В плену иллюзий

[SWORN]

Название: В плену иллюзий
Авторы:  neir warden,  SWORN
Жанр: мистика, ангст, романс, сюр, слэш.
Рейтинг: NC-17
Размер: миди
Статус: Закончен
Предупреждение: психология, смерть в сюрреале ГГ
Саммари: Что это – сон на двоих?.. Игры воспаленного воображения?.. Или судьба, в роковой день сведшая два одиночества и давшая им привыкнуть друг к другу, а потом на долгое время разбросавшая по миру? А может быть, просто жестокая игра?
Коллаж:  Dgezebet

Вот ссылка, где можно прочесть полностью.fikor.net/smf2/index.php?topic=6511.0
Да, влом выкладывать))

Спать не хотелось. Ощущение чего-то необычного, праздничного, экзотического затопило разум, заставляя ворочаться с боку на бок. Наконец, осознав, что заснуть не дано, я поднялся, наскоро побрился, почистил зубы, и, подхватив свой рабочий нетбук, спустился вниз. Только три часа ночи. Если ехать не спеша, то как раз к утру буду у Степановки. Можно, конечно, было и электричкой, но трястись в пропахшем мочой и потом вагоне не хотелось. Еще раз проверив, на месте ли диктофон, фотоаппарат и все остальные вещи, я завел мотор и выехал.
Сегодня я должен был взять интервью еще у одного художника, которого считали блаженным. Сколько их уже было... Пришлось пройти курсы психотерапевта, чтобы разговаривать с психами, как с нормальными. И устроиться художественным редактором, чтобы иметь возможность искать по свету того, единственного, который мог пролить свет на мою жизнь. И я искал. Уже более двух лет искал. Конечно, и от другой работы не откажешься. Поэтому и мотался по городам и весям в поисках талантов, уверенный в том, что мне повезет. Должно повезти.
Сегодня мне предстоит встреча с Ярославским Сергеем Ивановичем, человеком из глубинки, который после того, как потерялся в ближайшем лесу на несколько дней, вернулся в свой дом и начал писать действительно ирреальные по своей красоте картины. Слишком много фактов. Совпадений, мелочей... И я должен был его увидеть.
Руки спокойно лежали на руле, в динамиках звучал любимый спид-рок, в зубах дымилась сигарета, и настроение находилось гораздо выше отметки хорошо. Можно сказать, что я был в некой эйфории. Да впрочем, как и всегда перед встречами с теми, кто побывал по ту сторону иллюзий.
Встретил меня староста. Дядя Миша. Проводил в свой дом, предложил «тяпнуть ради хорошей беседы» их сивушного самогона, но я отказался.
- Да ты не стесняйся, сынку, не шебуршись. Все делом будет. И с Иванычем познакомлю, и деревеньку покажу. Ты садись-садись. Сейчас Ярина нам борща разогреет, бульбочки пожарит, четвертушку даст... - я усмехнулся. Вот он повод - новый человек в деревне. Я благосклонно кивнул. Есть действительно хотелось, да и старосту обижать не следовало. - Ты, это, из столицы, что ль, такой?
- Из столицы, дядь Миша. Сказали мне статейку про вашего художника написать.
- Только ты это... Он у нас малость того... - Михаил Андреевич покрутил пальцем у виска. - Блаженный малость. Но ты не пужайся-то. Не пужайся. Не трогает он никого. Тихий.
- Да я и не боюсь.
За завтраком и разговором прошло часа три. Дядя Миша предложил мне оставаться на постой у него, если все за день не успею, и я с радостью принял приглашение. Переться без сна назад было как минимум опасно.
- А тяпереча идем, отведу я тебя к нашему малювальнику. Он парень хороший. Ты не переживай. Все делом будет.
Дом стоял на отшибе. На краю села. Ровненький, с белеными рамами и выморенной древесиной. Настоящий домик из сказки. Крышу покрывала красная черепица, садик ухоженный, на заднем дворе блеяние слышно, кудахтанье. Одному такое хозяйство содержать сложно. Особенно, если еще и пишешь картины. Значит, кто-то еще у него есть? Мать?.. Жена?..
- Эй! Сергуня! Тут к тебе это, из столичной газеты, вроде как, приехали!
Поправлять, что из художественной редакции - я не стал. Потом все Сергею Ивановичу объясню.
И тут на порог вышел... Он. Высокий, чуть худощавый. Волосы ремешком поперек лба перетянуты, аккуратно подстриженная бородка. Хмурый, задумчивый, с пронзительными серыми глазами и глубокими вертикальными морщинами, залегшими между бровей.
- Как приехали, так пусть и... - он взглянул на меня чуть удивленно, закусил губу, прищурился и махнул рукой. - Ладно, заходи, гость столичный.
- Олег Николаевич, - я протянул руку, ощутив прикосновение его мозолистой ладони. - А вы?
- Сергей Иванович. Можно просто Сергей. Слушай, Олег Николаевич, мы с тобой раньше не встречались?
- Возможно, - смотреть ему в глаза было страшно. Я боялся увидеть в них то... В общем, просто боялся. - Ну что ж, приступим?
- Я сначала скотину накормлю. А ты пока свой инвентарь разложи. Розетка там, за столом сразу. Квас в холодильнике. Можешь пока в душе ополоснуться. Жарко ведь. Полотенце в шкафу.
И ушел. Я подключил нетбук, побродил по дому, заглянул в сад и, не выдержав, спустился в прекрасный кусочек рая. Все было правильно. Не по линеечке рассажено, а именно уютно. Я посидел в плетеном кресле под яблоней, а потом, словно маленький воришка, зарылся в кусты смородины-крыжовника-малины, лакомясь недоступным в городе деликатесом. То, что меня застанут за таким непотребством - обворовыванием чужого сада, старался не думать. Слишком вкусно было.
Сергея я заметил нескоро. Он сидел на корточках, курил и, щурясь на солнце, что било сквозь листву, следил за моим шмыганием по кустам. Оказаться разоблаченным было неприятно, но неловкости я не ощущал. Ну не объел же я его, в конце-то концов!.. Правда, виновато потупился и пошел на расправу. Сергей поднялся на ноги и совершенно естественным движением стер сок ягод с моих губ своим мозолистым пальцем.
- Полакомился?.. Пошли, что ли... Думаю, мои картины посмотреть хочешь?
- Хочу, - я проглотил кислый ароматный сок ягод и сбегал в дом за фотоаппаратом.
- Вот и смотри. Я мешать не буду. Отвечу на вопросы, если надо, - я вошел в оранжерею, переоборудованную под мастерскую.
Внизу, чтобы не закрывать свет, висели картины, прикрытые тканью. Прозрачный потолок покрывала сеть проводов, идущих к лампам, мольберт с недописанной картиной, чистая, выскобленная палитра, кисти... Все как всегда, или нет?.. Я не видел захламленности мастерской. Все было... Чисто. Строго даже. По-военному.
- Можно? - я потянул за край ткани ближайшей картины, и Сергей подсуетился, сняв тряпье, открыв мне мир. Чужой, но невероятно красивый. Мир красок, мир феерии... И я утонул в нем на добрый час. - Сергей Иванович, вы понимаете?.. Ваши работы - это шедевры! Это...
- Садись, поешь, журналист.
В словах не было насмешки, а я понял, что жутко проголодался. Все успело остыть ровно в меру: чтобы не обжигать, но позволять ощущать аромат еды в полную силу. Сергей Иванович достал бутылку наливки, разлив по граненым стаканам, и протянул мне один. Но молчал. Он вообще всегда молчал. Привычка такая. Или, как говорили люди - порода.
А я перебирал в памяти снимки картин, вспоминая, какой неудачный, какой хорош, и думал о том, что следует повторить фотосессию, но уже потом, после разговора. Наконец, со стола все было убрано, и я сытым котом разлегся на стуле, приступив к своему делу. А точнее - к интервью.
- Сергей Иванович...
- Сережа. Так нам проще будет... Олег.
- Хорошо. Сережа, вот вы рисуете такие картины... Пардон, пишите. Но с чего все началось? Кем вы были раньше? Расскажите о своей жизни? О себе? Если конечно, личного не задеваю.
- Да что уж там, - Сергей достал сигарету и придвинул пепельницу на середину стола. - Служил, потом пошел по контракту. Отвоевал пару лет, вернулся. Влюбился, женился, вырастил сына, Лешку... И все потерял в один день. Авиакатастрофа. С тех пор живу один. Пока что справляюсь. Когда станет худо - продам свое хозяйство и переберусь в город.
- А картины?.. Вот мне дядя Миша сказал, что вы только после того, как вернулись... Оттуда... писать начали.
Сергей задумался. Морщины стали еще виднее, лицо посуровело, а потом как-то сразу разгладилось. Вздохнув и покусав верхнюю губу, он взглянул мне прямо в глаза.
- Никому не рассказывал. Тебе расскажу. Считай это сказкой, блажью... но я действительно был за гранью.
- Иллюзии? - вырвалось у меня невзначай.
- Да, иллюзии. Собственной. Мои односельчане считают, что я просто ушел, а потом вернулся. Но я был... Там... - его глаза затуманились. - В том мире, который создал сам... И я слишком сильно испугался остаться там... С тем... - тряхнув головой, он улыбнулся. - Бери свой диктофон, и идем в сад. Там уютнее говорить будет. А рассказ у меня долгий. Машка-то за живностью последит, а вечером я им корма задам. Ты кстати, придумал, где остановишься? За один день все не расскажу.
- Да у дяди Миши...
- У меня. Решено! - припечатал он. - А теперь - айда на двор.

