" А.Кокоулина
Крепкий текст с хорошей детективой и классным мрачным антуражиком.

Пока есть только тут.
Себе заказал, ибо хорошая вещь.
Буду рецензию писать.

@темы: прекрасное, книги, одним стаканом спирт и марихуану, Житие мое

---

Глава 3. Азов (2)

Автор:  SWORN
Фэндом: Ориджинал
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Ангст, Мистика, Детектив, Ужасы
Предупреждения: Насилие, Кинк
Размер: миди
Статус: в процессе
Саммари:
Маньяк с крюком и сетью выходит из моря, чтобы уничтожить врагов своего господина. Ян Сокирник, Слышащий Землю, вынужден прекратить убийства и уничтожить маньяка. Однако он даже не подозревает, что им давно заинтересовался древний бог Азова, который резко меняет правила игры. Теперь, чтобы выжить и остановить убийцу, Ян должен покориться морю, которое ненавидит с детства.



Глава 3. Азов(2)
Кожа на запястье треснула, окрасилась алым. Крик замер у меня на губах, внутри словно образовалась огромная пустота. Веретёнце входило всё глубже и глубже, истончалось, будто длинная игра. Перед глазами появился туман. Боли не было, но я знал, что шевелиться нельзя. Иначе — быть беде. Игла превратилась в расплавленное серебро, потекла по венам вместе с кровью.
Осознание, что рядом Азов исчезло, растворилось предрассветной туманной дымкой в наступающей знойном дне. В голове зашумело. Виски вдруг пронзило болью. Я сдавленно охнул. Ощутил на губах привкус боли. Подушечки пальцев закололо множество иголочек. Где-то шелестел ветер. И, кажется, — шумело море.
Ноздри защекотал запах дерева, сухой травы и масла. Слабый огонёк отбрасывал тень на стену, плясал диковинный языческих танец.
— Сам ко мне придёшь, сам меня найдёшь, — дрогнули мои губы, шепча слова. Только язык явно не русский, а непонятный, древний. Но все значения ясны, словно идут изнутри.
Под рукой уверенно крутилось колесо прялки. Стук — один оборот. Стук, стук — два оборота. И тянулась нить — серебристая, тонкая. А коснёшься пальцами — что лёд. И порежет так, что мало не покажется. Оно и видно — не зря пальцы обагрены. Но останавливаться нельзя. Откуда я это знаю?
«Земля тебе это говорит, — пронесся в голове шёпот Азова. — Она всё помнит, она знает».
— Сгинут враги мои, исчезнут недруги. Выйдет из моря акауш, станет моей защитой. Покроется пылью меч Тиргатао, станет прахом плоть.
И столько злобы и ненависти было в этих словах, что меня замутило. Сознание начало ускользать, словно тонюсенькая ткань под грубыми пальцами.
Только прялка пела свою ритуальную песню, вторя словам девушки.
— Не будет покоя ни на земле, ни на море. Пеплом останется, солью покроется, — тихий срывающийся шёпот.
Стук — один оборот. Стук, стук — два оборота. Натянулась серебряная нить, вымазанная густой кровью. Сладковатый запах стал в горле.
Я закашлялся, из груди вырвался стон. Cловно было тяжело и больно держать эту нить. Впрочем, предположение оказалось почти верным: слишком медленно, слишком тяжело было прясти нить.
Стук — один оборот. Стук, стук — два оборота. Чёрная прядь соскользнула вниз. Загорелая рука с широким металлическим браслетом резко заправила её за ухо и вернулась назад, придерживая колесо.
— Станет она прозрачной, холодной. Забудет своё имя. Покроется ржавчиной её меч, издохнет конь. Прахом станет белое тело в соляной могиле.
Стук один оборот. Нить натянулась, но не лопнула.
— Ударит молнией, расколет на тысячи тысяч осколков, выбросит в море. Позабудет земля своё дитя.
Стук, стук — два оборота.
— Поглотит Тиргатао море…
В углу вдруг появилась тень. Распустилась дивным цветком, обволокла живой тьмой часть пола и стена.
Стук… колесо замерло. Серебристая нить скользнула по пальцам, словно желая упасть на пол.
— Зурет, Зурет, Зурет…
Еле слышный шёпот. Моё-её сердце пропустило удар. Кто отозвался на зов? Эта тень не может быть тем, что должно было прийти.
Тень дрогнула, раскинула во все сторону щупальца, словно цветок-кракен. Нить всё же коснулась пола. Тень заволновалась, будто почуяв что-то.
— Зурет, Зурет, Зурет, — прошелестел шёпот, от которого по коже пробежали мурашки. Щупальца жадно затрепетали, потянулись к прялке, снова сами хотели покрутить.
Онемение сковало тело. По виску потекла холодная капля.
Но вдруг распахнулась дверь, и на пороге показался невысокий мужчина в чёрном плаще. Откинул капюшон, по плечам рассыпались седые волосы. Он внимательно посмотрел на меня тёмными глазами, в которых плясали едва заметные огоньки превосходства.
— Получилось, — прошептал он. — Получилось, дочь моя! Сегодня Он ждёт нас!
Внутри что-то зазвенело от радости, словно натянутая струна. Но в тоже время стало тревожно, и сердце сжалось. Вдруг всё пойдёт не так, как задумано? Ведь сорвать план может кто угодно. Да ещё эта тень. Стук колеса разбудил того, кого не стоило тревожить. Но, может, удастся всё же обойти запреты? Тот, из кургана обещал помощь. А значит — есть надежда!
Я посмотрел на свои руки, потом покосился на колесо. Оно стояло неподвижно. Серебряная нить мигом потускнела, а потом и вовсе исчезла, скрывая следы ворожбы, словно и не было.
Принесённая весть и радовала, и одновременно тревожно сжимала сердце.
— Всё у нас выйдет? — в женском голосе, слетавшем с моих губ звучала какая-то неопределённая тоска.
Мужчина кивнул. Улыбнулся — мягко, по-доброму. Только в тёмных глазах вспыхнуло пламя — холодное и гнилое. От которого мне стало не по себе.
— Он не даёт пустых обещаний. Акауш вот-вот выйдет из вод.
Я резко вскинул голову, даже позабыв о своей неуверенности.
— Как уже так быстро?
Мужчина довольно потёр ладони в предвкушении чего-то невероятного.
— Да, Зурет, да! Он быстр, как ветер! Мы освободим его из кургана!
Я почтительно склонился.
— Ты воистину стал сильнее, отец, — прошептали мои губы.
Только сердце почему-то заныло от нехорошего предчувствия, что к кургану придём не мы одни.
— Кстати, — неожиданно спросил он. — Чего этот прихвостень Тиргатао, Натай, вдруг начал тобой интересоваться?
Перед глазами вдруг всё потемнело. К горло подобралась дурнота, а голова закружилась. Натай… кто такой Натай? Имя почему-то показалось странно знакомым. Только сейчас было не до него.
Азов подхватил меня под руки и помог сесть. Я мотнул головой. Сообразил, что нахожусь на берегу. Сижу на какой-то подстилке, и все неровности очень хорошо ощущаю собственной задницей.
Спустя секунду дошло, что сейчас ночь. Прыжки из прошлого в настоящее крайне вредны для здоровья и восприятия окружающей среды. Звёзды сияли ярко-ярко. Аж страшно смотреть вверх. Я вновь посмотрел на свои руки, будто желал увидеть там призрачную кровь. Нет, ничего. Только воспоминания. От произошедшего было холодно и муторно. В то же время рубашка липла к спине, а мерзкая слабость заставляла подрагивать руки и ноги.
— С чем связалась эта Зурет? И сколько лет этой истории? — спросил я, чувствуя, что Азов находится за моей спиной.
— Считает ли человек минуты? — философски изрёк он и положил ладони мне на плечи. — Давно. Точно не скажу.
В этот раз я толком даже не обратил внимания на прикосновение. Точнее, обратил, но не хотелось сбрасывать его руки. Наоборот — пусть побудет так. Хоть какая связь с реальностью.
— Связалась не Зурет. А её отец, Максай-прорицатель. Уж начал заниматься вещами, в которые нос совать не следовало. Ему удалось разгадать знаки тех, кто жил на стоянке, я имею в виду, Кермек. Тот, из кургана услышал зов. Но чтобы выйти на землю, ему требовались жизни, человеческие и много.
Я хмыкнул:
— Неужто пообещал власть над миром?
Ладони Азова накрыли мои лопатки, медленно скользнули ниже. По коже разлилось приятное тепло. Зачем он это делает?
— Кто его знает. Скорее уж показать мир, откуда он явился. Или приоткрыть завесу будущего. Тот, из кургана может многое. Поэтому, когда понял, что эта дрянь намеревается выползти наружу, направил к кургану людей.
Ладони совершали
— Людей? — переспросил я.
— Как бы не была хороша Зурет, искусная пряха и красавица, — шепнул Азов мне на ухо, — а всё же не нравилась она Натаю, охотнику и воину. Чувствовал он, что у красавицы гнилое сердце. Как бы не была трудолюбива и храбра Зурет, но все перешла дорожку воительнице Тиргатао. А та не признавала ни чёрной ворожбы, ни лютой жажды власти. В общем, сначала была у них скрытая вражда, а потом перелилась уже в открытую. Каждая так и ждала, чтобы сделать сопернице подножку.
— Тиргатао положила глаз на воина, что ли? — уныло протянул я, глядя на плещущие волны.
Как-то уж совсем печально: бабские разборки, а тут гибнут люди.
Азов провел кончиками пальцев по моей пояснице, поднырнув под футболку. Я попытался отклониться, однако меня тут же вернули на место.
— Сиди, что я не знаю о твоих болях в спине?
Я потерял дар речи, забыв, как дышать. То есть… Дьявол, откуда он знает? Боли у меня были несколько месяцев назад. И действительно прописывали массаж. Однако я побывал лишь на нескольких сеансах — потом работа закрутила, было уже не того. Но этот откуда знает?
Азов это дело знал и, видимо, любил. Осторожно надавливал на позвоночник, растирал мышцы ладонями, замирал именно тогда, когда с губ уже был готов сорваться стон. Мыслить трезво не получалось. Слишком расслабляло, слишком хотелось прилечь прямо на этой подстилке и забыть обо всем. Но нельзя было. Нельзя.
— Тот, из кургана был благосклонен и к Зурет, — произнёс Азов. — Наделил её даром пряхи, научил зачаровывать человеческую жизнь. Пока прядёт ниточку — живёт человек. Оборвёт — вот тебе и погребальный костёр. Самое мерзкое — поймать её не могли. Поэтому и творила она долго всё, что хотела. Тот, из кургана хорошо оберегал свою девочку. Да и Максая тоже радовал.
Пока Тиргатао не убедила вождя, что его прорицатель продался злу.
— Как пафосно, — выдохнул я, блаженно прикрыв глаза.
— Пафосно или нет, а Тот — тогда был ещё сильнее, чем сейчас.
— Сейчас?
Повисла тишина. Я медленно повернул голову и посмотрел в глаза Азова. Он хмурился. Даже руки замерли. И вмиг стало как-то холодно и неуютно.
— Сейчас, — подтвердил он. — Как я уже говорил: прошлое не исчезает. То, что на него не обращают больше внимания, не значит, оно рассыпалось в прах. Поэтому всегда надо об этом помнить.
Я вздохнул. Услышанное совсем не радовало. Если здесь где-то спит могущественная сила, настроенная далеко недоброжелательно, то это будут очень большие проблемы.
— Кто-то нашёл могилу Зурет. И пробудил её дух. Ашаук снова бродит по земле, взывая к своей хозяйке.
Я потёр виски, провел ладонью по лицу.
— Кто это? Кого просила Зурет?
— Ашаук — охранник, преданный пёс, которого приставил к своей пряхе Тот.
Я хмыкнул. Кажется, начинаю понимать, что к чему. Правда, пока своими догадками делиться не стоит.
— Как от него избавиться? — спросил я. Встретился со ставшими тёмно-синими глазами и немного неловко улыбнулся: — Спасибо за массаж.
— Сначала нужно избавиться от неё, — ровным тоном сказал он, не отводя взгляда. — И только после этого ашаук исчезнет вновь.
А потом, не говоря ни слова, Азов склонился ко мне, вплёл пальцы в волосы и прижался к губам.

