Доминантная пироженка (с) Rex_Noctis
Усталость металла
Это Усталость металла.
Они говорят, что это металл. Что он бесчувственен. Что он не может понять сердца.
Если я такой, то почему я чувствую, как плавится под твоими гибкими пальцами моя кожа, и я чувствую, как из своего обычного состояния превращаюсь в расплавленные серебристо-серые потоки, готовые стечь к твоим ногам и никогда больше не уже не вернуться в своё прежнее состояние. Говорят, температура плавления…да, от такой бы температуры, взорвалось само бы солнце!...
Теплопроводность. Есть у металла такое свойство. Когда кристаллическая решётка приходит в негодность. Так, скажи, чем я хуже? Разве я не распадаюсь на миллионы атомов, когда твой горячий шёпот разносится в моём сознании, словно, электрический удар? Больно это терпеть, нереально, но совсем не сложно, потому что в этом цель моей жизни.
Если я металл, то и подвластен деформациям. И ты это знаешь тоже. С телом, что не делай. Изгибай – не изгибай…Оно будет прежним. И будет тянуться к твоим грешным губам с невинной улыбкой тёмного херувима. Всегда. А, вот душу, ты сжал, как хотел. Да, что там сжал! Скрутил, растянул, срезал! Сдвинул со своей оси до нечеловеческого стона. Даже не знаю, осталось ли что-то вместо неё?! Раздавленные пятитонным прессом человеческой любви неправильно-гротескной формы угловатые пластины… Ничего красивого или изящного…
Прочность. Кто меня на неё только не проверял. Но только не ты! Зачем оно тебе надо? И так играешь со мной. С интересом смотришь своими пронзительно-голубыми глазами из под полуприкрытых вулканически чёрных ресниц. И это хорошо. Потому что невозможно смотреть тебе прямо в глаза! Эта кричащая, непозволительно затягивающая бездна. Как небо. Без дна. Без края. Без сомнения. Она властно разрушает моё прежнее «я», выстраивая новое по своему желанию и усмотрению, не заботясь о том, что будет после. Потому что ничего не будет! Как ты сделал, так всё и останется! Потому что так надо. Потому что это Ты.
Твердость. Свойство металла оказывать сопротивление проникновению в него другого, более твердого тела. О какой твёрдости может идти речь, когда дело касается твоего тела? Живое, трепетное, восхитительно горячее, такое обманчиво беспомощное в первые секунды после достижения критической точки. Разве можно оставаться к этому равнодушным, когда твои волосы нежно касаются моей шеи, и ты тихо смеёшься, видя, как я подчиняюсь каждому движению твоих рук.
И так постоянно. Вдох как начало жизни. Выдох как поцелуй смерти.
Страшно. Жарко. Непонятно. Не должно быть всего этого. Это неправильно. Не должен ты засыпать на моём плече. Не должен я бояться этой голубой бездны в твоих глазах. Не должен и принимать всего того, что происходит здесь и сейчас.
Но почему-то мне это нравиться. От чувств нет никакого проку. Это проверено. Но я бросаю всё и иду на манящий гипноз твоего голоса, где бы я ни был. Вы меня поймёте. Вы тоже слышали его голос!
У кого-то из поэтов есть стихотворение, в котором говорится от лица автора, что кем бы он ни был – ненавистным или любимым - н вечно раб. «…И вечно раб».Вечно. Вечно. Вечно…
Глупо. Конечно, глупо. Но я спрошу.
Знаешь, что такое явление разрушения при постоянном многократном подвергании моральным и физическим нагрузкам?... Это Усталость металла.
Это Усталость металла.
Они говорят, что это металл. Что он бесчувственен. Что он не может понять сердца.
Если я такой, то почему я чувствую, как плавится под твоими гибкими пальцами моя кожа, и я чувствую, как из своего обычного состояния превращаюсь в расплавленные серебристо-серые потоки, готовые стечь к твоим ногам и никогда больше не уже не вернуться в своё прежнее состояние. Говорят, температура плавления…да, от такой бы температуры, взорвалось само бы солнце!...
Теплопроводность. Есть у металла такое свойство. Когда кристаллическая решётка приходит в негодность. Так, скажи, чем я хуже? Разве я не распадаюсь на миллионы атомов, когда твой горячий шёпот разносится в моём сознании, словно, электрический удар? Больно это терпеть, нереально, но совсем не сложно, потому что в этом цель моей жизни.
Если я металл, то и подвластен деформациям. И ты это знаешь тоже. С телом, что не делай. Изгибай – не изгибай…Оно будет прежним. И будет тянуться к твоим грешным губам с невинной улыбкой тёмного херувима. Всегда. А, вот душу, ты сжал, как хотел. Да, что там сжал! Скрутил, растянул, срезал! Сдвинул со своей оси до нечеловеческого стона. Даже не знаю, осталось ли что-то вместо неё?! Раздавленные пятитонным прессом человеческой любви неправильно-гротескной формы угловатые пластины… Ничего красивого или изящного…
Прочность. Кто меня на неё только не проверял. Но только не ты! Зачем оно тебе надо? И так играешь со мной. С интересом смотришь своими пронзительно-голубыми глазами из под полуприкрытых вулканически чёрных ресниц. И это хорошо. Потому что невозможно смотреть тебе прямо в глаза! Эта кричащая, непозволительно затягивающая бездна. Как небо. Без дна. Без края. Без сомнения. Она властно разрушает моё прежнее «я», выстраивая новое по своему желанию и усмотрению, не заботясь о том, что будет после. Потому что ничего не будет! Как ты сделал, так всё и останется! Потому что так надо. Потому что это Ты.
Твердость. Свойство металла оказывать сопротивление проникновению в него другого, более твердого тела. О какой твёрдости может идти речь, когда дело касается твоего тела? Живое, трепетное, восхитительно горячее, такое обманчиво беспомощное в первые секунды после достижения критической точки. Разве можно оставаться к этому равнодушным, когда твои волосы нежно касаются моей шеи, и ты тихо смеёшься, видя, как я подчиняюсь каждому движению твоих рук.
И так постоянно. Вдох как начало жизни. Выдох как поцелуй смерти.
Страшно. Жарко. Непонятно. Не должно быть всего этого. Это неправильно. Не должен ты засыпать на моём плече. Не должен я бояться этой голубой бездны в твоих глазах. Не должен и принимать всего того, что происходит здесь и сейчас.
Но почему-то мне это нравиться. От чувств нет никакого проку. Это проверено. Но я бросаю всё и иду на манящий гипноз твоего голоса, где бы я ни был. Вы меня поймёте. Вы тоже слышали его голос!
У кого-то из поэтов есть стихотворение, в котором говорится от лица автора, что кем бы он ни был – ненавистным или любимым - н вечно раб. «…И вечно раб».Вечно. Вечно. Вечно…
Глупо. Конечно, глупо. Но я спрошу.
Знаешь, что такое явление разрушения при постоянном многократном подвергании моральным и физическим нагрузкам?... Это Усталость металла.