* * *

- Рисовал я всю свою жизнь, - начал Сергей. - Малым рисовал, в армии баловался, потом мечтал о профессиональной студии. Мне все доставляло наслаждение. Солнечный луч, ложащийся на полотно и выводящий свои светотени, запах красок, вид мира через кисть... Сначала бумага, карандаши, потом ватман, холсты, краски... я учился тонуть в своих рисунках. Картинами назвать я немногие могу. Это те, где часть души осталось... а в остальных только часть разума. Я погружался в свой мир, в котором искал утешение от мирской жизни, от семейных проблем... я с самого детства делил свое творчество на две категории: наброски и картины. Точнее - Картины (с большой буквы). К таким я относил очень немногое из того, что у меня было, и я любил их. Любил не любовью художника, но любовника, наслаждаясь той красотой изящества форм, что смог передать своей кистью на кусок простого холста.
Сергей закурил следующую сигарету, а я подумал, что вести его рассказ диалогами со мной будет неприемлемо. Проще пересказать его историю так, как он видит ее. Словами человека, который прошел нечто, сделавшее его мастером живописи. Поэтому и решил не вмешиваться до окончания его повествования.
- В тот день я заканчивал сюрреалистическую картину, на которой у лесного озера, наполовину выбравшись из воды, лежит мальчик. Я пытался всеми возможными способами передать то, что чувствовал тогда. Этот юноша был мертв, его убила вода, оставив лежать на своем берегу обнаженного, прекрасного, с еще не успевшей потерять свой естественный цвет кожей. Я как раз заканчивал рисовать его лицо, стараясь передать ему чувство спокойствия и умиротворения, когда в дверь позвонили. Рука дрогнула, и кисть прочертила тоненькую линию, изменившую черты юноши до неузнаваемости, придав им горечь и муку, и сделав еще прекраснее. Разозлившись на внезапного нежданного посетителя, я ринулся открывать дверь, собираясь потом полностью изменить несовершенство картины.
- Добрый день, - на пороге стоял мужчина средних лет. - Я услышал, что вы хорошо рисуете. И я хотел бы получить портрет вашей кисти, - он оттолкнул меня, пройдя в студию, присев в кресло. - Я хорошо заплачу.
- Позвольте!.. - я готов был вышвырнуть незнакомца прочь из своего дома. - Кто вы такой, что так врываетесь ко мне, требуя, чтобы я тратил на вас свое время?!
- Я обещаю, что оплачу ваш труд.
- Вы просто напрасно тратите мое время, - я указал ему на дверь, - прошу вас, покиньте этот дом.
- Нарисуйте мой портрет, и я тут же оставлю вас в покое, - улыбка слегка тронула его губы. - Я не привык просить, но все же... Уделите мне всего несколько часов, сделайте набросок, впитайте мои черты, чтобы потом, на досуге, окончить портрет, а я заберу его.
- Как я вижу, от вас так просто не отделаешься, - я вздохнул, и взял в руки лист бумаги и карандаш, решив сделать набросок, чтобы потом по нему завершить портрет этого странного человека.
И только тогда, когда я взглянул на него взглядом художника, понял, какую ошибку чуть не совершил. Мне предоставлялась возможность нарисовать самое яркое по своей красоте лицо, и я отказывался от этой возможности!..
Поспешно нанося на лист бумаги его черты, я удивлялся и белизне атласной кожи, и спокойствию глубоко посаженных карих глаз, и ироничной улыбке, скользящей по тонким, красиво очерченным губам. Я пытался передать мягкий овал его лица и легкие тени, лежащие под высокими скулами, и мелкие морщинки, иногда лучиками вспыхивающие у его глаз...
- Довольно, - мужчина встал, взглянув на часы. - Вы достаточно увидели, чтобы выполнить мой заказ, - он протянул мне руку, и я машинально пожал ее, собираясь приступить к работе тут же. - Да, кстати!.. - уже на пороге обернулся он. - Вы не закончили портрет этого мальчика, - он указал на картину, стоящую на треноге. - И я не хочу, чтобы мой портрет остался таким же незавершенным. Я хочу увидеть себя так, как вы видите меня... - он помедлил, - в моем истинном обличье. Закройте дверь.
Я прошел за ним, закрыв дверь, вернулся к своим картинам. Чувствуя какую-то неловкость за то, что делаю, я снял незавершенный холст, поставив его в угол, а на раму натянул новое полотно.
Мазки кисти ложились четко и уверенно, открывая всю глубину личности моего внезапного посетителя. Я, словно он еще находился здесь, видел его воочию, без труда творя портрет, отойдя от холста только поздним вечером, довольный своим вдохновением... Ну... точнее - почти довольный.
Поставив чайник, я сотворил пару бутербродов, вернувшись в комнату, чтобы понять, что же не так. На меня с холста смотрел мужчина тридцати лет - шатен с карими глазами, продолговатым скуластым лицом и с саркастической улыбкой на жестких, упрямых губах. Он смотрел на меня, словно надсмехаясь над моей работой, заставляя меня искать нечто другое, что бы соответствовало его характеру, ему самому...
Несколько суток я творил, как безумец, отдав себя всего этому портрету, но когда он был готов, я ощутил неудовлетворенность. Не то!.. Не так!.. Глубже надо, ярче!..
- А!.. Чтоб тебя!.. - я стянул портрет с подставки, с решимостью водрузив на нее еще один белоснежный холст, на котором и решил сотворить то, что я видел.
Я вновь рисовал его, но теперь позволял своей фантазии открыться. Чуть ужесточил черты лица, уложив каштановые волосы рваными прядями, стекающими по нагим плечам, нарисовал за спиной кожистые крылья с широким размахом, поселил в глазах демонический огонь, а губы исказил не в саркастической, а в зловещей улыбке демона. А фон окрасил в цвета огня, всполохи которого взвивались над головой в виде огненного нимба... Я омыл его ноги кровью, вложив в руки меч и кнут...
О да!.. Я сотворил это! Сотворил то, что желал.
Усталый, вымотанный, я едва добрался до кровати, заснув, как только моя голова притронулась к подушке. Утром, когда я открыл глаза, раздался звонок. Я поспешно убрал полотна за ширму, и только тогда открыл, увидев за своей дверью недавнего знакомца.
- Вижу, вы прекрасно поработали, - так же бесцеремонно он прошел в мою студию, безошибочно подойдя к ширме, и достал из-за нее оба портрета. - Великолепно! - он удовлетворенно улыбался. - Прекрасно. Вы сделали даже больше, чем я ожидал, и, как я и обещал, плата будет достойна вас, - мужчина закутал картины в неизвестно откуда взявшийся кусок шелка, перевязав их бичевой. - Я благодарю вас, - поклонившись, он прошел к двери.
- Постойте!.. - я схватил его за руку. - А как же...
- Ах, да!.. Простите... - он щелкнул пальцами. - Вы заслужили свои пять сокровенных желаний. И я дарую их вам, - поклонившись, он оставил меня растерянно стоять посреди коридора.
Странный, неприятный тип. Я передернул плечами, от всей души пожелав себе забыть обо всем, что связано с ним. Пять желаний, видите ли!.. Да я сам в состоянии исполнять все свои желания. Я сам достаточно знаю, что мне нужно.
Меня удивило, что моя картина стоит в углу за ширмой. Вроде, я ее еще не закончил, но при этом убрал куда подальше... Хм, неужели вчера я решил заняться другой работой? Так нет, вроде... Я смотрел на лицо нарисованного мною юноши, медленно смешивая краски, вспоминая, куда я дел столько охры и кармина. За последнее время и не рисовал ничего, что бы требовало такого их количества...
Я дописывал картину, любовно доводя ее до совершенства, все яснее понимая, что меня теперь ничего не может заставить забыть ее, как и ту, что висела на стене... Я оторвался на миг от полотна, подойдя к любимому пейзажу. Древний, прекрасный лес, неисхоженный человеком, таящий в себе сотни тайн и секретов... - Я нежно прикоснулся к полотну. Ах, если бы я мог быть там... Если бы волею какого-нибудь, чудесного случая, все мои картины обрели полноту и цвет, став реальностью... Прекрасной и пугающей. Я смотрел на пейзаж, уже слыша пение птиц, чувствуя запах сырой земли и трав, которые поднимаются до колен...
Пошатнувшись, я на мгновение выпал из мира, наверное, потеряв сознание на какое-то время, потому что, когда вновь смог чувствовать, оказалось, что лежу на спине, до сих пор сжимая в пальцах кисть. Открыв глаза, я смотрел на потолок, внезапно ставший зеленым... Да нет же!.. Это не игра воображения!.. Я лежал под огромным деревом, на сырой земле и прелых листьях, вслушиваясь в щебет птиц в ветвях.
Вскочив на ноги, я огляделся. Со всех сторон был лес. Я метнулся в сторону, заставив себя не кружить на одном месте, решительно двинувшись в направлении, выбранном мной для того, чтобы выбраться из глуши. Нет, не может такого быть. Не мог я забыть, как приехал на природу. И, если я здесь оказался с компанией, то проще всего будет позвать их и выйти на голоса... Остановившись, я оперся рукой на дерево. А, может быть, я сплю?.. Я ущипнул себя за руку, внезапно обратив внимание на кисть, на которой еще не обсохла краска... Так, стоп... Бред это, или нет, но я оказался здесь прямо из своей студии. Я смотрел на картину, мечтая побывать здесь, в этом лесу... И вот... нет, наверное, это какой-то гипноз, или морок. Ну не мог я оказаться в том месте, которого не существует!.. Или... Или мог?
Мной овладела паника, и я побежал вперед, надеясь выбраться отсюда и попытаться себе объяснить то, что необъяснимо. Хвала богам!.. Я увидел прогалину, услышал шум волн, тут же кинувшись вперед... Чтобы резко остановиться, замереть...
Я стоял возле обрыва, смотря на ленивые волны, накатывающие на каменистый берег. Обернувшись вбок, я уже точно знал, что увижу... И я увидел это. На самом краю, поддерживаемый какой-то неизвестной силой, стоял трехэтажный дом... Который, при желании, можно было назвать и маленькой крепостью... Нет, такого не могло быть... И все же я смотрел на произведение своих рук, на то, что когда-то создавал... Что когда-то считал Картиной с большой буквы... Я готов был запаниковать. Точнее - я ощущал настолько сильный страх, что не мог стоять - ноги у меня подкашивались. Кинувшись назад в лес, я намеренно выбрал противоположную берегу сторону, намереваясь выйти когда-нибудь из этих дебрей... внезапно увидев просвет между деревьями... Услышав бой прибрежных волн... Смотря на серый, каменный домик на краю пропасти...
Попятившись, я прижался спиной к дереву, пытаясь собраться с мыслями, вновь врезавшись в лес, убегая от того, что преследовало меня, как видение из кошмара. Споткнувшись о корень, я полетел вперед, перевернувшись через голову, распластавшись на сырой болотистой земле... Тут же услышав стон...
- Помоги... - к моему плечу прикоснулась холодная, мокрая рука, и я чуть не закричал от ужаса.
- Господи... пусть это будет сон... пусть я сейчас же проснусь... Господи... - шептал я, отползая прочь от тянущегося ко мне существа, едва ли в состоянии четко соображать...
- Помоги мне...
Понимая, что если это и кошмар, то оканчиваться он не собирается, я медленно приоткрыл веки, смотря в молящие, широко раскрытые синие глаза юноши, который цеплялся за меня, умоляя не покидать его...
- Чем... - я прокашлялся. - Чем я могу помочь тебе?..
- Мне холодно... Согрей меня... - его мокрая кожа отливала белизной и была так холодна на ощупь, что я ощутил лишь жалость.
В конце концов!.. Ведь это я его нарисовал, своей фантазией принуждая лежать в холодной воде... Нет, если бы я знал, что когда-нибудь мои грёзы сбудутся, никогда бы не загадал оказаться в их плену. Никогда!..
Загнав страх и несоответствие поглубже, я заставил себя собраться, подстегнув решимостью. Как бы там ни было, во всем случившемся только моя вина. Вот мне все и исправлять. Встав на колени, я осторожно притянул мальчика к себе, подняв на руки легкое, почти невесомое тело, направившись к тому дому, что стоял на берегу... Когда я рисовал его, то думал о том, как в нем будет уютно жить... Я мечтал о таком доме, и мог только надеяться, что там присутствует все то, что нужно... Открыв ногой дверь, я зашел внутрь, тут же ощутив запах пыли и солнца. Запах одиночества и пустоты...
Занеся юношу на второй этаж, я уложил его на кровать, пройдя к ванной комнате, в надежде, что будет горячая вода... Мои надежды были оправданы, и вскоре я, набрав полную ванну воды, усадил туда юношу, позволяя ему согреваться, спустившись вниз, чтобы найти что-нибудь из еды. Нет, мне не хотелось есть, но я просто знал, что если не позаботиться о еде сейчас, то потом уже может быть поздно.
Но еды я не обнаружил. Зато погреб оказался полон вином. Что тоже оказалось неплохо. Поднявшись наверх, я нашел мальчика стоящего у окна.
- И что ты там увидел, позволь тебя спросить?
- Море... - он даже не обернулся. - Оно красивое.
- Оно еще красивее на закате, - я подошел и встал рядом, осторожно коснувшись его пальцев, но тут же отдёрнул руку - у него была ледяная кожа. - Тебе не холодно?