Вопрос: автору

1. спасибо))		16	(100%)
Всего:		16

@темы: Простите, это слэш!, ориджинал, Волнуюсь. Море

---

Глава 3. Азов (1)

Автор:  SWORN
Фэндом: Ориджинал
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Ангст, Мистика, Детектив, Ужасы
Предупреждения: Насилие, Кинк
Размер: миди
Статус: в процессе
Саммари:
Маньяк с крюком и сетью выходит из моря, чтобы уничтожить врагов своего господина. Ян Сокирник, Слышащий Землю, вынужден прекратить убийства и уничтожить маньяка. Однако он даже не подозревает, что им давно заинтересовался древний бог Азова, который резко меняет правила игры. Теперь, чтобы выжить и остановить убийцу, Ян должен покориться морю, которое ненавидит с детства.



Глава 3. Азов(1)
— Не люблю гостей незваных, — ответил я ровным голосом, однако внутри всё сжалось.
Ему было около сорока. Во всяком случае, так выглядел. Белые, серебристо-седые волосы, почти до плеч. Кожа — загорелая, почти бронзовая. Из одежды: кофта-сетка, джинсы в дырках. Босой. На шее какой-то кулон на чёрной верёвке. Но не разглядеть какой — слишком далеко. Лицо, словно высеченное из камня. Высокий лоб, прямой крупный нос, четко очерченные губы. Скулы — высокие. Глаза не пойми какого цвета. То голубые, то зелёные, то серые. И если б свет менялся — ясно. А ток сидит в тени же. Брр, не понять.
Он поднял руку и поманил к себе. Движение вышло нечеловечески плавным. Словно не было костей и мышц, а вся конечность состояла из воды. И в то же время чувствовалась нереальная сила. Сразу стало понятно, что лучше не приближаться.
— Иди сюда, — мягко, но повелительно произнёс он.
Я открыл было рот, чтобы направить его подальше, однако дверь сама захлопнулась, подтолкнув меня в спину. Непривычно громко щёлкнул замок.
Я сглотнул. Трое и Сестра, помогите. Кажется, я серьёзно попал.
Говорить, что узнал незнакомца, даже не стоило. Это он — гость в моей квартире. Он — снившийся несколько раз. Он — увёвший по звёздной дорожке, чтобы показать древний курган.
— Не бойся, — улыбнулся он. — Хотел бы тебя убить — убил бы. Лучше сядь.
Сказано было таким тоном, что я сразу поверил. И впрямь — мощь у сидевшего передо мной существа была огромна, раз оно могло проникнуть куда угодно и делать, что пожелает.
Оно. Существо. И пусть оболочка человеческая, но это только игра. Ведь слышно, что в его голосе плеск волн, а номер наполнил запах соли и тины. Чего только стоит одна эта улыбка. Словно он ещё не решил, что со мной делать. Ибо вариантов много: и все такие чертовски привлекательные.
Глубоко вздохнув и сообразив, что сесть кроме как на кровать больше негде, я подошёл и сел на край. Не стоять же истуканом, в конце концов.
— Вот так уже лучше, — одобрил он. — Я не такое чудовище, как ты вообразил.
Покосившись на него, понял, что действительно не такое. А куда… куда хуже.
— Кто вы? — тихо, но твёрдо спросил я, понимая, что пора дело брать в свои руки.
Правда, в свои — сильно громко сказано. Повисла тишина. Слышно только, как заливается ласточка на балконе. Внезапно он склонился к моему уху и шепнул:
— Азов.
Обычные звуки превратились в солёные брызги, оказались на коже, заставили замереть каменным изваянием. По коже пробежали мурашки. Я медленно повернул голову и встретился с его взглядом. Глаза, что бездна. Ни дна в них, ни края. Но есть и солнечные блики на голубой воде, и белые пенные гребни и чернота зарождающегося шторма. Страшно, опасно, нельзя.
Пусть Азовское море самое мелкое в мире. Только никто не говорит, что самое безопасное. И гибнет в нём столько людей, что невозможно и представить. И шторма разыгрываются не на шутку.
Губы Азова улыбнулись — тонко, призрачно. Однако глаза так и остались холодными.
— Или хочешь знать все мои имена?
Я покачал головой, отгоняя вмиг расползшийся льдом внутри страх. Спокойно, Ян, спокойно. Раз он так пришёл, то явно не собирается убивать. Иначе б сделал это более изысканным способом.
— Азов, так Азов, — покладисто согласился я. — Чем обязан визитом?
Он выпрямился, расстояние между нами вновь увеличилось. На этот раз в странных глазах насмешки не было. Скорее, холодная серьёзность.
— Что ж, ты не глуп. Это радует, — спокойно произнёс он, и я нахмурился.
Ну, спасибочки на добром слове, а то уж прям занервничал. Однако он, как ни в чем не бывало, продолжил:
— Изначально всё было куда проще. Я не думал, что потребуются умения Слышащего Землю. Однако чуть позже выяснилось, что с землей мне лучше не связываться. А ты… ты слишком упрям, чтобы слушать предупреждения, да?
Я сделал вид, что не обратил внимания на прозвучавшую подколку.
— У меня задание Городового. А с ним спорить неразумно.
Азов хмыкнул:
— Дражайший Данила Александрович. Как же, как же. Знаю. Есть у него занимательные привычки сотрудников своих не жалеть.
Впервые за всё время мне не хотелось возражать. Городовой — это такая зараза, что не стоит стоять рядом. Иначе будут большие проблемы и немного трупов.
— Перейдём к делу? — направил я разговор в нужное русло и отвёл взгляд. Всё-таки смотреть на него — испытание ещё то. Словно отражение в морской глади: нестабильное, ненадёжное, готовое в любую минуту измениться под дуновением ветра.
— Да, — кратко ответил он. — Поговорим о маньяке. Я знаю, что ты пытаешься найти его, однако не с того бока начал.
— Да? — мрачно отозвался я. — А с какого же надо было?
— Начинать надо было не с маньяка, а с его жертв. Поверь, они куда опаснее.
Я не поверил своим ушам и молча уставился на него. Бред какой-то. Они сами себя так изуродовали, что ли?
— Только не говорите мне, что это было ритуальное самоубийство.
Азов легонько щелкнул пальцами, и к нему вдруг по воздуху медленно подплыл свёрток с веретёнцами, которые передала мне незнакомая Ира.
— Не скажу, — невозмутимо сказал он. — Потому что это не самоубийство.
Ничего нового, Америку не открыл. Правда, тон, которым это было сказано, заставил насторожиться. В мозгу забрезжила догадка, однако ухватить пока её не удалось. Внезапно только сейчас я осознал, что зря не продумывал этот вариант. И тут же почему-то стало стыдно.
— А я предупрежда-а-ал, — протянул Азов, словно прочитав мои мысли.
— Лучше б помог, — буркнул я, сам не заметив, как перешёл на ты. — Виной всему существо из озера, так?
Азов нахмурился:
— Существо из озера уж скорее враг. А Тот, из кургана и есть наша проблема.
Тот, из кургана. Прям тебе Роджер Желязны восстал из могилы. Я вздохнул. Кажется, ничего хорошего мне не светит. Да и остальным тоже.
— А можно с самого начала?
Азов кивнул:
— Можно. Но сначала тебе нужно выехать отсюда.
— Из Стрелкового? — уточнил я, стараясь не выдавать мелькнувшей надежды.
Ну, да. Пожалуй, местечко не такое плохое. Но глядя на то, что тут происходит да ещё возле моря… Лучше город. Домой хочу. К тому же Грабар меня прибьёт. Ведь ясно же сказал, что мне нужно в Херсон. Но пока… не складывалось.
— Из гостиничного номера, — даже не улыбнулся Азов. — Насколько я знаю, заплачено за три дня?
Я изумлённо уставился на него. На душе вмиг стало тоскливо. Эта зараза следила за мной. И хорошенько так следила.
Азов тем временем с крайне довольным видом откинулся на стенку. Заложил руки за голову, довольно ухмыльнулся:
— Не смотри на меня так. Я не собираюсь воспользоваться твоим невинным телом.
Я стиснул зубы, про себя повторяя считалочку про короля. Сомнительные шутки и сомнительный тип. Специально дразнит, как и Городовой. Только тот работает по-другому. Злее, больнее, с насмешкой. Этот тоже не букетик фиалок, но всё же совсем другой.
— Куда тогда? — зада я весьма лаконичный вопрос.
Азов не смутился:
— Поверь, у меня есть место. Только одно условие — выключить телефон.
Это мне не понравилось. Этот телефон, мать его за ногу, и так работал через раз и до Грабара фиг дозвонишься, а тут ещё сделать такое нарочно. Поэтому отрицательно мотнул головой.
— Сначала информация, — поставил ему условие.
Азов лениво улыбнулся, даже не подумав поменять позу.
— Как хочешь, — бросил он, правда, я расслышал нотки раздражения. — Но если не поверишь — слушать не буду. Итак, задавай вопросы.
Я немного растерялся. Их было слишком много. Мысли надо было как-то упорядочить. Если относительно можно было понять зачем я существу из моря, то вот дальше — какая-то загадка. Я подозрительно покосился на Азова. Кстати, он таки не сказал, кем является. Судя по силе, явно не мальчик на побегушках хозяина вод, но…
Пришлось повернуться полубоком, чтобы всё же смотреть собеседнику в глаза. Он, кстати, тем временем вынул вертёнца, и они теперь, вертясь вокруг своей оси, медленно плыли по воздуху. Однако далеко от него не отлетали.
— Фокусник, — буркнул я.
— Есть немного, — согласился Азов. — Так что? Я жду.
И внимательно посмотрел на меня. Тишина стала вязкой и непроницаемой. Словно из комнаты вдруг выкачали весь воздух. Мне стало жарко. Мысли путались. Я невольно впился пальцами в край кровати. Только не поддаваться гипнозу. Мигом пустил вниз импульс — к земле. Чтобы можно было расслабиться и сбросить напряжение.
И тут же спросил:
— Тот, из кургана… кто это?
Азов ещё какое-то время смотрел на меня, будто не верил услышанному, а потом одобрительно хмыкнул:
— Соображаешь. Это прекрасно. Ну, так слушай…
Давно, веками не сосчитать и секундами не измерить, нынешние земли пустовали. Но не из-за отсутствия жизни, а просто сюда ещё не дошли люди. Моё море было ещё не столь солёным, а озёра дарили жизнь.
Тот, из кургана появился из ниоткуда. Не разобрать, где ранее был его дом. Тот, из кургана изначально никак не проявлял своего присутствия и разве что ветер и шелест волн переговаривались между собой.
А потом появились люди. Они пришли с востока. Они остались здесь. Потомки назовут их стоянку Кермек. Многое сотрётся из памяти. Включая и то, что при помощи бубна и нескольких жестов, потом спрятанных в глубине веков, они вызывали сущности, которым не место на земле. С первой смертью обитателей стоянки пришёл Он. Без имени и лица. Но с властью, полученной от тех созданий, которым поклонялись и будут поклоняться люди во всем времена.
Шло время. Звенели на берегу моря чужие голоса, смеялись чужеземцы. Пёстрые шатры и угли от костров. Босоногие смуглые люди. Дети. Девушки, вешающие на грудь звенящие ожерелья. Бородатые мужчины с луками. Табуны лошадей. Закатное солнце, провожающее народ за народом. Ветер, целующий бесстрашных сарматок. Плетущий смоляные косы задумчивым дандарийкам. Ласкающий шутливо озорных синдок. И шепчущий древние тайны на ухо коварным меоткам.
История не сохранила их имён, но…
Голос Азова смолк. Веретёнца замерли в воздухе. А потом медленно подплыли ко мне. Остановились возле лица. Одно робко коснулось щеки. Я осторожно отодвинулся. Этого ещё не хватало.
— А дальше-то?
Азов поманил веретёнца к себе. Два вернулось, но самое ближайшее ко мне и не подумало. Я вздохнул и взял его в руку. Ладонь вдруг обожгло. С губ сорвался вскрик.
— Тш-ш-ш, — шепнул Азов мне на ухо, и вдруг дошло, что он рядом и прижимает меня к себе.

Вопрос: автору

1. спасибо!)))		14	(100%)
Всего:		14

@темы: Простите, это слэш!, ориджинал, Волнуюсь. Море

---

***

Издательство показало обложку на йенгангера.
Но я её показать не могу до того, как утвердят все инстанции.
Оларс на себя совсем не похож. Но в целом вышло весьма атмосферно и гармонично. Если не учитывать авторского мессаджа, то оч хорошая обложка.
Продолжаю отчаянно не высыпаться и аццки тупить по всем фронтам.
В субботу сделали снимок маме. Сказали всё норм, лежать и поправляться. Никакой операции не требуется. Слава богу.
На неделе моего йенгангера выложили в одной из групп вк, посвящённых даркфэнтези.
Явился не пойми кто и таки спросил за жёсткую критику, так как посмотрел группу автора и составил общее мнение. Это он зря. Едва удержался, что не кинуть ему ссыль мой фикбук и дайри. Мнение можно было бы расширить.
Эт самое, начал выкладывать гетную версию "Волнуюсь. Море". Обзывается "Осколки моря и богов". Если кому охота именно такого збочення, то можно почитать на Лит-Эре lit-era.com/book/7272 и ПродаМане prodaman.ru/Marina-Komarova/books/Oskolki-morya.... Кому что удобнее.
Море, сцуко, жрёт много сил, так как текст всё же ближе к когорте йенгангера, чем Практики и Змеедевы. Страшно тянет выкинуть мозг и пописать поремуху, ибо расслабляет.

@темы: одним стаканом спирт и марихуану, Житие мое

---

Глава 2. Карты снов(2)

Автор:  SWORN
Фэндом: Ориджинал
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Ангст, Мистика, Детектив, Ужасы
Предупреждения: Насилие, Кинк
Размер: миди
Статус: в процессе
Саммари:
Маньяк с крюком и сетью выходит из моря, чтобы уничтожить врагов своего господина. Ян Сокирник, Слышащий Землю, вынужден прекратить убийства и уничтожить маньяка. Однако он даже не подозревает, что им давно заинтересовался древний бог Азова, который резко меняет правила игры. Теперь, чтобы выжить и остановить убийцу, Ян должен покориться морю, которое ненавидит с детства.