- Зябко, - он повернулся ко мне. - Почему я ничего не помню?
- Потому, что у тебя никогда не было воспоминаний, - осторожно сказал я, стараясь, чтобы мои слова не обидели его. - О чем ты вообще помнишь?
- Я открываю глаза и вижу солнце, - он поднял голову, словно над собой мог увидеть солнечный диск, - я сегодня видел солнце... А что было вчера - не помню.
- Потому, что вчера еще ничего не было, - я обнял его за плечи. - Ляг, отдохни.
- Я не хочу, - он прошел, и взял стоящую на полу гитару, присев с ней возле окна. - Тебе нравится слушать музыку?
- Не знаю... - я присел напротив, любуясь им. - Светлые, пепельно-русые волосы, синие огромные глаза в обрамлении длинных ресниц, матовая персиковая кожа, красивые черты... Ах да, это же я рисовал его таким совершенным. Хотелось просто биться в истерике.
- Не знаешь... - мальчик посмотрел на меня с предельным вниманием, - Тогда я начну, а если мелодия будет не по нраву - говори.
Пальцы коснулись струн, начиная их медленно перебирать. Мелодия была подобна шелесту накатывающих на песчаный берег мелких прозрачно-голубых волн. Медленная, плавная, неторопливая. Но вот она начала набирать силу, растекаясь по комнате штормовым крещендо и вновь затихая, нежно лаская слух подобно журчащим перекатам морской воды.
Не знаю... Это все что я мог сказать. Я сидел и слушал мелодию, что извлекали струны под тонкими пальцами. Но думал я в этот момент не о ней, а о том что, же все-таки произошло. Как я оказался в своей картине. Сон ли это, или быль? Как так получилось, что мальчик с недорисованной картины - жив? Если я хотел его видеть мертвым? Да и все остальное тоже казалось просто нелепым бредом. Ну не может такого быть! Просто не может! Где это видано, чтобы художник жил в своих картинах?!! Порой мне становилось страшно за свой рассудок, порой - жутко, когда я понимал, что это все - настоящее. Вот этот шерстяной ковер - настоящий, и море, запах которого я слышу - тоже настоящее. Да все здесь - настоящее! Только я чужой. Не из этого мира...
А еще я думал о мальчишке, что сейчас играл мне на гитаре. Странно все это. Если бы он ничего не помнил, у меня на руках был бы ребенок с умом пятилетнего. А так... Значит, нет только личностной памяти? Только воспоминаний прошлого? А все остальное осталось?
Видимо, не дорисовав картину, не продумав кое-что из черт характера убиенного мною в озере человека, я оставил ему свободу выбора меняться так, как он сам пожелает. Не дал краске застыть, навсегда сделав его рабом одного из чувств, что теперь и позволяло слушать музыку, смотреть на его печальную улыбку, и просто ждать, пока хоть что-нибудь прояснится.
Юноша доиграл и поднял голову, посмотрев на меня со всем возможным вниманием. Меня смущал этот взгляд умудренного вечностью существа. Я робко улыбнулся.
- Тебе понравилось?
Мягко прозвучавший кристально чистый тенор юного голоса вывел меня из задумчивости.
- Наверное, - если честно, то я устыдился.
Совсем не слышал звуков музыки, думая о положении, в котором оказался, и паникуя из-за того, что выбраться мне не дано. Да и еще об одном. Еда. Ее в доме не было. Зато здесь был арбалет, ружья какого-то старого образца... Как я помнил, когда рисовал, я думал о том, что всегда буду здесь охотиться и заниматься рыболовством. Если картина полностью передала все мои желания, то в бухте должна стоять лодка, а леса полниться дичью.
- Прости... - даже неловко как-то стало, - а как тебя зовут?
Кобальтово-синие глаза вдруг распахнулись, словно вопрос был чем-то из ряда вон выходящим. И я поставил его в тупик. Мальчик явно пытался вспомнить, но не мог.
- Меня?.. Я... я не помню.
Я тяжело вздохнул. Конечно, как можно спрашивать того, кто первые часы живет?.. Или не живет?.. Я подозрительно глянул на парня. Холодный, призрачный... Вообще на мираж похож.
- Я тебя Артуром буду звать, можно?
- Артуром...- он повторил имя, словно пытаясь распробовать имя на вкус, - хорошо. Мне нравится.
Парень отложил гитару и, медленно встав, приблизился ко мне, внимательно рассматривая. А что? Я на свою внешность никогда не обижался. Но мне стало неловко. Поэтому предложил первое, что пришло в голову:
- А давай на охоту пойдем? Ты умеешь, надеюсь?.. А то я так просмотрел все... И, если мы не хотим умереть с голода, то идти придется.
- Не знаю... А как тебя зовут? - мальчишка склонил голову на бок, как диковинная птица.
- Сергей Иванович... Да ты можешь и попросту: Сергей. Серега.
Кажется, я начал в себя приходить. Мысли о невозможности происходящего ушли куда-то вдаль, осталось только желание действовать, чтобы подавить зарождающуюся панику. Прошуршав по всем трем этажам домика, я наткнулся на многое: гардероб - одна штука: забитый новенькими вещами. Обувь - пять пар. На любой случай жизни. Новые. Это что же получается, все только пару часов назад и существовать стало?.. Ну дела... Какая-то мысль упорно сверлила мозг, но я не дал ей пробиться внутрь, оттолкнув от себя как ненужную или бредовую.
Для мальчика нашлось не так уж и много. Ну, штаны я и подкатить смогу, рубашке - рукава закатать, а вот как с обувкой быть - не знал. Не босиком же его вести? Сделал по-старинке, как у нас мужики делали, когда на охоту шли: простыню порвал, портянками Артуренку ноги замотал, и заставил в сапоги влезть. Все не босиком лазить. А погодка не то чтобы весна или осень, но не жаркая.
- Ну, пошли что ли? - закинув на плечо арбалет, взяв сумку для дичи, нож, спички и соль, я ждал его у выхода.
Парень с любопытством наблюдал за всеми моими действиями.
- Сергей... свет Иванович. Не старый ты ещё для Ивановича. - А откуда у тебя такие умения охотничьи, Сергей Иванович? - последовав за мной на выход, Артур закрыл дверь и обернулся к морю. - Все-таки красивое оно...
- Ивановичем меня приятели зовут, а ты можешь и по имени. Мал ты еще, чтобы по отчеству, но взрослый, чтобы дядей называть, - я старался храбриться. - А умения у меня Артур, с молодости. И зверя стрелял, и зверье... - я помрачнел на последних словах. Рисовать-то я рисовал, да только и помимо рисования школа у меня хорошая была. На выживание, так сказать.
Артур задумчиво посмотрел на меня.
- Интересно, а сколько мне лет?
- Ну... Вроде как на вид - восемнадцать-двадцать два. Точнее не скажу, - даже как-то неловко стало.
- А на кого мы идем? - любопытный... - Для меня это первый раз, вроде бы.
- Как бы тебе сказать... - я только в затылке почесал, - не знаю пока еще. Будет хуже, если не найдем никого. А так, кого подстрелим съедобного - все наше будет. А теперь - тихо.
От дома до леса тянулась полоса степи шириной где-то метров в сто. Этакий маленький кусочек пространства между жильем и невиданным лесом. Если я правильно понял, дичь здесь непуганая, а значит и бить ее легко будет. Насчет парня я не знал, есть ли в нем зачатки той сказки, которую я сочинял, когда картину писал? Ведь он у меня там был сыном барона, гонцом, что вез весть о войне и остановился ненадолго освежиться. И именно у озера его настигла смерть... а может, и не настигла? Живой же...
Как я себе баронов представлял, то они всему с детства научены. И ходить тихо, и стрелять умело. На мечах еще биться. И по возрасту рисовал мальчишку где-то двадцати лет. Вот сейчас войдем в лес и увидим, передалось ему это, или нет? То, что я попал в свои картины, объединенные в одну, это я уже понял. Интересно, а что я еще там рисовал?.. Как-то, кроме этих трех ничего не запомнилось такого, чтобы Картиной с большой буквы называть. Все так, мелочь, наброски.
Впрочем, мои надежды оправдались. Юноша ступал тихо, как будто всю жизнь в лесу провел с самыми лучшими учителями. Ни единая веточка под ногой не хрустнула. А может, просто так удачно выбирал дорогу. В этом лесу мы однозначно были не одни. Всегда можно отличить живой лес от места, где никто не обитает. Там даже дышится по-другому. Неожиданно справа что-то зашуршало, и я замер, внимательно осматривая местность перед собой. Возле высокой ели, что-то обнюхивая, переступая с лапки на лапку, возился большой серый заяц.
Я медленно взвел арбалет, что не скрипнул ни одним узлом, вложил болт, поднял оружие на уровень плеча и выстрелил. Видимо, сильно тетиву взвел. Бедного зайца оторвало от земли и пришпилило к дереву. Я только виновато хмыкнул. Перестарался. Схватив добычу за лапы, я осмотрел зверька на предмет наличия признаков жизни, чтобы добить страдальца, если что, и повесил его в ременную петлю на поясе. Даже если это все на сегодня, то хоть ужин нам обеспечен. Однако все равно пошел дальше. Артур (так я назвал мальчишку, когда рисовал картину) бесшумно шел рядом.
Дабы не возиться с арбалетом в следующий раз, я взвел его и теперь держал в руке. Если что - подкручу тетиву чуть туже.
- Желаешь сделать запас? - тихо спросил парень. - Это разумно...
Но по его взгляду, вилявшему в любую сторону мимо невинно убиенной жертвы, я понял, что мальчишка видит не обед, а бедного многострадального косого, которого замочил суровый дядя Сережа. Заметив это, я спрятал зверька в котомку, передав наш трофей парню.
- Когда его есть будешь, тоже пожалеешь?
Дальше мы шли так же тихо. Я хотел подстрелить лося, оленя, косулю... Ну, что-нибудь большое, что в этом лесу водится. Не каждый же день на охоту бегать. Вот поэтому и крался дальше. Артура я не слышал. И даже не видел. Он шел левее от меня и чуть позади.
Да и обратил внимание только тогда, когда парень тенью метнулся вперед, резко выкинув руку, ловко уйдя от моего непроизвольного ответного удара и, прицелившись, выпустил болт куда-то в кусты.
Я озадаченно чесал арбалетным усом в затылке. Сколько это длилось секунд? Или может быть, миллисекунд? Артур слился в одно плавное размазанное пятно, оружие из рук у меня рванули и вернули еще до того, как я подумал, что нахального захватчика следует оттолкнуть. Уже потом я услышал визг смертельно раненного хряка и глухой удар. Сердце мгновенно подскочило к горлу, да там и осталось. Доигрался, етить его! Досочинялся! Хорошо еще, что я летучие отряды спецназа не вспомнил и не оборзел совсем! Да такой скорости годами добиваться надо!
Короче, седых волос мне перепало за сегодняшний день. А вот еще и с кабаном вопрос. Это единец, или порос? Если первое, то хоть сейчас взваливай на спину и неси. А если нет?.. Вот чего я не хотел, так это с разгневанным кабаном или свиньей столкнуться, что с выводком здесь. Поэтому, недолго думая, заставил парня влезть на дерево, а сам, со взведенным арбалетом, пошел вперед.
- И долго ты будешь в прятки с ужином играть? - задал Артур вполне логичный вопрос, на который у меня пока ответа не было.
Я оказался неправ. Точнее - прав в хорошую сторону. Единец. А по-простому - молодой кабан одиночка. Болта видно не было. Он сидел где-то в самом чреве этой туши, поразив ее так быстро, что кабанчик и понять ничего не успел. Прикинув наш улов, я понял, что этого пока хватит. Мне еще первый шок пережить надо. А это лучше всего делать под жареное на костре мясо и вино. Срубив маленьким походным топориком лещину с руку в диаметре, я перевязал копыта кабана над ней, и тут понял, какую глупость сделал. Вдвоем мы такую тяжесть попросту далеко не унесем.
- Слышь, Артур, а как мы эту одороблу потащим-то?.. Волоком разве... - я задумался.
Покинув дерево, на котором сидел как ушастая белка, мальчишка с подозрением осмотрел то, что лежало копытами вверх.
- У меня не хватит сил это тащить. И у нас не хватит. Может это можно как-то разделить на части?
- Разделить-то можно... - я подумал и решил. - Думаю, требуха нам ни к чему. Кровь тоже. Голову отделим... - стало жалко, но я как подумал, что это все на себе тянуть - вся жалость сбежала. Разделав кабана и сложив куски мяса в котомку, я перевесил ее через плечо, а окорока оставил висеть на палке, дав один конец Артуру, а второй взвалив на плечо себе. Конечно, тоже нелегко, но уже хоть что-то. Так мы и пошли назад.
Груз оказался не маленьким, но мальчишка не жаловался. Всё же несказанно радовало, что еда у нас будет. Потому что я, кажется, дошёл до стадии голода «сожру все, что можно употреблять в пищу», и теперь был уверен в этом предприятии от и до.
- А откуда у тебя такие навыки? - спросил Арти, повернувшись и сдув упавшую на глаза светло-русую челку.
- Тебе это ничего не скажет, мальчик, - настроение упало резко, - война. А там чего только не было...
Захотелось увеличить скорость, чтобы скрыться за стенами дома. Нет, он не виноват. Это я такой. На всю голову повернутый. Да, было. Но не до конца же жизни казнить себя за это? Потянувшись, было, к карману за сигаретами, я понял, что их нет. И во всем доме не было.

запись создана: 06.10.2011 в 20:28

Вопрос: Что тут скажешь...

1. Спасибо!))		52	(100%)
Всего:		52

@музыка: Evanescence - Sweet Sacrifice

@настроение: Эми Ли скушала моск

@темы: Простите, это слэш!, ориджинал

Comments

[SWORN]

- Пррроклятье!!! - хотелось хоть кулак в дерево вбить, но мы уже на пролесок вышли, и крыша дома видна была.
- Эй, ты чего? - Артур мельком взглянул на меня. - Я понял, что задал неприятный вопрос, но не надо же так эксцентрично реагировать на это.
Дошли мы скоро. Вспомнив, где здесь находится холодильник, где свет, а где все остальное, я приступил к старательной обработке мяса. Маразм в чистом виде! Здесь вообще ничего нет! Закапсулированный мирок для одного пленника и ожившего мальчишки! Но! Работает все, что только может и должно работать. Проводов даже нет! Труб нет! Газопровода нет! Я медленно собирал глаза в кучку, смотря на то, как из всего этого «нет» течет вода, идёт газ, а холодильник уже исправно морозит доверенный ему провиант. Не знаю, о чем я думал, рисуя этот домик, но я явно хотел напиться в одиночестве, и поохотиться. Как уже говорил - здесь было оружие, полный погреб вина... И, да, еще кое-что забыл: весь набор душистых трав, которые росли на маленькой делянке со стороны окна. Даже садик был. А вот огорода - не было. Жалко. А я только подумал о хорошем гарнире.
Пришлось выходить, рубить дрова и готовить все для костра. Хотелось чего-то этакого, неожиданного. Как и весь этот маленький рай, ставший для меня тюрьмой. Артур куда-то подевался. Видимо, переодеваться пошел, так что я не заморачивался. Развел костер и приготовился ждать. Жрать хотелось зверски! Хотя курить - больше.
Я оказался прав. Минут через десять Арти вышел в клетчатой рубашке и простых домашних брюках. Улыбнувшись, он подошел ближе.
- Быстро ты, помощь нужна?
- Да я и сам справляюсь,- разговаривать особо не хотелось, но пришлось. - Ты присядь, Артур. Я спросить хочу кое-что. Да и поговорить... - слова шли с трудом, но я заставлял себя. Надо все сейчас выяснить, а не потом, когда поздно будет. - Понимаешь ли... Ладно, не буду тебя грузить, все равно сказал, что ничего не помнишь. Но я хочу понять, насколько ты близок этому миру. Что в тебе есть, а чего нет. Вот ты говоришь, тебя не смущает одежда, оружие... Но какое оружие? Знаком ли ты с пистолетом, автоматом, винтовкой? Или тебе известны пищаль, аркебуза, мушкет... а холодное оружие?
Я не знал, как рассказать мальчику, что должен знать современный юноша. Да и вообще, что для него современность? То ли, что я нарисовал по сюжету какой-то книги, воодушевленный автором, добавив немного от себя, или все то, что знаю и я? Хотя, практика показала, что я не могу знать того же, что и он. Так двигаться умели, наверное, только эльфы. Тяжело вздохнув, я взглянул на Артура, прося его помочь мне.
- Пистолет, винт...как? - Артур попытался повторить всё то, что я выдал, но ему это явно не удалось, - мушкет, аркебуза и пищаль знакомы. Холодное - тоже. Но я не оружейник, Серёж. Оружием пользовался, но вот рассказать все тебе в деталях... - он пожал плечами.
- Ну, хоть что-то прояснилось, - буркнул я. - Средневековье. Настоящее. А магию вы знаете?
Мясо, между тем, приятно шкворчало на веточках орешника, наломанных прямо с куста возле дома, капая золотистым соком сала на уголья, что недовольно вздымали язычки пламени. Я слюной давился от аромата, изредка взбрызгивая готовящееся блюдо, а в простонародье - шашлык, элитным вином. Остальное пока что замачивалось в настое из трав и соли. Вот тут уж я постарался на славу. Этого, практически незаменимого продукта, в закромах дома было предостаточно.
Наконец, не выдержав, я сорвал один прут, воткнув его в руки Артуру, и вставил в вилки веточек, стоявших у костра, второй, с уже нанизанным мясом; голодным взглядом смотря на молодые зубы, впивающиеся в ароматные горячие куски, на мясной сок, стекающий по его подбородку...
- Магия? - он неподдельно удивился, - ну разве что в книгах. А так учёные этим всем занимаются, - Артур внезапно смутился, и его скулы залил румянец. - А что ты так смотришь?
Ну че смотрю - жрать хочу, а мяса - только один прут пока готовый. Но не скажешь же это мальчишке?.. Вот и жду, пока, наконец, и второй подойдет. Хотя - не дождался. Еще полусырым схватил, рванув зубами первый кусок, обжигаясь, но не желая отдавать свою добычу. Эх, хорошо, однако! Вечер на дворе, солнце село, даже не заметил как. Цвирчит что-то в травке, в лесу угукает, волны шуршат, разбиваясь о скалы, звезды мерцают... Заметил я это, правда, не сразу, а только спустя время, ну и ладно. Вино разлил по кружкам, протянув одну Артуру.
- Держи, полезно, чтобы успокоиться. Не самый лучший денек сегодня, правда?..
- Спасибо, - он взял кружку в руки, - ну, было... весело. - Хотя, наверно, я определяю это и как «странно».
Действительно, всё происходящее казалось каким-то странным, неправильным. Кроме нас здесь никого не было. Возникало ощущение, что гигантская рука выхватила нас из прежнего мира и поселила сюда. Хотя, прежнего ли?
- Не лучший, - я зябко передёрнул плечами.
Можно было бы и еще посидеть, понаблюдать за природой, но я решил это сделать в кровати. Удобно развалиться, подумать, почитать, может быть. О чем и сказал Артуру. Проводив его в комнату соседнюю с моей, я показал, где что находится, как что включается и, развернувшись, прошел к себе.
Костер догорал где-то там, у ограды, еще его треск слышен, а я наслаждался колкими струями воды, смывающими усталость за день. А потом, недолго думая, так же обнаженным и лег на кровать, прикрывшись только простыней. Погодка - как будто заказывал. Не жарко, не холодно. В самый раз. И комары не нападают. В общем - идеально, если не считать, что я не знаю, как отсюда выбраться, да и не особо хочу, если уж так брать. Краски бы только, полотно сюда, да кистей набор...
Тяжело вздохнув, я повернулся к окну лицом, вглядываясь в звездное марево, и почти сразу задремал.
Возможно, мне бы удалось даже заснуть, но скрип двери заставил очнуться от дремы.
- Серёжа, - прошептал мой личный бред срывающимся голосом, - м-можно я побуду здесь, у вас? Я посижу на полу, хорошо?
Я подорвался на кровати, смотря на это бледное немощное приведение, что сползало по стене, и только потом до меня дошло, что это Артур.
- Арти, мальчик мой, - я подскочил к нему, прикоснувшись к плечу. Артур был ледяной и дрожал так, будто только что из-под дождя зашел. Недолго думая, я подхватил парня под руку и подвел к кровати, закутав его в плед, а потом и приобнял, укладывая. - Ты что-то увидел?.. Испугался?
Артур только дрожал, постепенно успокаиваясь у меня в руках, а я почему-то думал, что в доме не все чисто, раз мальчик так перепугался. Сам же видел - сильный.

[SWORN]

- Там так страшно, - прошептал он сухими губами, - меня, словно что-то тянет назад когтистыми ледяными руками, снова в воду. Моё место там... Но я не хочу! Нет!
Тихо всхлипнув, он свернулся, утыкаясь холодным лбом в мое плечо. Его что-то напугало до чертиков, я понимал. Он искал тепло и то, что бы помогло избавиться от кошмара.
А ведь я как-то об этом и не подумал... Такое впечатление, что действительно, сейчас все развалится, распадется... В нос ударил запах сырости, волосы под моей рукой потяжелели от воды, стойкий резкий запах краски ударил по нервам, и я на миг закрыл глаза, тряхнув головой. Да что же это такое, в самом-то деле?!!
Наваждение пропало. Артур мирно спал, подложив руку под голову и я, недолго думая, прилег рядом, обхватив рукой парня за плечи, и прижал к своей груди, как раньше, дома, сына прижимал, когда мальчишка, испугавшись чего-то, лез в родительскую кровать, устраиваясь между мной и Наташкой. Но вот уже девять лет нет ни Наташки, ни Кирилла. На этой минорной ноте я и заснул.
Утром, постаравшись не разбудить парня, я тихо встал и пошел по делам. А точнее: умыться, привести себя в порядок и придумать что-нибудь на завтрак. Кажется, мясо станет на долгое время нашей единственной едой.
Но, не прошло и получаса, как Арти кубарем слетел вниз, зовя меня по имени. Его лицо было перекошено ужасом, а в глазах плескалась бездонная чернь.
- Чего шумишь?.. - я выглянул из кухни, едва успев словить в объятия Артура, который вжался в меня, словно испуганный ребенок, вновь дрожа от холода или страха. - Ну?.. Все же в порядке?..
Рука сама прикоснулась к мягким волосам, а вторая легла на его плечи. И, пусть он давно уже не малыш, чувствовал я себя именно так, как с мальчишкой. Приподняв его лицо, я смотрел в синие глаза, следя за расширяющимися зрачками, и как из них уходит смертельный ужас. Об этом надо было поговорить прямо сейчас. Потом может быть поздно. Если этот домик с привидениями, проще сразу узнать об этом. Ну а также постараться и развеять страхи мальчишки.
- Сережа... Я так испугался... - он вжимался в меня, не позволяя отстранить себя.
- Арти, ты бы это... Оделся что ли, - наконец я заметил, что парень в моих руках совершенно голый. Но Артур неистово замотал головой. - Что?.. Одеться не хочешь, или наверх идти?
- Я не хочу подниматься туда один... мне страшно, что если я отвернусь хоть на миг, перестану видеть тебя - ты исчезнешь.
- Да куда мне исчезать-то? - я старался выглядеть спокойным. Ну?..
- Да, я сейчас... конечно, - но при этом Арти с места так и не сдвинулся. А потом взглянул на меня несчастными детскими глазами. - Идем со мной. Пожалуйста.
Нет, это уже не ребенок. Дети так себя не ведут. Артур испуган чем-то гораздо более сильным, чем собственные страхи. Да что это я?.. Сам же ночью чуть вмиг не поседел, когда ощутил у себя на кровати не Артура, а просто труп утопленника. Кажется, сходит с ума не только он один, но и я с ним в придачу.
- Ну, пошли, - я даже подкалывать его не стал. Зачем? Вины-то мальчишки в этом нет. Страхи - это наше подсознательное. Бороться бы с ними, научиться еще. (Научиться бы ещё с ними бороться.)
Я зашел в комнату первым, ожидая, что что-то действительно сейчас прыгнет или шлепнется, и был даже немного разочарован. А потом едва не расхохотался. Паранойя - заразительная штука. Подождав, пока Артур натянет на себя легкие домашние брюки и рубашку, спустился вниз. Он следовал за мной едва ли не шаг в шаг.
- Я не знаю, что меня испугало, - наконец прошептал он, устроившись за столом. - С тобой появляется какое-то странное тихое чувство, что всё ещё будет хорошо, и что я опасаюсь каких-то глупостей. Но, когда остаюсь один, мне становится жутко!.. - и чуть погодя добавил: - давай уже завтраком займемся.
- Конечно займемся! - я усмехнулся, накрывая стол, протянул Арти вилку и нож. - Расправляйся с ним с наибольшей жестокостью и наслаждайся.
Вторую тарелку я придвинул к себе, поставив на стол кувшин вина и воды. И задумался. А было над чем. Ну, хорошо, мясную диету я смогу разбавить другой белковой. А остальное как же?.. Да и, честно говоря, хотелось хлеба. Такой простой продукт, который здесь днем с огнем не сыщешь. И как быть?
Незаметно для себя я проглотил кусок прожаренного на жиру мяса, приправленного душистыми травами, и уставился на Артура. Послать его, что ли, по деревьям лазить?.. Гнезда разорять?.. наконец, решился.
- Белкой поработать не желаешь? - ляпнул я и только потом понял, что именно. - Ой, малыш, прости. Короче, я о том, что по деревьям лазать умеешь? Яичницы хочу - жуть как. Хотя здесь только второй день. Но я тяжеловат, вместе с гнездом шлепнусь. А вот ты - в самый раз. Ну, так как?
- Я не малыш, - насупился Артур, - уже много лет как, - но вопрос про белку до такой степени выбил его из колеи, что он на некоторое время завис. - Э... кем?
- Ну... Гнезда поразорять немного...
Боже!.. Какую я чушь несу! Я старался не смотреть на эти тонкие пальцы, по которым проходился розовый язычок, и не мог себя заставить отвести глаза. Мысленно дав себе плюху, отвернулся, а потом и встал, поставив тарелку в посудомойную раковину. Потом тяжело вздохнул, заставляя нервы расслабиться. То, что я так реагирую на парня, было неправильно.
- Хорошо, белкой так белкой, - покладисто согласился Арти.
Вымыв посуду и вызверившись еще раз на весь этот маленький мирок, я пошел по второму кругу осматривать дом. Вот упорно не понимал, что пропустил, но все-таки чувствовал какую-то лакуну, словно стерли кусочек памяти... Я заглядывал в комнаты, смотря на обстановку, ища это «ЧТО-ТО» и никак не мог понять, что же меня напрягло. Библиотека, комнаты, зал спортивный с инвентарем, зал бильярдный, мастерская... Я замер на пороге, и тут до меня начало доходить. Дом был снаружи меньше, не имел мансарды, и уж точно не было там прозрачного потолка и стен стеклянных. А здесь - были. И краски здесь были, и кисти, и холсты...
В чем же дело?.. Что же не так во всем этом?.. Что я не предусмотрел, или наоборот, упустил из виду? Уверенно сев на пятую точку, я задумался. Курить хотелось жутко. Понять, чего я не вижу - тоже. Я отрешенным взглядом смотрел как по степи, в направлении леса, идет Артур. Крикнув вдогонку мальчишке и понимая, что он не услышит - я рванул вниз, кубарем скатившись по лестнице, и побежал следом. Вот ведь, мальчишка!.. Ночью жался ко мне, испуганный, а сейчас сам, без оружия, без всего, поперся в лес.
- Артур!!! Арти, да погоди же ты!..
Парень резко обернулся, пытаясь понять, зачем я его зову, а потом испуганно заозирался.
- Вот ребенок неуемный! - я догнал мальчишку, резко встряхнув его за плечи. - Один, в лес? Да если бы это был парк - пожалуйста! Но он же придуманный! И зверья я здесь навыдумывал разного! Чтобы было на кого охо...
Понимание пришло так внезапно, что я так и остался с открытым ртом, смотря куда-то мимо Артура, а потом, понимая, что должен проверить свою догадку, рванул назад, в дом, таща мальчишку как на прицепе.
- Эй, ты чего, Серёж...что случилось? - Арти бежал за мной, спотыкаясь, почти падая, повисая в крепких руках. - Что такое? Я же ещё ничего не делал! Если не хочешь, я не буду один ходить. Только...
- Малыш, посиди здесь, или пойдем наверх, - я буквально взлетел в мастерскую, предварительно толкнув парня на диван в гостиной и, выдавив жирные колбаски краски на палитру, принялся за то, что я умел. Я рисовал. Отрывисто, четко. Ясно представляя то, что хочу иметь! Рог изобилия! Если мое желание оживило мои картины, то почему бы ему не оживить еще одну? Я так страстно хотел, чтобы мой рисунок получился... И, я рисовал этот рог не таким, каким он должен быть, а другим. Огромный раструб, из которого не виноградные гроздья висели и персики с яблоками валились, а сигареты, моющие средства разные, пакеты с надписями крупа, мука... Короче – промтоварно-продуктовый. Если получится, то мне больше ничего не надо. Кроме аптечки, конечно.
Это было таким бредом, что мне стыдно за себя становилось, но я упорно продолжал работу. Плевать, как оно выглядит!.. Если ничего не выйдет - соскоблю краску ножом. А если получится, то внешний вид не будет иметь значения.
Я заметил Артура только тогда, когда просматривал свое «творение» на искажение. Сегодня я больше ничего не смогу сделать, да и обед скоро. Вздохнув, я вытер кисти лежавшей тут же чистой тряпкой, содрал с палитры засохшую краску и оставил все в таком виде.
- Ну, пошли что ли? - я хотел поработать еще, но понимал, что от усталости сделаю только хуже. - Жрать охота.
- Что мы как хомяки? - проворчал парнишка, - у этих комков шерсти в жизни три задачи: поспать, пожрать и сдо... покинуть, в общем, сей бренный мир. А может, потом сходим к морю? - поинтересовался он, когда мы снова оказались на кухне.
- Сходим, обязательно.
Вот это оголодал!.. Такое ощущение, что я суток двое работал над своей дурацкой картиной, в которой пытался воссоздать что-то, похожее на рог изобилия, чтобы всегда и все иметь под рукой. Раз нам суждено остаться здесь, то я хочу жить с комфортом! Точка.