Глава 2. Карты снов(2)
Осталась где-то за спиной реальность. Шум за окном. Скрип стула, на котором сидел Чех. Ветер в вершинах деревьев. Приглушённый свет в тёмной комнате.
Сны плеснули разноцветными красками. Потянулись невидимыми руками. Ухватили так крепко, что не вырваться. Закружили в безумном танце. Что такое мир снов? Нелогичный, непостоянный, рвано искристый. То накатывает удушливой волной, принося страх и ужас, то окутывает светом и надеждой, что даже утром у пробудившегося это эти чувства не исчезают.
В мире снов нет правды и лжи. Здесь только вероятности. Прошлое, будущее и настоящее смешаны в одно. Что когда-то видел, думал, знал… Мечты оживают и предстают в гротескно-чудовищных образах, зовут за собой, тянут в омут безумства несостоявшегося.
Но и пугаться не стоит. В каждом образе — знак, символ. Его можно прочесть. Только нужно время и сила.
Звёздные руки Грабара ухватились за полотно реальности, рванули на себя. Послышался треск, потом — одобрительный смешок Чеха. Реальность расползлась обтрёпанными краями, осыпалась алмазной пылью на пол.
Сны шипели, шептали, звали миллионами голосов тех, кто спит и будет спать. Во сне можно всё. Главное — понять это. Звёздная пыль засверкала ярче, скрутилась перед взором длинным жгутом, на который упали кривые тени, напоминавшие уродливые тонкие руки. Одни, вторые, третьи… Слишком много, слишком опасно.
Грабар зло и весело улыбнулся. Нет, не выйдет. Сновидам тут кормиться нечем. Маленькие мерзкие создания, которые насылают во снах безнадёжность и отчаяние. А Читающих Сны заводят так глубоко в подсознание, что есть потом риск не выбраться.
Тоненькие ручки исчезли, испуганные решимостью Грабара. Смелых боятся. Всегда. А вот с трусами куда легче. Схватился за переливающуюся бледно-жёлтым светом неуверенность и тяни сколько хочешь, вей воздушные верёвочки, опутывай пульсирующий страх.
Грабар потянулся к Яну. Отодвинул ненужное эхо чужих снов, устремился к напарнику. Обратная сторона запястья вспыхнула короткой болью. Тьма разошлась, выпуская на волю смолянисто-красную нить. Кровавые брызги разлетелись во все стороны, зависли налитыми ягодами в пространстве.
— Хочешь чувствовать кого-то, — возник в мозгу голос из прошлого с ленивой тональностью Городового, — лучшем, чем других — нужна кровь. Его и твоя. Тогда эту связь ничто и никто не нарушит.
С Яном она была. Грабар хорошо помнил тот ледяной январский вечер, когда первый раз пропала связь. Сокирник довёл себя до истощения и свалился в обморок, утеряв способность здраво мыслить и рассчитывать силы.
— Вырежи его имя на руке — никогда не потеряешь душу.
Городовой был прав. И хоть ритуал был и диковат, но Грабара это даже позабавило, а Ян отнёсся с безразличием. Тогда он вообще не был похож на себя. И было очень тяжело.
Нить превратилась в спираль. Потянулась сквозь живое тело снов к крови Слышащего Землю.
Грабар вздрогнул. Метки из соли и песка, боли и гнева стояли везде, где только можно было дотянуться. Чужие, холодные… старые. Олег сделал шумный вдох. Кто-то играет с Яном, дёргает за ниточки, словно марионетку. И сам Ян выбраться не сумеет — слишком сильно воздействие. От меток пахло металлом и чем-то кислым. Кислое — это кошмар. Горькое — болезнь. Морозно-свежее — счастье.
Грабар скользнул по нити дальше, почувствовал, как попал в вязкое пространство прошлое. Перед глазами вдруг с необычайной яркостью развернулась картина: ночь, костёр, люди. Все высокие, смуглые, темноволосые. Мужчина в кожаных доспехах, но статен, с гордым разворотом плеч. Сгорбленный старик. В его чёрных глазах отчаянье и страх. Красивая женщина в кольчуге смотрит на него хмуро, без капли жалости. Ещё один сухощавый воин с жестоким изгибом тонких губ одной рукой держит за волосы изящную красивую девушку, стоящую на коленях. Другой — острый длинный кинжал с рукоятью в виде грифона.
— Твой лживый язык послужит хорошей платой за сказанное, Зурет, — глухо произнёс мужчина в доспехах.
Девушка рванулась из рук воина, но тут же вскрикнула от боли. Мужчина взял кинжал, рукоять-грифон хищно блеснул в отблесках голодного пламени. Женщина с косой не шелохнулась, сложив руки на груди.
Старик рухнул на землю перед ней.
— Тиргатао, заклинаю тебя…
Но та даже не разомкнула губ. Только одарила таким холодным взглядом, что впору было заледенеть.
— Когда ты звал Того, из кургана, то смеялся. И не думал о Тиргатао и её людях. Не думал о том, что вышло из моря. И теперь… твоя дочь ответит за твой грех.
— Нет-нет-нет! Умоляю вас, — залепетала девушка. По щекам покатились слёзы, губы побелели. Ещё секунда — и потеряет сознание. Да и как от такого не потерять…
Мужчина в доспехах поднял руку. Старик вдруг вскочил на ноги и криком кинулся на него. Удар, стон — обмякшее тело рухнуло под ноги стоявшего, седые волосы разметались по песку.
Мужчина сделал шаг девушке. Она жалобно застонала, дёрнулась в последней отчаянной попытке уклониться. Воин второй рукой сжал её подбородок, открывая рот.
— Ты проиграла, Зурет, — прошептала Тиргатао. — Будь ты проклята. Натай, вырежи ей язык.
Крик захлебнулся, мерзко булькнул, полумычание-полувой — дикий, как у обезумевшего животного, — унёсся в ночную мглу.
Грабара бросило в жар. Виски пронзило болью, с выдохом сорвался хрип. Перед глазами потемнело. Уже не от игры с миром снов, а от затраты сил. Далековато забрёл, хотя вроде и не пытался этого делать. Но метки…
На его плечи вдруг легли чьи-то ладони. Он вздрогнул, но тут же услышал голос Чеха:
— Не заходи так далеко. Потом не достану.
От его прикосновений в тело полилась сила. Чистая, прозрачная, как весенний ручей. Частично стёрлись неприятные ощущения. Увиденное словно не доходило до сознания. Разумом Грабар понимал, какой только ужас предстал глазам, но внутри была выжженная пустота.
— Вот и славно, — послышался голос Чеха. — Хоть кто-то из вас двоих умеет ставить щит. А то сидеть нянькой при тебе мне как-то не с руки.
Грабар поморщился. Ирония с долькой презрения, звучавшая в голосе Чеха на подвиги вдохновить не могла. Повёл плечами, стараясь высвободиться из чужих рук. Однако вмиг окутавшая слабость заставила только поморщиться. А может, просто нельзя избавиться от прикосновений Следящего, когда тот против?
— Далеко улетел, — лениво заметил Чех и кивнул на кучку пепла на столе. — Видел, как карты вспыхнули?
Грабар оторопело уставился пепел. Господи. Да как же это? Его карты. Внутри вдруг всё сжалось. Нет, этого просто не может быть. Они служили ему четыре года. И так, за какое-то невнятное видение сгорели в момент.
Стало бесконечно жалко. И карты, и себя. Он мотнул головой. Так, не расслабляться. Не хватало ещё показать расстройство при Следящем.
— Ничего страшного, — сказал Чех. — Просто они не способны вынести тебя на нужный уровень. Слишком слабые.
Он убрал ладони, вмиг по телу пробежал страшный холод. Грабар неосознанно обхватил себя за плечи. Странно это — стучать зубами в жаркую июльскую ночь. А вот… иначе никак.
— Кофе у тебя в верхнем шкафчике? — как ни в чём не бывало спросил, будто это было нечто привычным и обыденным.
Грабар сжал виски и сделал глубокий вдох, прикрывая глаза.
— Да, — хрипло ответил он. — Только кофе мне никогда не помогал.
— Поможет, — хмыкнул Чех и, насвистывая какую-то песенку, удалился на кухню.
«Бред, — мелькнула мысль, — какой бред. Следящий южного региона варит кофе для простого Читающего Сны.»
Впрочем, Грабар всё равно прекрасно понимал, что всё не просто так. Ему удалось заглянуть в сон. Правда, он был абсолютно уверен, что Яну последний не принадлежал. А скорее тому, кто поставил метки. Итак, удалось ухватить имена: Зурет, Тиргатао, Натай… Странное упоминание «того, из кургана». Кто такой? И что там выходит из моря? Уж не тот маньяк, которого им надо с Яном поймать?
Кусочки пазла складывались крайне неохотно. Грабар попытался проанализировать увиденное. Определить хотя бы приблизительно век и народ, к которому принадлежали люди, — и то хлеб.
Он посмотрел на диван. Идея прилечь, кажется, не такая уж и плохая. Правда, этот гадкий Чех… Дьявол, принесло же! И в то же время Грабар не мог не отметить, что с ним неплохо поделились силой. Порой после карт сваливало в сон мгновенно. А тут просто слабость и недомогание. Собравшись с мыслями, он всё же медленно поднялся и, опираясь на стол, побрёл к дивану.
Знаки. Язык. Зурет. Такое впечатление, что уже где-то слышал это имя. Голова закружилась. Ойкнув, Грабар не сразу сообразил, что кто-то его подхватил под локоть.
— Стоять, — сказал Чех и легонько подтолкнул Грабара к дивану. Однако сделал это так ловко, что тот тут же оказался в нужном месте, а не приземлился на пол.
В руки тут же сунули чашку с горячим кофе. Грабар автоматически сделал глоток и закашлялся. Перец, кардамон, шоколад. И ещё почти кипяток!
— Вы извращенец, — просипел он.
— Нечасто, но практикую, — отозвался Чех и сел рядом. — Но только по взаимному согласию сторон. Но… сейчас не об этом.
Грабар подозрительно покосился на собеседника, чувствуя, что над ним откровенно издеваются. Однако спорить было глупо. Сделав ещё один глоток кофейного пойла вдруг осознал, что состояние каким-то чудесным образом нормализуется.
— Вы можете чем-то помочь? — тихо спросил он, ни на что не надеясь. Но всё же не исключая того, что Следящий сюда пришёл не просто так. Да и силой подкармливать не из-за мимолётной прихоти.
— Ты видел сон Зурет, — неожиданно задумчиво сказал Чех, и Грабар забыл, как дышать. — Пока шла визуальная картинка, я кое в чём разобрался. Кошмар о прошлом. С кисловатым привкусом.
Грабар медленно кивнул. Что кошмар — сто процентов. Только вот понять, кому он принадлежал, он сам не смог. Слишком далеко и неясно, будто приходилось тянуться в седую древность. Потому и спросил:
— А… кто такая Зурет?