[SWORN]

Артур ел с некоторой неохотой. Заскучал. Сразу видно. Так что предложение спуститься к морю было идеальным. После обеда я сгреб посуду, положив ее в раковину, задумавшись - мыть или не мыть. Выбрал - не мыть, и пошел наверх.
Я переоделся в шорты и безрукавку, оставив тело почти обнаженным и, натянув на ноги кроссовки, нахмурился. Надо бы еще вещей для мальчишки. Не все же ему в моем ходить. И, так и вышел. Артур молча покосился на меня, и мы пошли вдоль обрыва, смотря, где же есть спуск. Он оказался недалеко от дома. Удобный, словно тропинка, по которой мы и дошли к воде. В уютной бухточке застыла... Шикарная яхта, на которой и десять человек уместились бы. Поэтому я, недолго думая, полез исследовать свою находку. Бак был полон, аккумуляторы заряжены, так что в любой момент я мог выйти в море. Две лодки были принайтованы к бокам. А удочки и сети мягко так намекали на то, что неплохо бы и порыбачить. Да я всегда «за»...
Но, мы шли к морю, поэтому пришлось вылезти на берег.
- Не знаю, как тебе, а мне здесь определенно нравится. Рай. А тебе, Арти?
- Рай? - протянул парень, глядя на тёмно-синие волны, пронизанные солнечными лучами. - Ну не знаю...
Солёный морской воздух позволял расслабиться, немного, но не забыть о том, где это мы...
- Золотая клетка, - честно ответил Арти, когда я уже и забыл о своем вопросе, - хотя тут и прекрасно. Но нас здесь всего двое. Или тебя это не волнует?
- А тебя что, волнует? - я вскинул бровь. - Да, золотая клетка, которую я, по какой-то причине, создал и угодил в нее. Сам. Но, это гораздо лучше, чем окажись я на пустынном берегу, где даже поговорить не с кем! А ты... - я внезапно все понял, - ах, да, мальчик... Ты же еще молоденький, тебе девочку бы... Ну, прости. Если получится с картиной рога, то я потом нарисую тебе и подружку. Сам заказывай, какую.
Я запустил камень в волны, наслаждаясь соленой моросью в воздухе и криками чаек. Вот ведь удивительно... Наверху, возле дома - их вообще не слышно, а здесь... Но я не помнил ни единой картины, на которой рисовал бы море. Скорее всего, я просто в момент, когда домик рисовал, об этих нахальных птицах не думал. А может, еще что?.. но они откуда-то взялись, и теперь деловито посматривали вниз, на нас.
Арти на корточках сидел у самой воды, опустив руку в волны, что ласково лизали его пальцы. Искупаться бы...
- А ты рисуешь женщин? - вопрос застал меня врасплох.
- Я не портретист, Арчи, если ты об этом... - я присел на песок, а потом, недолго думая, скинул с себя одежду, оставшись в плавках, и пошел к воде, - но ради тебя - постараюсь. Идем, поплаваем!
Он был прав, женщин я никогда не рисовал. Даже Наташку с Кириллом нарисовать не мог. Сына, жену... Погибли они. Разбились в самолете. Я даже тел не видел. Так, в закрытых гробах, и хоронили. Но тут же отмел сопливые мысли. Вот он шанс начать все заново. Вот возможность вылезти из замкнутого круга и рисовать вволю.
Арти быстро скинул одежду и скользнул в соленую теплоту воды, подлетев сзади и обдав меня каскадом брызг. Я рассмеялся, хлопнув ладонями по воде, и поднырнул под него, легонько утянув под воду и только увидев ужас в васильковых глазах, понял, что натворил. - Малыш!..
Я тряхнул Артура за плечи, стараясь привести его в порядок, убрать ужас из его глаз. Какое тут уже купание?.. Видимо, легкие сжало от страха, не знаю. Но Артур начал задыхаться. Кожа его мгновенно побледнела, губы приобрели мертвенно-синий оттенок, а пальцы с невероятной силой впились мне в плечи.
- Какой же я идиот!.. Придурок!.. - я плыл к берегу, загребая одной рукой, а второй прижимая к себе Артура. Ведь помнил же!.. Знал!.. И повел себя как полный дурак!.. - встав ногами на дно, я поднял мальчишку на руки и вынес его на песок, прижимая к себе, - все, мальчик мой, все... Прости идиота... Я как-то не подумал... Я совсем забыл...
Я целовал его скулы, бледные посиневшие губы, смотря в тусклую синь глаз, и на меня, как и ночью, накатил слепой ужас, что я держу в руках не живого человека, а хладный труп... Стало тихо, словно время застыло и начало течь красками, искажая картину, переплавляя ее во что-то ужасное, жуткое, грубое...
Но тут мальчишка обнял меня за шею, тихонько всхлипнув, и все снова встало на свои места. Остался только лёгкий флер краски, который, впрочем, почти сразу же сменился запахом кожи и волос Артура. Наваждение пропало, оставив только вжимавшегося в меня дрожащего мальчика, который был испуган настолько, что по щёкам текли слёзы, а сердце бешено стучало.
- Пожалуйста... не надо... не надо так больше... - шептал он, прижимаясь еще плотнее. - Не надо...
- Прости, малыш... - я уткнулся в плечо мальчишки, сам не понимая, что же это было.
Наваждение? Или мой мир, который прекрасен, может развалиться в один миг, как только Артур умрет?.. Я так ничего и не понимал, оглохнув от ора озверевших чаек, что метались над волнами. Солнце скрылось за каким-то небольшим, но серым облачком, которое постепенно увеличивалось в размерах, явно собираясь пролиться дождем. Недолго думая, я подхватил Артура на руки и пошел с ним наверх. К дому. Гроза или шторм - это всегда хорошо только в том случае, если ты надежно защищен.
- Серёж, - слабо позвал Артур, - ну не называй ты меня малышом!
- Хорошо, не буду, - да я бы сейчас все что угодно пообещал!.. Только бы он не злился на меня. Вот ведь, привязался к парню... Наверное, отцовские чувства проснулись. Наконец, я остановился. - Арти, прости, ты тяжелый мальчик... Поэтому, может быть уже сам дотопаешь? Я тебя поддержу, если что...

[SWORN]

До дома мы не успели всего шагов двадцать. Раздался раскатистый грохот, и только потом сверкнула молния. Но такого же не бывает!.. И дождь не бывает всех цветов радуги!.. И... И мгновенно вскипевшее радужными разливами море - невозможно!!! Я только головой покачал, смотря на свою кожу, словно ее вымазали акварельными красками. Но, что удивительно, каждая капля была своего цвета, а не смешивалась с другими. Не было серого неприятного оттенка, а только радужные брызги, покрывшие лицо и тело, и раскрасившие волосы...
Арти выглядел разноцветным леопардом, на котором нарисовали тысячи маленьких точечек, каждая своего цвета. Это было и спешно, и необычно, так что я с трудом сдержал улыбку. Артур рассмеялся. Звонко, открыто, как только дети смеются, и попытался стереть капли с лица, оставив разноцветные разводы на коже.
- Что это?..
- Дождь... - я растерянно смотрел на себя: в разводах, капельках, пятнах... А что если это не отмоется?!! - Бегом в душ!.. Наперегонки!
И поскакал к дому, уверенный, что Артур последует за мной. Заскочив в душ, я стянул вещи через голову, бросив их в стиралку, и нырнул под струи нормальной, прозрачной воды. С облегчением отметив, что разводы быстро исчезают... Но, когда взглянул на себя в зеркало, все что мог сказать «мама...» Волосы отмываться от радуги капель отказывались.
- Что, меченый теперь? - расхохотался мальчишка, оглядывая мою цветную шевелюру и бороду, и вполне понимая, что я со злости могу и запустить чем-нибудь тяжелым. - Помочь?
Я тупо кивнул, так и не понимая, чем мальчик может мне помочь. Но такое буйство красок у меня на голове было впервые. Я поскреб щетину, понимая, что эту «прелесть» придется сбривать. Наверное, как и волосы.
- Все! - рубанул я, - под радужными дождями больше не гуляю. - Ты говорил про помощь?.. вот он я, делай со мной что хочешь, но чтобы этого не было. Увидят же - умрут со смеху!..
О том, что нас некому видеть - я благополучно забыл.
Парень, продолжая смеяться, потянул меня в ванну, капитально занявшись волосами, но вот то, что мне радужным еще черт знает сколько времени ходить, это я уже понял.
- Чайкам всё равно как ты выглядишь, - сказал мальчишка, - да и я с тобой тоже такой же.
- Ага, чайкам... а ты - ржешь. Прогулялись, называется. А теперь что? Барс Пумович из сюрреала.
А вот мне было не все равно, что он стоял так близко, прижимаясь ко мне всем своим телом. И, сколько я не пытался отогнать от себя неприличные мысли, это получалось с трудом.
Прикосновения были приятными, очень, только я сосредоточился на пальцах, что пытались разобраться с цветными прядями, и не был уверен, что у Артура хоть что-нибудь получится. Чтобы не стоять столбом, я присел на корточки, давая ему возможность действовать. А сам задумался. Да, чайкам-то действительно пофигу, да и зверью разному - тоже. Вот только мне было бы досадно, останься это чудо надолго. Артуряшка точно ржать с меня будет. До колик. Хотя, может быть, так оно и к лучшему?.. Хоть перестанет от ужаса белеть.
- Прости, - внезапно пробормотал он, замирая и глядя сверху вниз, - я больше не буду смеяться. Я сам не лучше.
- Лучше, - вздохнул я. - Гораздо. Не знаю почему, но твои волосы вновь приобрели свой первозданный цвет.
Вздохнув, я вышел из душевой, накинув на плечи халат, и взглянул в окно... Увиденное мной - поразило. Дождь уже кончился. Море, радужное, словно переливающееся всеми цветами маслянистой пленки, поднялось метров так на тридцать, и теперь плескалось едва ли чуть ниже обрыва. Если склониться, то можно опустить в воду руку. Но ведь такого не бывает... Однако яхта мирно стояла на воде, все так же возле берега, и не собиралась уплывать, хотя я не видел, чтобы она была чем-то привязана. Мотнув головой, я принял и данный факт, подойдя к другому окну. Трава сверкала росой, после прошедшего дождя, но такой красоты видеть мне еще не доводилось. Каждая росинка была разного цвета!.. И они сияли как драгоценные камни.
- Артур!.. Ты посмотри на это великолепие!.. Все!.. Трава, деревья!.. Все сверкает!..
Он подошел на зов, затягивая пояс своего халата, глядя широко раскрытыми глазами.
- Вот это да! Это великолепно! - прошептал он, - мы в стране чудес, да?
Неосознанно прижавшись к моему плечу, он рассматривал всю эту красоту, не веря своим глазам.
Я обнял парня одной рукой, второй деловито поправил его влажные волосы, украдкой проверив, теплый он, или холодный. Тепленький... В душе, словно какой-то клубок образовался. Странное чувство покоя, правильности, радости, чего-то светлого, похожего на любовь к родному человеку. Наверное, так бы выглядел мой сын в свои двадцать...
- Арти?.. Я в мастерскую. Пока еще не слишком темно - хочу попробовать поработать. Ты со мной? Поболтаем, если хочешь...
- Да, пошли, - кивнул он. - Правда, не хочется, чтоб ты меня отпускал. С тобой так хорошо и уютно.
Вновь оказавшись в мастерской, Арти сел на стул, внимательно осматривая всё вокруг.
- Знаешь?.. - я выдавил краски на палитру, а потом, недолго думая, спустил халат с плеч, перевязав его поясом на бедрах, - ты очень странный мальчик. Вроде бы и памяти у тебя не должно быть, раз это твой второй день жизни, но она у тебя есть. Только сокрыта. Глубоко-глубоко...
Я смотрел на незавершенный рисунок, смешав краски и подправив там, где считал нужным. Недолго думая, я пририсовал еще и одежду. Да, сложенные квадратики чего-то цветного были для меня рубашками и брюками, а пакеты - с куртками и обувью. В общем, я разгильдяйничал, прорисовывая только упаковку, и зная, что там должно находиться. А что делать?.. Ведь иначе я и не знал, что ему выдаст мой «рог», если вообще выдаст. Но крамольные мысли я откинул, увлекшись работой. Когда я хотел создать этакий агрегат всего и сразу - я не должен был отвлекаться на мелочи. Отвлекся уже, когда мальчика создавал. Фильм тогда смотрел, попутно... Вот теперь и жду со страхом, подействует это на него, или нет.
- Есть, - согласился он, - только странная... я не всё помню и... то, что помню, словно за стеклом. А что ты рисуешь? - он подошёл ближе, пытаясь рассмотреть в мазках и линиях что - то ясное. - Похоже на рог, - прошептал, наконец.
- Это и есть рог, малыш, только необыкновенный.
- Не малыш я! - Артур толкнул меня в плечо. - Ты специально, да? Или так хочется ребёнка?
Я замер. Эти слова были мне как пощечина, или нет. Как удар в сердце. Правда, откуда мальчик может знать о моем горе?.. Вздохнув, я повернулся, смотря на него.
- Артур... - мой голос звучал глухо, - моя семья погибла. У меня был сын. Сейчас мальчишке исполнилось бы пятнадцать лет... - горло сжал комок, - а ты - юный, неопытный. Вот поэтому я и забываю временами про то, что ты не мой сын, что ты взрослее, что ты...

[SWORN]

Поспешно отвернувшись, я зажмурился, до скрипа сжав зубы. Было больно. Очень. Но я пережил всех кумушек-соседок, что наперебой жалели меня, всех псевдодрузей, что расспрашивали, как живу теперь... Неужели я не сумею перебороть это сейчас? Ведь уже девять лет прошло... А все будто вчера случилось...
- Серёжа, прости... прости, пожалуйста, я... не знал... – Артур сжался.
- Называй, как захочешь... - прошептал Арти, обняв меня со спины
- Ты не виноват, мальчик мой, - я похлопал его по руке и развернулся, чтобы приобнять. В грудь мне уткнулась светловолосая голова паренька, и мне так и пришлось стоять минут пять. - Все в порядке. Честно. Это прошлое. Его надо когда-нибудь забыть и выкинуть.
Рисовать резко расхотелось. Не сейчас. Не сегодня, когда только что пришла эта новая боль, всколыхнув воспоминания. Осторожно подтолкнул мальчика к выходу. Мы вышли в коридор и спустились в зал. Телевизор есть? Есть. Кассеты и диски? Есть. Видеомагнитофон - тоже. Все-таки, действительно мечтал об уюте. Именно таком райском уголке, чтобы никто не побеспокоил. Ну... Разве что Арти. На него согласен. Поставив диск, я сел, взяв пульт в руки, включив телевизор. Думаю, комедия нам сейчас как раз будет.
Мальчишка устроился рядом со мной и вел себя тихо, как мышка. Мне нравилось, как он уютно устроился под боком, ежась от холода.
Я бездумно гладил парня по плечу, а он жался ко мне. Не нравится мне его зябкость. Ох, как не нравится. Стянув с подлокотника аккуратно сложенный плед, я прикрыл мальчишку в два слоя, опустив его голову на свои колени, перебирая волосы пальцами. Идиллия. Почти. Не хватает только вина.
Фильм я видел пару раз. Да если честно - все из тех, что были в видиотеке дома - видел. Иначе бы и не создал. Динамики что-то бормотали, экран показывал какую-то детскую чушь, вроде компьютерного мультика, когда я осторожно привстал, собираясь пойти на кухню. И только судорожно протянутая ко мне рука заставила остаться на месте. Артур опять мерз, жался ко мне, и кожа его бледнела.
- Не уходи, - шептал он, - останься. С тобой так ... хорошо. Лучше всего на свете.
Я так и не понял, что его заставляет быть рядом со мной. Страх одиночества, или что-то большее, что связывает картину и ее создателя?.. Его отношение ко мне напоминало одну из старых прочитанных книг. Там тоже, создание никак не могло оторваться от того, для кого было создано. Но, это получается, что теперь мне и спать с ним, и... Меня перекосило. Я, конечно, понимаю, что такая привязанность - хорошо. Но, если мне, например, удовлетвориться захочется, он что, будет подглядывать за моим рукоблудством? А ведь я долго не выдержу.
- Хорошо, Артур, здесь я, здесь... - уселся поудобнее, и даже сам не заметил, как в дрему впал. Уютно, хорошо...
Юноша ворочался, тихонечко постанывал и впивался пальцами в мои колени. Кажется, была бы возможность, мальчишка и вовсе растворился во мне .
- Сережа, - жалобно прошептал он во сне, - помоги мне...
Что что-то не так - я понял, когда пальцы впились мне в ногу с такой силой, что чуть кожу не прорвали. Артур стонал, звал именно меня, и мне не оставалось ничего другого, как прижать его к себе, вжать в грудь... А потом, плюнув на все, понимая, что это единственный способ согреть, я рванул его халат прочь, как и свой, буквально обвивая мальчишку своими конечностями и прижав к груди.
- Все в порядке, солнышко, все хорошо... - я прижимал его голову к себе, пытаясь отогреть ледяное тело, массируя заиндевевшие мышцы и наплевав на все. Главное - согреть Артура, а потом уже и о своем стояке можно подумать. В ванной.
Через какое-то время мальчишка, укутанный в плед и успокоенный мягкими и крепкими объятьями, перестал дрожать. Дыхание Артура стало спокойным, и вскоре мальчик заснул.
Ну, вот зачем мне это, а?.. Все эти приступы непонятные, холод, что рвет Арти на части, дом, возле странного моря-океяна, окруженного не менее странным лесом?.. Или это испытание какое-то, или еще что... Арти спал так спокойно, словно не было изматывающего, почти получасового отчаяния. Но это и хорошо. Я поднял мальчишку на руки и, подумав, прошлепал с ним на кухню, захватив бутылку вина. Так же, не спуская Арти с рук, хоть малыш и был тяжелым, поднялся к себе в комнату, уложив Артура на кровать, да и сам прилег. Спать хотелось не то чтобы сильно, но впечатлений на день хватило вполне. Так что, недолго думая, я совсем некуртуазно вылакал вино из бутылки, пренебрегая всякими стаканами, и завалился рядом, подмяв парня под себя. Пусть он и взрослый, но раз так пугается, то я с ним как с ребенком себя вести буду. А детей положено прижимать к своей груди и спать с ними в одной кровати.
Как-то так получилось, что в детстве, несмотря на то, что я рос бойким парнем, моя бабушка спала постоянно рядом. До моих двенадцати лет. Так что, что такое просыпаться с кем-то, если ночью приснится что-то страшное, я помнил очень хорошо. Уютнее так было, вроде как. Спокойнее.
Ночь шла своим чередом, а присутствие теплого тела под моей рукой успокаивало, расслабляло. И расслабило. Видимо, воздержание мое, как и всегда, решило взять себе отгул, напросившись в сон эротического содержания, в котором одно из главных мест занимал Артур. Неправильность и нелепость сна я отослал к чертям собачьим, и откровенно получал удовольствие. Когда же я проснулся...
Нет, не так. Когда я ПРОСНУЛСЯ... Орать сил просто не было. Был тихий ужас.

[SWORN]

Первое, что внесло диссонанс во всю мирную картину – удлиненные мертвенно-синюшные когти, царапающие мою кожу. И эти когти принадлежали Артуру, который прямо сейчас неотрывно смотрел в мои глаза своими красными нечеловеческими буркалами. Тонкий язычок скользнул по бледным губам, и эта тварь хищно так улыбнулась, обнажая набор своих кусалок, которым бы любой вампир позавидовал.
Тело мгновенно отнялось, словно мне вкололи в спинной мозг какую-то анестезию. Было дело, помню. Но ужас сковал с такой силой, что я не мог даже пошевелиться. Эти тонкие холодные длинные пальцы, что скользят по моей коже, этот оскал, взгляд то ли безумный, то ли звериный. Кажется, еще секунда, и я просто грохнусь без сознания. Правда, от такой позорной капитуляции меня спасала одна лишь мысль: вино почему-то сыграло на «белочку». А раз так, то у меня всего лишь горячка, а Арти - спит, и все нормально... Ну, или действительно лежит на мне, но в своем нормальном облике.
Парень тем временем негромко, истинно по-звериному взрыкнул, плавно опустившись вниз. Когти впились в мои бёдра, а Арти неожиданно резко склонился к моему возбуждённому члену, вобрав в рот и начал ласкать, едва ощутимо прикасаясь зубами.
Вот это было уже слишком! Если просто сдохнуть от твари, что находилась на мне, я еще был согласен, то вот так вот бесславно лишиться своего мужского достоинства - нет. Так что, неприлично взвизгнув на тонкой ноте, я почти по стенке сиганул мимо ледяной и жуткой страшилки, оскал которой только что ощутил на себе, и рванул прочь, даже не озаботившись одеться.
Но эта мокрая холодная бестия не теряла времени даром. Меня нагнали уже у самого выхода, и острые когти прошлись по боку, располосовав кожу. Я заорал. Но не от боли, а от слепящего ужаса, что заставил прибавить скорости. Никогда в жизни я еще не сталкивался с таким. Мне было просто по-человечески страшно, как и любому обывателю, который сталкивается с чем-то неизведанным.
Если минуту назад все случившееся казалось мне просто бредом, то теперь - параноидальным, да еще и движущимся. Такой скорости от этого существа я не ожидал, поэтому рванул вокруг дома, спешно придумывая, что же делать. В лес?.. Не настолько зрение хорошее, а переломать конечности не желаю. В море?.. Ну, разве что. На яхте или лодке. Однако, если меня там догонят, мало не покажется. На крышу разве что?..
Холодное дыхание коснулось плеча, и колени сами собой подогнулись. Кое-как вывернувшись, я рванулся вперед с еще большей скоростью. Если в начале я еще не орал, то теперь подвывал тихонько от слепящего ужаса. Почти мигом преодолев три этажа, я затащил с собой лестницу и устроился у дымохода, мелко подрагивая от пережитого ужаса.
За свою жизнь пришлось повидать немало. Однако то, что я видел, лишало всякого желания все воспринимать как ужас. Чистый, животный страх - здесь. Разочарованно рычит внизу, пытаясь прыгнуть и достать меня. Разум, вместо того, чтобы расслабиться, был напряжен от адреналинового шока. Так что пришлось успокаиваться. Получить инфаркт или инсульт из-за своих нервов я не собирался. Сначала надо подумать. А потом и решать. Сделав пару глубоких вдохов и выдохов, я осмотрелся. Крыша была сделана на совесть. Чердака и окон не было, так что залезть сюда, кроме как по лестнице, что сейчас лежала рядом - не представлялось возможным. Но и слезть тоже было затруднительно. Особенно, если этот труп не упокоит солнце.
Я уже во всё готов был верить: и в вампира, и в зомби... Какая-то мысль на секунду выбила меня из общего потока, заставив вспомнить ту ночь. Ту - это когда я рисовал свою картину с несчастным, убитым по дороге к союзникам герольдом. Именно тогда, загинаясь от какой-то скуки, я включил видео, поставив один из ужастиков, с зомби. Только там были тупые мертвые твари, что бродили по улицам и жрали все подряд... Ассоциативное мышление мгновенно провело нить. Фильм, мысль о том, каково это, когда в твоей кровати обращаются в зомби, и вот итог. И этот итог бесится там, внизу, желая меня сожрать.
Недовольное рычание слышалось ещё долго, но через какое-то время всё-таки затихло. Чтобы это ни было, оно покинуло двор. Теперь единственными неудобствами были холод и жёсткая крыша, которая давила на мой обнажённый зад.
Жутко хотелось спать, но окоченев, я просто не мог пошевелиться, чтобы не сверзиться с крыши. Но и застыть в таком положении казалось верхом безумства. А спуститься - вообще самоубийством было бы. Вот так я и сидел, временами вслушиваясь в звуки, но, кроме стрекота каких-то ночных жителей и далекого шума волн, ничего не слышал. Вода, словно так и задумывалось, уже давно опала и приобрела свой истинный цвет. То есть, я надеялся на это. Потому что черное, обесцвеченное ночью до глубины тьмы пространство воды, мне нравилось намного меньше, чем разноцветное.