Вопрос: автору

1. спасибо))		17	(100%)
Всего:		17

@темы: Простите, это слэш!, ориджинал, Волнуюсь. Море

---

***

Тут, побродив по дневу Нефилимушки, нашёл интервью ЛОТЛ.
Свеженькое такое интервью.
Фраза из контекста: "Секс увеличивает продажи". (с) Клаас
Э... ДА.
Подтверждаю.

@темы: одним стаканом спирт и марихуану, Житие мое

---

Глава 2. Карты снов(1)

Автор:  SWORN
Фэндом: Ориджинал
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Ангст, Мистика, Детектив, Ужасы
Предупреждения: Насилие, Кинк
Размер: миди
Статус: в процессе
Саммари:
Маньяк с крюком и сетью выходит из моря, чтобы уничтожить врагов своего господина. Ян Сокирник, Слышащий Землю, вынужден прекратить убийства и уничтожить маньяка. Однако он даже не подозревает, что им давно заинтересовался древний бог Азова, который резко меняет правила игры. Теперь, чтобы выжить и остановить убийцу, Ян должен покориться морю, которое ненавидит с детства.



Глава 2. Карты снов(1)

Да, я готов,
Разгадать твою карту снов.
Режу имя твоё на руках,
Чтоб остаться навсегда в этих снах.
Roman Rain, «Prinzessin der Träume»

Карты снов можно было купить на Таврическом, в бутике у дяди Миши. В тесной будочке, стоявшей среди рядов местного рынка, всегда было тесно. Пахло бумагой, кожей и металлом. На витринах стояли подсвечники, ароматические лампы, статуэтки японских богов. Напротив — столы с массивными кольцами, шипастыми ошейниками и напульсниками и кулонами с названиями рок-групп. Рюкзаки с теми же рок-группами были сложены в большой корзине в углу. С плакатов на стенах взирали длинноволосые музыканты с разрисованными чёрным и белым лицами.
У дяди Миши всегда толпились юные неформалы, шумно выбирая очередной аксессуар. Однако не так редко появлялись и другие покупатели…
Сам дядя Миша был мужчиной крупным. Седоватым, с усами. Энергичным. Всегда знал, что посоветовать: и молоденькой панкушке в вырвиглазной одежке и степенному гражданину, зашедшему за… другим товаром.
Грабар, когда зашёл сюда в первый раз, не сразу поверил, что именно у этого человека находится его колода. Впрочем, на второй раз — тоже. Тогда он ещё не знал, что карты можно увидеть только дотянув до нужного уровня в чтении снов. Так можно в упор смотреть на коробку с колодой и… не видеть. Но зато потом…
Его колода оказалась чёрной с фиолетовым. Казалось, что на рубашку карт кто-то щедро плеснул чернил, а потом присыпал звёздной пылью. По размеру карты снов были чем-то средним между игральными и таро.
Дядя Миша, завидев Грабара, только хитро улыбнулся и вдруг произнёс:
— Уж заждались они вас.
Удивлению тогда не было предела. Колода в синей и чуть потёртой коробочке лежала на стекле витрины, прямо возле ароматической лампы в виде черепа. Покрылась даже тоненьким слоем пыли.
— Заждались? — переспросил Грабар почему-то охрипшим голосом.
Дядя Миша кивнул:
— Уж неделю лежат. Прямо на этом месте.
Но Олег заходил сюда только вчера и был готов поклясться, что ничего тут не было!
Посмотрев на хозяина бутика, попытался определить: шутит или нет. Нет, абсолютно серьёзен. Только в карих глазах смешливые искорки.
…Да уж. Именно так оно и было.
Грабар отошёл от окна, за которым царила южная ночь. В отличие от Яна он жил не в центре города, а в относительно молодом районе. Поближе к дяде Мише, подальше от Городового.
На Таврическом кипела жизнь несмотря на поздний час. Под окнами сидела компания, распивавшая пиво. Девушки звонко смеялись, грубые голоса парней вторили им. И хоть у Грабара был пятый этаж, слышалось всё отменно.
Поглядев на часы, он хмыкнул. Начало одиннадцатого. Самое время веселиться. Кому-то во дворе, а кому-то…
Не слишком вовремя вынырнуло воспоминание о такой же ночи, шесть лет назад. Они сидели за деревянным столом, на узких досках скамеек, чудом уцелевших от произвола хулиганов. Сигареты, вино, пицца. Красивая Витка Бойкова из отдела договоров. Русые волосы до пояса, курносый нос, длинные пальцы. И взгляд чуть искоса: лукавый, заинтересованный, с лёгким вызовом. Попробуй. Просто попробуй. И будь смелее. Только попробуй.
И сердце билось не так ровно как обычно, и не так важна была маленькая пирушка, устроенная с друзьями в честь поступления на новое место работы. Грабар уже было решился пораньше распрощаться с ребятами и вызваться проводить Виту домой, однако вдруг всё померкло.
И тут же перед взором тут же разлилась тревожная краснота, а голова взорвалась болью. Откуда-то донеслись хрипы: старческие, отчаянные, тихие.
«Вот и всё», — огненным росчерком пронеслась мысль.
Чья? Не понять. Во рту пересохло, в висках запульсировала боль. Краноту вдруг расчертили параллельные чёрные полосы. Изогнулись, зазмеились, опутали.
— Вот всё… — донесся чей-то выдох, и вдруг воздух закончился.
И мир тоже.
Грабар очнулся в больнице. Толком врачи не могли объяснить причину внезапного обморока. Подозревали нервное истощение. Но самого Олега такой диагноз только озадачил. Были нервы по работе, но не такие, чтобы доходило до обморока.
А потом, в два часа пополудни, прямо на залитой солнцем улице Суворова, Грабар встретил Городового. В чёрной одежде, со светлыми нечеловеческими глазами. Без льва. Лев — это только ночью. Городовой смотрел долго и внимательно. Но так, что захотелось дать дёру аж до следующего квартала. Однако руки и ноги словно окаменели.
Городовой улыбнулся, склонил голову к плечу. И вмиг стало как-то спокойнее и теплее, будто произошло что-то очень важное.
— Ну, здравствуй, Читающий Сны, — мягко произнёс Городовой.
Здравствуй… Способности проснулись спонтанно. Эмоции повлияли на энергетический контур города, и Грабар сумел прочесть сон умиравшего деда Виты Бойковой. Потому и не удержался на грани сознания. Те, кто умирает, всегда пытаются утянуть за собой.
Городовой потом это объяснил. И многое другое.
В дверь позвонили. И мигом по спине пробежали мурашки. Грабар вдохнул поглубже и ровным шагом направился в коридор. Назад дороги нет. Это не самый желанный гость, но не впустить нельзя.
Набрав воздуха в грудь, Грабар щёлкнул замком.
Он стоял на пороге, сложив руки на груди. Очки чуть приспущены на кончик носа, взгляд поверх стёкол: внимательный, цепкий, чуть ироничный. В этот раз не столь официально, как прошлой ночью. Потёртые джинсы, кофта — серая, лёгкая, крупной вязки. Чуть растянутая. Но эта небрежность странным образом придавала прибывшему какой-то шарм. Он поднял руку и поправил очки. Мелькнул металлический браслет от часов и татуировка в виде змея.
— Доброй ночи, Олег Олегович. Впускаете?
Грабар сглотнул. Дурак. Какого так пялиться и стоять столбом? Снова быстрый резкий вдох и посторониться.
— Да-да, конечно. Входите, Эмман…
Он запнулся. Эммануил Борисович. Имя с претензией, которое в упор не хотело слетать с губ. Что-то было в нём не так.
— Чех, — коротко бросил он, проходя в коридор. — Так легче.
«Да, легче, — подумал Грабар, следуя за Следящим. — Только не так уж. Что с ним делать? Видит же, гад, всё. Знает. Сволочь.»
Следящий чувствовал себя как дома. Просто прошёл в комнату, не дожидаясь хозяина. Бросил задумчивый взгляд на книжные шкафы, на компьютерный стол, задержался на диване. Хмыкнул.
Грабар, прислонившись к косяку, молча наблюдал за ним. Хотелось сказать что-то умное, но как-то не получалось. Да и не к чему было. Со Следящим лучше не умничать. Всё равно будет так, как хочет он, а не сам Грабар.
Чех бросил быстрый взгляд на стол и колоду карт. Задумался. Грабар и сам не заметил, что затаил дыхание, словно ожидая приговора. Карты у всех разные. Зависит от уровня силы.
Чех сел за стул и взял колоду в руки. Замер, прикрыв глаза и что-то прощупывая на энергетическом уровне. Потом довольно хмыкнул и посмотрел на Грабара.
— Годится. Справимся.
На душе стало легче. Ещё немного помявшись, Грабар всё же прошёл в комнату и сел напротив Чеха.
— Кофе есть? — неожиданно задал тот вопрос, введя Олега в ступор.
— Ну… да? А вы…
— Мы, — невозмутимо ответил Чех. Встал и выключил большой свет, мигом погрузив комнату во тьму. Потом что-то сказал на непонятном языке, и по всей комнате разлилось лиловое сияние, едва освещавшее помещение.
Грабар поёжился, но не мог не признать, что так даже лучше. Электрический свет только сбивает концентрацию. Поэтому обычно он включал маленький ночник и накрывал его тканью, чтобы свет был очень приглушённым.
— Кофе понадобится тебе, — продолжил Чех. — Попозже.
Снова вернулся и сел напротив. Двигался нечеловечески ловко и грациозно. Так, словно не приходилось вообще затрачивать никаких усилий, чтобы пошевелить рукой или ногой.
Чех поставил локти на стол, сплёл пальцы. Грабар мысленно отметил, что чертовски рад: Следящий не притащил своего каракурта. Только вот взгляд карих глаз все же заставлял понервничать. Смотрит, гад, так, будто всё знает. Но хочет услышать это от самого Олега.
— Когда это произошло? — ровным голосом спросил Чех.
Грабар уставился на колоду. Тревога за Яна вновь зазвенела в мозгу. Так хоть какое-то время удавалось её гасить.
— Связь оборвалась днём, где-то около трёх, — произнёс он вмиг ставшими непослушными губами. — Поначалу я этого не чувствовал. А потом… словно струна лопнула.
Грабар сглотнул. Спокойнее надо, спокойнее. Обрыв связи — это ещё не конец света. Это может значить что угодно. Даже то, что напарник на время просто отгородился. Такое нужно, чтобы быстро восстановить потерянные силы. Но… В голову почему-то лезло только плохое.
— И трубку не берёт? — лениво поинтересовался Чех.
Грабар отрицательно помотал головой. Не берет. Едва его охватила паника, как визитка, которую ему дал Следящий, вдруг нагрелась до немыслимых пределов, обжигая ладонь. Чего скрывать, если он сразу взял её в руки, как только понял, что с напарником что-то не так. Конечно, можно было обратиться к Городовому, но тот сам дал понять, что умывает руки. Делом будет заниматься Следящий. Чех. Сокращение от Чехлянц, видимо. Да уж. Дал бог фамилию. Но сокращение ему дивным образом шло.
— Что ж, неприятно, но не смертельно, — тем временем прозвучал вердикт. — Раскладывай карты. Я помогу.
Грабар настороженно посмотрел на Чеха, но тут же отогнал глупые мысли. Всё правильно, лучше дотянуться так. Уж Следящий-то не даст всей энергии утечь в подпространство. Карты, они полезные и мощные, но выпивают столько сил, что в пору потом ложиться на стационар в больницу.
Грабар не раз задавался вопросом: кто их создал? Но Городовой только загадочно улыбался, а дядя Миша говорил, что карты были всегда. Однако всему есть начало и конец. Поэтому «всегда» — это неправильно.
Грабар взял колоду в руки. Начал медленно, очень плавно перетасовывать. Ничего общего с движениями игроков. Медленно, вязко, ритмично. Карты тихо зашелестели. Фиолетово-чёрные рубашки вспыхнули звёздной россыпью. Маленькие огоньки задрожали на каждой карте.
Чех молча наблюдал, замерев каменным изваянием. Только на его губах появилась тонкая, едва уловимая улыбка. Он одобрял. Что конкретно — не понять. Но сейчас и не до этого.
Грабар почувствовал, как кончики пальцев немного закололо. Невольно улыбнулся и сам. Пошёл контакт.
Фиолетово-чёрная краска ожила. Затрепетала тьмой, медленно поползла с одной карты на другую. Окутала кисти Грабара, засияла белыми звёздами, рассыпавшись по пальцам, ладоням, тыльным сторонам. Поползла к запястью.
Всё исчезло. Остался только он, окунувший руки в ночь. Не бог, но и не совсем человек.
Читающий Сны.

Вопрос: автору

1. спасибо)		10	(100%)
Всего:		10

---

Глава 1. Колесо из человеческого тела(2)

Автор:  SWORN
Фэндом: Ориджинал
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Ангст, Мистика, Детектив, Ужасы
Предупреждения: Насилие, Кинк
Размер: миди
Статус: в процессе
Саммари:
Маньяк с крюком и сетью выходит из моря, чтобы уничтожить врагов своего господина. Ян Сокирник, Слышащий Землю, вынужден прекратить убийства и уничтожить маньяка. Однако он даже не подозревает, что им давно заинтересовался древний бог Азова, который резко меняет правила игры. Теперь, чтобы выжить и остановить убийцу, Ян должен покориться морю, которое ненавидит с детства.



Глава 1. Колесо из человеческого тела(2)
Что-то обязательно случится. Здесь и сейчас. Только пока ещё неясно что.
Женщина вдруг присела и провела ладонью по земле. И там, где она касалась, вспыхивали красные точки, а вверх устремлялся сизый дым. Словно каждое касание рождало уголёк.
Через несколько минут таких угольков стало очень много, что они слились в одно тускло мерцающее полотно размером где-то полтора метра на полтора.
Откуда-то донесся смех. Страшный, нечеловеческий, заставивший сжаться. По кургану будто прошла какая-то волна. Смех повторился.
Женщина сняла плащ и отбросила в сторону. Барабан неведомым образом завис в воздухе. Женщина была нага. Только длинные чёрные волосы спускались почти до талии. Изящная, красивая. Статуэтка, выточенная из слоновой кости и покрытая серебром. Узкая талия, пышные бёдра, обвитые слабо мерцающей во тьме цепочкой, длинные ноги. Она обернулась, и я увидел её лицо. Красивое, с немного резкими чертами. Широкий низкий лоб, прикрытые чёрными прядями волос, брови вразлёт, длинный нос, пухлые губы. Маленький подбородок. Глаза — тёмные, не разобрать какого цвета. Но смотрит надменно, с едва уловимой насмешкой.
Высокая грудь прикрыта массивным украшением из крупных квадратов и ромбов.
Кое-где на серебре мерцали каким-то тёмным светом чёрные камни. Почти так же, как глаза женщины. Дивное мастерство.
«Такое могли создать древние скифы, — мелькнула мысль. — Хотя, может, и не скифы. Здесь жило множество народов, поди определи кто и что».
— Кто это? — шепнул я, не отводя от неё взгляда.
— Пряха, — донёсся шёпот волн. — Зурет. Дочь тёмного прорицателя.
Мою шею вдруг обожгло чьё-то дыхание. По телу пробежала дрожь. Я сглотнул и на мгновение прикрыл глаза, старясь успокоить безумно забившееся сердце. Какая странная реакция. Словно за спиной стоит тот, кого стоит опасаться куда больше, чем женщину внизу. Зурет. Красивое имя. Но странное.
Она вдруг подняла руки и начала двигаться. Отзываясь прекрасным белым телом на каждый удар барабана, на каждый всхлип флейты. Бёдра, талия, руки и ноги — все тело превратилось в сполох белого неистового пламени, пляшущего под порывами ветра. Музыка стала громче, налилась страстью и болью. Чёрные волосы рассыпались по плечам и спине, серебряные квадраты и ромбы тихонько позвякивали, вплетая в мелодию какой-то чарующий нездешний аккомпанемент.
Забыв, как дышать, я смотрел на неё. Красиво. Богиня. И плевать, что ничего доброго от неё не исходит. Но был миг. И хотелось любоваться её танцем бесконечно.
— Зурет, Зурет, Зурет…
Имя пришло из ниоткуда. Его произнесли тягучим хриплым голосом, от которого у меня внутри все похолодело. В какой-то момент мне показалось, что курган потемнел, хотя вроде уже было больше некуда. Огоньки погасли.
Зурет рухнула на землю, распростёршись ниц, словно благоговея перед явлением какого-то божества.
— Я слушаю тебя, дочь, — раздался голос: хриплый, нечеловеческий, со странными интонациями, от которых сердце болезненно сжималось от ужаса.
Она вскинула голову, медленно встала на колени, склонилась в уважительном поклоне. Так, что чёрные волосы коснулись земли. Прошло какое-то время. Я вдруг почувствовал, что кто-то положил руку мне на плечо. Удалось только глубоко вдохнуть свежий ночной воздух. Но тело словно онемело: ни двинуться, ни шевельнуться.
Зурет заговорила. Но не словами — жестами. Быстро, отчаянно, с какой-то невероятной просьбой. Музыка стихла. Мне показалось, что я слышу, как быстро-быстро бьётся сердце девушки.
Повисла молчание. Казалось, что тот, кто жил в кургане, задумался. Зурет застыла изваянием из слоновой кости.
— Зачем? — донеслось не пойми откуда.
Вновь быстрое-быстрое сплетание и расплетание гибких длинных пальцев. Словно она пыталась втолковать что-то безумное важное и необходимое. Что нужно просто до безумия. Настойчиво-настойчиво.
— Проклятая… — выдохнули мне на ухо и вдруг обняли со спины.
Я замер. Провёл языком по вмиг пересохшим губам. Это что ещё за новость?
Попытался обернуться, но не дали.
— Смотри, — снова выдохнули на ухо. — Запоминай.
Мне захотелось огрызнуться. Смотрю уж, смотрю. Куда я денусь. Но только всё закончиться — будет что спросить. Кто-то лапает меня уж больно нахально. И… с ощутимым трудом удалось загнать чувство, что мне это приятно. Это испугало. Куда сильнее, чем гнилые огни, странный курган и немая пряха по имени Зурет, взывавшая к неведомым силам.
Послышался тяжёлый вздох. Подул ледяной ветер, пробравший до костей. Я съёжился — ведь было неведомым образом тепло только спине. Точнее, оно было понятно каким. Сзади стоял тот, кого я просто не вижу. Но кто не хочет меня выпускать. Это одновременно и бесило, и странно успокаивало, так как чувствовалась какая-то уверенность, что мне ничего не грозит. Пока, во всяком случае.
— Сложно-о-о… — прошелестел ответ. — Смерти хочеш-ш-шь…
Зурет уверенно кивнула. В чёрных глазах полыхнуло пламя. Да такое, что спалить заживо можно — лучше не приближаться.
Снова тишина. Я с трудом различил, что где-то шумит море. Ага, значит, мы где-то на побережье. Вон, даже чувствуется знакомый запах. Соль, трава, песок. Только… ощущение, то я включился именно сейчас. До этого был в каком-то месте вне пространства и времени.
Ступени под ногами вдруг растаяли. Я едва удержался вскрик, кинуло в жар от испуга. Но ступни остались неподвижны. Тьма поддерживала, словно ничего и не менялось.