[SWORN]

Подумав еще немного, я все-таки расхрабрился настолько, что спустил лестницу, и быстро, словно вор, скользнул в дом, чтобы захватить оружие и одежду. А потом, недолго думая, спустился вниз, к яхте. Заведя мотор, я отправил ее перпендикулярно суше, в открытое пространство. И только когда этот «чудо-остров» скрылся из вида - заснул. Прямо в рубке, уютно устроившись на полу.
Проснулся от мерного стука волн о борт и странного шелеста. Подпрыгнув на полметра, я резко рванул к иллюминатору. Яхта, как будто так и было надо, стояла у берега. И - тишина. Если честно, то я ожидал жуткого оскала из сумрака каюты, или горящего взора в темноте, но ничего подобного не было.
Тут в стук волн вплёлся топот чьих-то ног и взволнованный юношеский голос:
- Серёжа! Серёжа!
В иллюминатор заглянул чуть встрепанный и абсолютно не страшный Артур.
Первое желание: сигануть за борт, чтобы «случайно» удариться головой о дно - прошло. Я осторожно выглянул, стараясь найти признаки ночного зомбячества мальчишки, и не нашел. Меня почти сбили с ног и обвили руками, так что пришлось обнимать в ответ.
- Ну что ты... - я потрепал парня по волосам. - Все в порядке, ведь так?
- Что произошло? - Артур был взволнован не на шутку, - что было дома? Там всё разбросано, лестница не на месте... Я так испугался... - выдав эту информацию, юноша вжался в меня всем телом.
Он еще и спрашивает!.. Хотелось, конечно, разразиться отборным матом, но вместо этого я прижал к себе мальчишку. Ночной ли это кошмар, что погнал меня из дома, особенность его, как существа из мира моих грез - я не знал. Но то, что вместо того, чтобы убить парня, я сбежал от него, значило многое. Одиночество - слишком болезненно. И, пусть он вот такой, чуточку чужой, иной. Он - человек. Тот, с кем мне гораздо спокойнее, чем было бы одному.
А я? Я справлюсь. Честно. Только бы попривыкнуть немного.
- Раз уж мы здесь - не выйти ли нам в море? - устало спросил я, даже не надеясь на ответ. - Хочу сегодня рыбки. Жареной.
- Поэтому и пришёл на яхту с утра? - уточнил он и потёрся щекой о мою ключицу. Видимо, и сам был не против.
- Да, поэтому и пришел. С вечера, - буркнул я себе под нос и пошел заводить мотор.
Все бы ничего, но меня кое-что неприятно удивило. Бак снова был полон. Может быть, я сошел с ума и теперь мой мир - это росчерк одного дня?.. Как там, «день сурка», фильм назывался?.. Только вот этих сурков здесь было двое, вместо одного. Что ж, все равно лучше, чем ничего.
Далеко от берега отплывать было незачем. Какая разница, где рыбу ловить?.. Если она здесь вообще водится. Удочкой конечно, хорошо, спортивно, но я жрать хочу, а не рыбачить. Поэтому в ход пошла сеть. Думаю, за полчаса наберется достаточно. Установив сеть, я прошел к Артуру, осторожно приобняв парня за плечи. Не знаю, что мной движет, но прикасаться к нему приятно.
Артур улыбнулся и, откинув голову мне на плечо, посмотрел снизу вверх. Сейчас глаза мальчишки были по цвету такими же, как и лениво перекатывающиеся волны за бортом.
- Как спалось? - спросил он, не предполагая, какую реакцию вызовет этот вопрос.
- Как спалось?!! - вот не выдержали у меня нервы именно после этой фразы. - Пля, Артур, ты вообще-то помнишь, что ночью делал?!! Да ты меня гонял вокруг дома, в каком-то жутко страшном виде! А потом я на крыше отсиживался! И, только поняв, что тебя рядом нет, осмелился слезть, чтобы выплыть в море. Чтобы с крыши во сне не свалиться! Вот что, Арти, - я бегал по палубе яхты, - если ты еще раз собираешься оборачиваться той тварью - то ночевать я дома не буду! Понял?!
Наконец-то я высказал все, что хотел, и из меня будто стержень вытащили. Я обмяк, опустившись на палубу. Кто из нас сошел с ума - неизвестно. Но еще раз увидеть такое, как ночью, было бы слишком.
Артур сжался и попятился:
- Серёж... ты чего? О чём ты говоришь? - пролепетал он, сбиваясь и переходя на шёпот, - ...какой тварью? Ты хорошо себя чувствуешь?- в синих глазах были испуг и беспокойство.
- Иди сюда, - я хлопнул по доскам рядом с собой, - если, конечно, хочешь.
Артур присел, внимательно и даже с испугом, смотря на меня.
- Малыш, я не знаю, кто ты такой, поэтому видишь, даже не слишком боюсь. Но сегодня ночью я проснулся... К-хм... - говорить было неловко, но требовалось, - проснулся оттого, что ты ласкал меня.
Ну, все, сказал. Стыдно не было, просто какая-то злость. На себя, на весь этот маленький мир...
Артур нахмурился, словно пытаясь вспомнить, когда это он успел.
- Я этого не делал, - с детской непосредственностью заявил он, - тебе приснился сон. Я спал ночью. А ласкал... как? - любопытство всё же не позволило промолчать.
- Вот именно, как!.. У тебя отросли ногти, как у нечисти, глаза красными стали, а зубы... Короче, вот этим своим набором кусалок ты и пытался сделать мне минет. А я, знаешь ли, очень не хочу лишиться своего органа, хоть и не часто его использую. В общем, когда я выскочил из дома, ты с рыком гонялся за мной, пока не загнал на крышу. А потом... - я вздохнул, - короче, еще раз - и я тебя просто вырублю, понял, парень? А потом цепями прикую. К батарее.
Артур замер в шоке. Это было видно невооружённым глазом. У парнишки просто напросто не стыковалось услышанное и не расставлялось по полочкам. Ему казалось, что я явно брежу. Сильно причём. Осторожно подняв руку, Артур приложил ладонь к моему лбу.
- А говорил, что одному мне девочка нужна, - пробормотал юноша.
Я покраснел. От стыда. Он думал, что у меня фантазии на тему секса, потому что его давно не было?!! И вот теперь я еще и виноват?!! Я тяжело вздохнул, но попробовал решить проблему иначе.
- Артур, у меня есть два варианта. Первый - построить себе домик где-то в лесу, на вершине одного из деревьев. Второй - вырубать тебя каждый раз, когда такое творится с тобой. Может, ты подскажешь, что делать?.. Ну, раз я, по-твоему, брежу, и все такое?
Мальчишка задумался, закусив губу.
- Выглядит, как будто бредишь, - пробормотал он, - но... честно, я сам ничего не помню.
- Не помнит он... А я все хорошо помню... - но тут же меня осенило, - то есть ты себя не контролируешь?!! Ни, когда у тебя приступы страха были, ни ночью... Голые инстинкты... Боже мой!.. - я застонал от ужаса, - ты же теряешь себя как личность, мальчик мой, а это неправильно. На час, на минуту!.. Но так же нельзя! Ты должен контролировать себя!..
Артур следил за моими разглагольствованиями, а потом, словно что-то для себя решив, быстро придвинулся и, пользуясь тем, что застал меня врасплох, повернул мое лицо к себе и, чуть привстав, прижался к моим губам своими.
Поцелуй был неумелым, ласковым, мягким... Я ответил, путаясь сам в себе, и только потом оттолкнул мальчишку.
- Артур! Ты в своем уме? Ведь я же мужчина! Как и ты! Откуда подобная тяга к приключениям? - Но тело уже предательски горело, принимая предложенное. И я понял, что беспокойная ночь у меня еще только впереди.
- Но ты же сам...- прошептал парень побелевшими губами, - сам этого хочешь...
Рывком поднявшись на ноги, я прошелся по палубе, думая, что же делать со столь внезапной реакцией, а потом, решив потратить силы на дело, принялся выбирать сеть. Улов был небольшим. Килограмм так на пять-семь, но разнообразным. Эх, картошечки бы... Такую ушицу можно было бы сварить... но, такого корнеплода нет, увы, в этом раю.
Стараясь ни о чем не думать, я вытащил всю рыбу из сетей, оставив биться на палубе, и пошел развешивать сеть на просушку. Убитый взгляд Артура рвал мне душу, но я ничего не мог поделать!.. Ну елки-палки!.. Может, мне его еще и на палубе разложить?!

[Сатурея]

так это ваш оридж!!!! читала на сайте-просто очешуительно! Как прочитала-долго была под впечатлением, очень понравилось. Больше, чем все остальное=)
Молодцы!!!

[Анна Геннадиевна]

Evanescance

EvanescEnce)))

[SWORN]

Сатурея, спасибо, приятно слышать___))))))

Нефилимчик, шо-то я лоханулся)))

[Анна Геннадиевна]

SWORN, та ничо, тебе все простительно))))))

[SWORN]

«Это всего лишь гормональный всплеск!» - уговаривал я сам себя. - «Срыв у мальчишки...»
А у меня что тогда?.. На безбабье и мужик - баба?! Но я уже решительно шел к парню. Подняв его и встряхнув за плечи, я посмотрел в синие глаза и, ни слова не говоря, потянулся к его губам. Поцелуй был прекрасен, сладок, желанен. Я терзал его капризные губки, понимая, что таю в нем, растворяясь с таким желанием, которого и сам от себя не ожидал. Отстранившись, я дышал шумно, как после забега. Пусть у меня и правильная ориентация, но такое... В общем, я все решил. Предаваться самокопанию можно будет и потом. Я - взрослый человек и знаю что делаю. Думаю, что знаю.
- Арти?.. Малыш, - я прижал мальчишку к своей груди, - ну ты же понимаешь, что это неправильно? Что так не должно быть?.. Если тебе любви хочется, то я тебе ее и так даю. Ты мне как сын, понимаешь?.. А секс с тобой как-то не входил в мои планы. Так что прости. Я сейчас просто в раздрае чувств. Прости, мальчик мой.
- Я... я знаю, что неправильно. Но кому какая разница... К тому же тут все равно никого нет. Ты и я. И осудить некому. А мы... - мальчишка запнулся. - Серёж, мы же живые.
Вот это, наверное, и убедило меня в том, что все правильно. Да, мы живые. И нечего строить из себя недотрогу, если оказался один на один с представителем своего пола. Особенно, если все будет с обоюдного согласия. А мораль... Да пошла эта мораль куда подальше! Артур был прав. Выживать надо уметь. Улыбнувшись мальчишке, я потянул его за собой, в рубку.
Я сильный, я умный, я взрослый. Но я человек. И у меня слишком долго не было того, кого можно было бы любить. После смерти жены я вообще старался свести процесс самого акта к двум-трем десяткам минут. Так не аморальнее ли я вел себя тогда? И, может быть, правильнее - дарить себя с любовью?..
Катер послушно шел к берегу, мягко ткнувшись носом в песок. Странный пляж, странный мир... Берег, что обрывается круто, словно отрезанный ножом, и песок внизу. Так не бывает!.. Должны быть камни! Обломки скал!.. Но такого нет. Сюрреальный мир, чтоб его. Где мальчишки на ночь превращаются в нежить, где идут разноцветные дожди, а утро встречает тебя новизной, как будто и не было этого времени, и ты только что вступил в девственный мирок. Бред. Не свихнуться бы.
- Арти, поможешь мне? - я кивнул на рыбу и ведро, стоявшее здесь же. - Сложи половину туда, а вторую... Ну, думаю, потом принесем, или еще какую емкость найду... - я улыбнулся мальчишке, мягко коснувшись его виска губами.
В этом поцелуе был весь я. Вот какой ни есть, а весь. Добрый, может глупый временами. Жестокий, слабый в одиночестве и сильный на людях. Просто человек, которому хочется видеть рядом с собой другого человека, которому можно просто довериться. «Создание, которое любит его создатель» - промелькнула ершистая мысль и куда-то пропала. Плевать! Это осознанный выбор! И, если он неправильный, то об этом я скоро узнаю.