— Не упадёшь. — Сухие губы коснулись моего виска. В голосе прозвучала немного издёвка, немного насмешка, немного… странная нежность.
С трудом успокоившись, я вновь посмотрел на Зурет. Она сжимала маленькие кулачки и смотрела на курган. Вдруг вновь вспыхнули огни. Засияли так, что стало больно глазам. Миг — погасли. Откуда-то издалека раздался дикий вой. Будто ревело выброшенное на берег морское чудовище.
Я передёрнул плечами. Когда уже закончится это видение?
Втайне появилась надежда, что это всего лишь сон. В крайнем случае — бред. Тогда Грабар сумеет что-то выудить наружу и растолковать. Не сейчас — так попозже. Ведь кто бы там со мной не хотел встретиться — ему придётся подождать. Неизвестно, когда я вернусь. Если… вернусь.
— Придёт… — Курган дрогнул, словно от подземного толчка. — Жди.
Зурет вновь распростёрлась перед ним, словно немо благодаря за оказанную милость. Я готов был кусать локти, отчаянно понимая, что пока никак не узнаю, что именно она попросила. Кто бы ни был в кургане — добра от него ждать не стоило. Это подтверждали слова моего невидимого собеседника, рёв издалека и происходящее в реальном мире.
— Иди, — приказал голос. — Ты увидишь его, когда пройдёт три ночи.
Зурет медленно поднялась. Нарисовала в воздухе какой-то знак. Потом поклонилась в пояс. Даже при таком освещении было заметно, что её спина поблёскивает от бисеринок пота, а ноги подрагивают. Видимо, содеянное стоило немалых усилий. Она устало провела ладонью по лицу, отбросила назад чёрные пряди. А потом улыбнулась. Меня передёрнуло от отвращения. Мерзкая улыбка дьявола на лице красавицы. Неправильно. Такого не должно быть.
Зурет взяла свой плащ и барабан. Накинула тёмную ткань на плечи. Какое-то время стояла недвижимо, словно статуя. А потом начала медленно оборачиваться. Наши глаза встретились.
— Не смотри, — прошипели мне на ухо.
Мне стало нехорошо, по телу словно прошёл удар тока.
И тут раздался стук в дверь.
«Какая к чёрту дверь?» — пронеслась шальная мысль. И тут же дошло, что нет ни тьмы, ни кургана, ни немой пряхи. Всего лишь бежевый коврик в моём номере. Коврик с дыркой, кстати.
Стук повторился. Я с трудом приподнялся. К горлу подступила дурнота, не сразу получилось даже на колени встать. Что за дьявольщина? С этими скачками в потусторонние миры я превращаюсь в изнеженную барышню, падающие в обмороки на каждом углу.
Будь Грабар рядом, он бы не преминул заметить, что моим бесчувственным телом обязательно могут воспользоваться заинтересованные лица, поэтому лучше находиться в сознании. А то мало ли. А личностей последнее время, кажется, не так уж и мало. Поэтому есть резон укреплять нервную систему и взять пару уроков у Читающего Сны. Или не пару. Как пойдёт.
Оперевшись рукой о кровать, я встал. Не так бодро и резво, как бы мне хотелось, но всё же. Преодолев расстояние до двери, щелкнул замком.
Уставившись в пустоту, я понял, что ловлю неслабые глюки. Хотя… возможно, просто не дождались. Но кого могло принести? Я даже вышел в коридор. И тут же увидел Дину, бравшую из общего холодильника молоко и яйца. Кажется, кто-то собрался сотворить омлет. Дина обернулась, её пухлые губы чуть тронула улыбка:
— Добрый день.
— Добрый, — кивнул я. Немного поколебался, стоит ли задавать вопрос был ли здесь кто-то.
— Я вам мешаю? — уточнила она, видимо, расценив мой взгляд по-своему, и указала на холодильник.
— Нет-нет, — отрицательно покачал я головой. — Мои продукты до холодильника не доходят.
Шутка получилась очень сомнительной, но Дина хихикнула. В её глазах так и было написано: «Красивый, но слишком странный. А жаль». Впрочем, мне всё это могло и показаться. После происходившего-то!
— Тут неплохое кафе, в соседнем доме отдыха, — неожиданно произнесла она, захлопывая дверцу. — Но нам лень идти. Танька ворчит, что так все деньги на одну еду профукаем.
— Еда — это святое, — хмыкнул я.
Нет, а что? Кто со мной не согласиться, может идти и голодать. И завидовать.
Дина осторожно перехватила пакет с яйцами за ручку.
— Вы не очень выглядите, — тихо произнесла она. — Всё в порядке?
Хм, заметно. Плохо. Так ещё и с помощью могут прибежать.
— Перегрелся на солнце, — буркнул я и тут же перевёл тему: — Отсюда случайно никто не выходил?
Дина захлопала ресницами. Кажется, такой поворот несколько озадачил её.
— Н-н-нет, — произнесла она. — Я не видела. А вы кого-то ждёте?
«Всё-то ты хочешь знать,» — мелькнула мысль.
Однако вслух, разумеется, я этого говорить не стал. Хамить симпатичным девочкам — невежливо.
— Да так, — туманно ответил и направился к выходу. — Немного.
— Ясно, — отозвалась Дина и подошла к двери своего номера. — Бывает. Ну, я побежала.
— Приятного аппетита, — хмыкнула я, быстро выглянув не улицу.
Нет, никого.
— Спасибо.
Я постоял пару минут, тупо глядя во двор. Потом вздохнул и вернулся к своей двери. Так и параноиком можно стать.
Я переступил порог и замер, увидев, что на моей кровати кто-то сидит.
— А ты не слишком-то гостеприимен, — неожиданно весело произнес он низким глубоким голосом. — Ну, не стой — заходи.

Вопрос: автору

1. спасибо)		17	(100%)
Всего:		17

@темы: Простите, это слэш!, ориджинал, Волнуюсь. Море

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Внезапно

Да. Мира кинула ссыль словами: "О, ты!".
fantlab.ru/edition171211

Издательство таинственно молчит. Приходится догадываться самой.

@темы: Йенгангер не дышит

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Глава 6. Городовой и кто-то (2)

Автор:  SWORN
Фэндом: Ориджинал
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Ангст, Мистика, Детектив, Ужасы
Предупреждения: Насилие, Кинк
Размер: миди
Статус: в процессе
Саммари:
Маньяк с крюком и сетью выходит из моря, чтобы уничтожить врагов своего господина. Ян Сокирник, Слышащий Землю, вынужден прекратить убийства и уничтожить маньяка. Однако он даже не подозревает, что им давно заинтересовался древний бог Азова, который резко меняет правила игры. Теперь, чтобы выжить и остановить убийцу, Ян должен покориться морю, которое ненавидит с детства.



Глава 6. Городовой и кто-то (2)
Повисла тишина. Неловкая, неуютная. Надо что-то говорить. Запрятать поглубже все страхи и желания. К чёрту Городового. Раз уж пихнул Грабара сюда в одиночку, значит, есть на то причины.
— Нормально, — ответил он, сам про себя удивившись, что голос не дрогнул Хорошо, так держать.
Раздался еле слышный смешок. Насмешливый или одобрительный? Не разобрать. Напротив Олега вдруг загорелись две маленькие красные точечки. Потом три, четыре, пять…
Грабар сглотнул. Тринадцать. Нечто маленькое, но в то же время смертельно опасное. Показалось, что кожи коснулись невесомые лапки. Тонкие-тонкие, словно паучьи. Послышался едва различимый свист. Тьма справа качнулась вперёд. Грабар затаил дыхание. Панель управления вспыхнула ровным серебристым светом, лишь слегка разгоняя мрак, царивший в салоне.
На переднем сидении, вершине спинки, находился паук. Чёрный, пузатый. Верхняя часть брюшка разрисована тринадцатью красными пятнышками. Маленькие глазки смотрели внимательно, с каким-то тихим предвкушением.
Холодный пот потёк по спине. Каракурт. Грабар не особо разбирался в пауках, но этого признал сразу. Смертельно ядовитый. Бич Причерноморья и Приазовья. Каракурты массово размножаются раз в десять-двенадцать лет, и тогда приходится туго. Они любят жару. Жара здесь всегда.
Грабар сделал глубокий вдох, стараясь успокоиться. Это всё проверка выдержки. Если бы хотели убить, то не звали бы сюда и не водили по ночному городу.
— Как превратно люди порой думают о каракуртах, — произнёс голос находившегося рядом. — А ведь они такие лапочки.
В поле зрения появилась кисть. Длинные пальцы, красивой формы ладонь. Удалось разглядеть на запястье татуировку. Кажется, змея. На среднем пальце серебряный перстень с печатью грифоном. И почему так видны все детали? Наверно панель стала светить ярче. Или это всё галлюцинации?
Каракурт побежал к руке, деловито вполз на тыльную сторону руки и выжидающе уставился на Грабара.
«Самка, — отстранённо определил он. — Самки больше. И у самцов тельце полностью чёрное».
Тут же едва удалось сдержать нервный смешок. Рядом смерть в двух обличиях, а он размышляет о морфологических признаках пауков.
— Данила Александрович любезно согласился устроить нам встречу, — тем временем продолжил голос. — Но присутствовать не сможет. Дела и город, сами понимаете.
— Угу, — коротко согласился Грабар, — конечно. Чем могу быть полезен?
Вопрос получился каким-то резким, однако уже поздно было идти на попятную.
Смешок. Каракурт, поднимая тонкие лапы, начал медленно взбираться по руке собеседника. Грабар вдруг сообразил, что видит тёмно-серую ткань рубашки. Движения паука, казалось, гипнотизировали. С трудом отведя взгляд, Грабар взял себя в руки. Слушать и только слушать. Не поддаваться чужой силе. Нельзя.
— Чем может быть полезен Читающий Сны? — мягко уточнили.
Грабар закашлялся. Явно не за этим же пришли. Но терпение, только терпение. Иногда искренне хотелось, хотя бы на одно дело, поменяться с Яном местами. Конечно, у напарника больше опасностей, но в основном там угроза физической расправы. Тут же вынос мозга и гарантированное попадание в дурдом.
— Впрочем, что-то я заболтался, — тут же произнёс собеседник. — Слушайте внимательно, Олег Олегович. Ибо от этого зависит не только жизнь вашего напарника, но и многих людей.
Грабар нахмурился. Кивнул.
— Азовское море потревожили силы, о которых мы надеялись никогда не услышать. Азов перерыл всё дно, но беда идёт не с моря.
«Как же не с моря? — изумился про себя Грабар. — Кто тогда разгуливает по берегу и убивает людей?»
— И маньяк — только следствие, — произнесли с едва заметной насмешкой, заставив Олега вздрогнуть.
Читает мысли, гад.
Гад улыбнулся. Да-да, открыто и искренне. Грабар сообразил, что глаза так привыкли к окружающему полумраку, что могут разглядеть лицо находящегося напротив. Интересно, сколько ему лет? Не определить. От тридцати и дальше. Кто их разберёт, этих Следящих.
Грабар забыл, как дышать, сообразив, что первый раз за весь разговор, определил, кто перед ним находится. Судя по глазам собеседника, догадка была верной. Глаза — тёмные, кажется, карие. Со смешинками, внимательные, обманчиво мягко смотрят поверх узких очков, приспущенных на кончик хищно изогнутого носа. Ведь стоит только чему-то пойти не так, и быть очень плохо. Всем.
Худое лицо, узкий подбородок. Губы неожиданно чувственные, наверно, приковывают женское внимание. А, может, и мужское тоже. Тут даже дело не в физиологии. Просто те, кто знает древние слова, не принадлежащие этому миру, произносят их по-особенному. Нечеловеческие голоса нечеловеческими губами.
Тёмные с проседью волосы свободно спускались на плечи. Запястье левой руки обвивали серебристые часы. Дорогие. Интересно, они показывают обычное время или есть и отсчёт в прошлое? Правая рука оставалась неподвижной. Каракурт уже добрался до локтя.
— Маньяк — это следствие. Но болезни так не лечатся. Сокирник — мальчик талантливый, но экспрессивный. Может натворить дел.
Грабар насторожился. Откуда знает? Вроде Ян никогда не выходил на связь со Следящими. Городовой — и тот заставляет его нервничать. А Следящие правят бал по всей стране. И Городовые не смеют их ослушаться. Что-то тут не так. Но и прямо не спросить.
— Дело в земле, — сказал Следящий. — Берег. И чужая могила. Сокирник должен найти её.
— Чужая? — всё же не выдержал Грабар. — В каком смысле? Сколько ей лет и…
— Много, — спокойно ответил тот. — Очень. Азовское море — древнее. Очень. Каргалук, Темеринда, Меотида, Бахр Аль-Азуф, Балысыра, Балык-Денгиз… Мне перчислять всё?
Грабар отрицательно помотал головой. То, что у Азовского моря была тьма названий и тьма народов, живших на его берегах, он знал. Но как в такой толпе отыскать чужих?
— Все там оставили свой след, — продолжил Следящий. — Но силы, которые сейчас проснулись, не относятся ни к кому из обитателей прошлых веков.
Уже что-то. Каракурт вдруг резко поднялся по руке Следящего и замер на плече. Грабар невольно дёрнулся назад.
— Кто мог их разбудить? И какого рода эти… силы?
Следящий поднёс к губам указательный палец, призывая к молчанию. Олег замер.
— Давно ли ты раскладывал свои карты, Читающий сны?
Грабар оторопел от такой смены темы. Однако понял, что надо отвечать. На самом деле — карты снов — дело муторное и местами — страшное. Поэтому и обращались к этому методу редко, когда уже не было иного выхода.
— Давно, — ответил он ровным голосом.
Следящий кивнул, медленно и отстранённо:
— Хорошо. Значит, силы почём зря не тратил. Вызывай Сокирника сюда. Там сейчас делать нечего. Я хочу его… видеть.
Грабар потерял дар речи. Приказ противоречит распоряжениям Городового. Но… Следящий выше по рангу. Значит, Городовой не будет против.
Пришлось только кивнуть. Хотя на языке крутился миллион вопросов.
— Нужно посмотреть сны одного существа, — невозмутимо сказал Следящий и вдруг щелчком пальцев сбил каракурта со своего плеча. Тот слетел в мгновение ока и завис в воздухе, прямо перед лицом.
У Грабара остановилось сердце. Паучьи лапы почти касались его щеки. Руки заледенели. Дыхание вырвалось с хрипом.
— Поэтому завтра вечером он должен быть здесь. — Следящий улыбнулся. И в сравнении с этой улыбкой зависший рядом паук показался игрушкой. — Это приглашение, Олег Олегович. Но отказы не принимаются. Вы меня поняли.
— Да, — прошептал Грабар одними губами, не смея шевельнуться.
Снова улыбка. Чуть мягче предыдущей, но ещё не добрая и далеко не ласковая.
— Вот и славно.
Щелчок пальцев, каракурт вспыхнул чёрным пламенем, щеку на мгновение опалило. Грабар с трудом удержал вскрик. На его колени упала визитка. Красная, с чёрным витым узором. Пустая.
— До завтра, Олег Олегович, — снисходительно произнёс Следящий. — Я сам вас найду. Но это на всякий случай.
Тьма вновь окутала Следящего с ног до головы.
— Доброй ночи, — послышался его голос. — Точнее, утра.
Грабар ничего не сказал. Вышел из машины на автомате, не в состоянии на более осмысленные действия. Неподвижно стоя на месте, посмотрел, как хищная «ауди» дала задний ход и свернула в сторону речного порта.
Городового нигде не было. Тишина, покой, ночь. До рассвета ещё далеко.
Грабар облегчённо выдохнул и только сейчас сообразил, что сжимает в руках картонный прямоугольник визитки. Опустил взгляд. На красном пустом пространстве появились цифры. Странный набор. Ни один из известных операторов не имеет таких кодов.
Грабар задумчиво провёл по ним подушечкой большого пальца. Кожу тут же защекотало, словно легонечко коснулись паучьи лапки. На этот раз страшно не было. Грабар хмыкнул.
Цифры смазались и исчезли. Появилась витиеватая надпись: «Чехлянц Эммануил Борисович. Консультант по социальной работе».
Грабара разобрал хохот. Ненормальный, близкий к истерике. Отсмеявшись, он утёр выступившие в уголках глаз слёзы. Консультант. С ума сойти.
Сунув визитку в карман, Грабар медленно направился по улице вверх. Хватит на сегодня приключений. Хватит.
Проходя мимо бывшей гостиницы «Европейской», он услышал тихое покашливание. Поднял голову и увидел стоявшего на балконе Железного. Тот курил и гладил рассевшегося на перилах огромного серого кота.
— Кажется, в городе скоро будет жарко, — произнёс он, ни к кому конкретно не обращаясь. — Очень жарко. Чужая могила уже разрыта.

Вопрос: автору

1. спасибо))		18	(100%)
Всего:		18

@темы: Простите, это слэш!, ориджинал, Волнуюсь. Море