[SWORN]

Арти улыбался счастливо и немного пьяно, спешно складируя рыбу в ведро. Что-то сдвинулось в психике на пометку «плюс». Пусть у меня впереди годы, но эти годы я проведу с любимым человеком. А то, что я смогу полюбить мальчишку, сомнений не вызывало. Одного пола? Ну и что? С женой я занимался и таким сексом, так что брезгливости не ощущал. О том, что Артур захочет иной роли, я как-то старался не думать. Зачем строить проблемы, если их нет?.. Насчет минета было... не то что посложнее, а непривычнее. Из ряда экзотики. Но, не зря же у нас создавались не только гетеросексуальные пары? Значит, все преодолимо. Главное понять, что все по обоюдному желанию.
Ходить на яхту пришлось дважды. Емкости дополнительной не оказалось. Но не беда. Зато потом, когда мы пришли, я показал Арти, как чистить рыбу и рванул к незавершенному полотну... Которое оказалось девственно чистым!.. Осознав это, я сиганул по анфиладе комнат в надежде, что рог все-таки появился. Ну не мог же холст очиститься сам!.. Или мог?.. Такой вот встрепанный, я и вернулся на кухню, усевшись за стол.
Арти озадаченно смотрел на меня.
- Что-то случилось? - спросил парнишка, убирая со лба рассыпавшиеся пряди, мешавшие смотреть. Фартук, который он нацепил, и налипшие на нос чешуйки с рыбы, придавали ему умильный вид.
- Картина... - я был в полном унынии. - Она исчезла с холста. Если где-то и появилось что-то, напоминающее ее, то не здесь, не в этом доме. А может быть, и вообще не появилось...
Я был морально раздавлен. Ведь казалось, что все могу!.. А оно, вот как... Видимо, ночь стерла картину точно так же, как пришвартовала яхту к берегу, наполнив бак топливом. Хорошо еще, что не исчезали припасы, собранные нами. Это было бы еще более неприятно. Но холодильник исправно морозил несколько десятков кило мяса.
Эх, а я-то думал... Ладно, хоть и невелика беда, а разочарование полное. Так что я спустился в погреб... И заорал от переполнивших меня эмоций. Огромный, в рост человека, с раструбом в метра полтора, из которого выглядывало все нарисованное, стоял мой рог. От обилия чувств, я просто обнял свое творение, умилившись ему.
- Серёжа! - Артур стоял рядом, с недоумением смотря на меня, обнимающегося с какой-то бандурой. - Ч...Что это? И почему ты его обнимаешь?
- Получилось... Понимаешь? Получилось!.. - я подхватил мальчишку на руки, закружив его по небольшому пространству, а потом просто начал набивать его руки всем, что могло потребоваться.
Продукты. Самое главное сейчас. Одежда для мальчишки, аптечка... Я все боялся, что закончится эта лафа, но по мере освобождения рога, откуда-то снизу подкатывало еще, едва не переваливаясь через край. Сигареты... Боже!.. Я чуть от счастья не помер!.. Кайф!.. Чистый незамутненный кайф курильщика!.. Как же все оказалось просто!..
Наконец, трижды сбегав в подвал, я принес все то, что требовалось для обеда, и приступил к готовке оного. В меню была уха, лепешки из ржаной муки, жареная рыба в душистых пряных травах, и на десерт - сладкий мусс из взбитых сливок. Да-да!.. Молоко там тоже было. Кажется, я понял. Я попал в рай.
Своеобразный конечно, на одного, или двух человек, но рай.
Еда была именно райской. Артур орудовал ложкой, прижмуриваясь как довольный котяра.
- Серёж, а где ты так готовить научился? Это божественно!
- Где-где... - я помрачнел.
В полевых условиях. Да и потом Натка любила, когда я готовлю. Все мне покупала книги поваренные... Отец еще в малолетстве отправлял учиться в кулинарный, но я не профессионал, я просто страстный любитель этого дела.
Лепешки получились неплохо, но хотелось именно хлеба. Уха, приправленная ароматными травами с кусочка огорода за домом, была именно той, что нужно. Наваристой, вкусной, с дымком... Дымок, правда, пришлось искусственный делать. Головню в ухе тушить. Ну и что? Зато самая что ни на есть.
- Это, пожалуй, самая вкусная пища, которую я когда-либо ел, - засмеялся Артур, надкусывая лепёшку, - научишь потом?
Видно было, что мальчишка искренне наслаждается и едой, и моей компанией, и вообще счастлив.
Как-то так получилось, что рог, несмотря на все недочеты, выдал не только то, что было нарисовано, но и многое другое, словно картина мои мысли прочла. Теперь у меня были лучшие краски и кисти, было все для хозяйства, полный набор продуктов, включая овощи и фрукты, куча одежды для Арти, и рог даже не думал останавливаться. Я поэкспериментировал, оставив на краю разрезанное яблоко. Оно не покрылось железистой пленкой рыжего цвета даже через час. Это была удача. Значит, не нужно обновлять все. И так останется свежим. Я был рад. Но не очень. Как-то впереди маячила ночь...
Артур возился на кухне, убирая посуду и приводя в порядок кухню, старательно раскладывая появившиеся вещи и продукты. Потом даже занялся одеждой, кое-что примерив на себя и отметив, что вещи идеально сидят на нём. А потом спустился в погреб.
- Ты тут так и будешь ночевать?
- А?.. Что?.. Нет... - я чувствовал себя как-то неловко. Было такое ощущение, что я что-то делаю неверно, не так, как надо. Я даже самого себя стеснялся. - Пошли спать, - наконец-то сдался я и, взяв Артура за руку, пошел с ним в комнату.
Страх какой-то все же присутствовал. Словно у мальчишки, застуканного за первым в своей жизни рукоблудием, или за поцелуем с девчонкой. Хотелось как-то разрядить обстановку, что-то сказать, но в горле пересохло, и в голове было пусто до звона.
- Устал? - поинтересовался парень, сжав мои пальцы и улыбнувшись уголком губ.
Сейчас мальчишка выглядел невероятно мило, по-домашнему. Да и ластился подобно маленькому зверьку. Правда, было явно видно, что пока и сам мальчик не знает, что делать и как нам быть дальше. Оказавшись в комнате, Арти невозмутимо принялся стаскивать с себя одежду.
Я последовал его примеру, оставшись только в трусах, и скользнул на кровать, ожидая пока он присоединится. Прикосновение шелковой нежной кожи паренька было приятным, но и только. Положив голову мальчишки себе на плечо, я поглаживал его по спине, по боку, перебирая волосы. Первым начинать не хотел. Ну, вот чего-то заклинило на уровне подсознания, что Артур может пожалеть о своем таком поведении на яхте, и теперь не знает, как сказать нет...
Правда, долго мне ждать не пришлось. Артур обвил меня руками за шею, прижавшись еще плотнее, и замер. Тоже, видимо, в нерешительности. Наконец, набравшись смелости, он вздохнул.
- Если тебе...- он запнулся, - не противно... – и привстал, приблизившись к моему лицу. - ...поцелуй меня.
Ну, вот и все. Порог пройден, теперь - только в омут с головой. Но я не сомневался. Решение пришло еще там, на яхте.
Приподняв мальчишку за плечи, я смотрел в ясную синь его глаз, потянувшись к губам. Знал, что меня сейчас сметет вихрем, утопит в нежности и страсти, но сдержался. Вместо этого, подхватил Артура на руки и решительно понес в ванную комнату. Первое правило секса - он должен быть чистым. Так что душ нам не мешало принять обоим. Включив теплую воду, я разделся догола и шагнул под струи, протянув Артуру руку, втянул его в душ. И, уже там, приподняв его голову - с жаром впился в сладкие губки, позволив, чтобы крышу мне снесло окончательно.
Наконец, сумев отстраниться хоть на секунду, я посмотрел на мальчишку.
- Арти, ты это... - я замялся, - подготовишься сам?.. А?..
- А что надо делать?
Это дите великовозрастное смотрело на меня так невинно, что я, было, чуть не послал его со всеми этими желаниями. Нет, против неопытности ничего не имел. Но не настолько же!..
- Что-что... А откуда я знаю?.. Ну, вроде как помыться не мешает, а точнее... - вот блин, угораздило!.. Ната меня своими интимными вопросами не мучила, а сам я как-то и не задумывался, надо ли что-то там еще, кроме геля. - Короче, не знаю я, вот.
Признался, и самому стыдно. Взрослый уже, вроде как, а даже литературу подобную не читал. Ну не было желаний таких!.. А вот теперь - влип. Пытаюсь объяснить, и слов не находится. Меня-то уже к готовому телу подпускали. Там только возбудить посильнее и войти оставалось. Как доставлять радость я знал. А вот...
Ругнувшись сквозь зубы, я смотрел на Артура так жалобно, как только мог. Будем экспериментировать. А что еще остается-то?..
Я еще думал, что надо остановиться, но все мысли стер. Просто перестал загоняться. Зачем?.. инстинкты тоже хорошо заменяют мысли. Повернув Артура к себе, я продолжил целовать его, с лица спускаясь на плечи, осторожно коснувшись губами его сосочков. Ведь это одно из самых чувствительных мест, так?.. Мои руки скользили по мокрому теплому податливому телу, заставляя прогибаться навстречу, наслаждаться поцелуями и млеть.
Вскоре я завелся так, что единственное желание, которое осталось - подарить удовольствие. Я спустился к бедрам парня, помедлив какое-то мгновение, прежде чем коснуться губами светлых волос в паху, почти уговорив себя на более интимную ласку, и это оказалось не так уж и страшно. Наоборот, я чувствовал какую-то гордость даже, за то, что мои губы несли наслаждение. Тихие, почти на грани слышимости, вздохи Артура были мне наградой.
- Да-а-а...- в стоне выдыхал он, впиваясь пальцами мне в плечи, перед глазами все плыло в каком-то медовом дурмане. Дышать было сложно. По телу пробегала приятная дрожь. – Серёжа-а-а... - простонал он, откидывая голову назад и выгибаясь под моими руками.
Подумав и вопросительно взглянув на Артура, который явно витал в полной прострации блаженства, я сделал то, что посчитал нужным: выдавив на пальцы немного геля для душа, который тоже оказался в странном наборе моих капризов, я осторожно продвинул руку между ног парня, легонько надавив между половинками ягодиц. Арти, будто ожидал этого - чуть шире раздвинул ноги, впустив в себя. Я не спешил. Лучше уж перестараться с подготовкой, чем причинить боль. Мои губы так и продолжали ласкать его плоть, палец в такт движениям скользил вокруг входа, но я пока не стремился слишком глубоко. Хотелось, чтобы Арти сам, по своей воле начал отвечать. Уж что-что, а страсть порой лучше помогает определиться с тем, что хочешь.
Наконец, когда мне показалось, что мальчик готов, я начал ласкать его изнутри, утопая в судорожных всхлипах и вздохах.

[SWORN]

Артур уже не сдерживался, и стоны, слетавшие с его губ, были бархатно-томными. Он совершенно перестал стесняться происходящего, раздвигая бедра еще шире, двигаясь мне навстречу, словно желая прочувствовать все сильнее и ярче.
- Как же это...- задыхаясь от эмоций, прошептал он.
Я возбудился. Видимо, правильно говорят, что человек часто испытывает то же, что и тот, кто находится ближе всего. Это вроде что-то из эмпатии?.. Не разбираюсь. Но меня накрыло волной. Хотелось даже не секса, а просто доставить удовольствие парню. Да такое, чтобы искорки из глаз брызнули.
Осмелев, я начал ласкать мальчишку еще более откровенно, стараясь дать ему всю гамму эмоций, и желательно, положительных. И, хотя казалось, что еще лучше я сделать не могу, Артур внезапно дернулся всем телом, протяжно выдохнув, откровенно помогая мне. И мне это, черт возьми, нравилось! Именно это откровенное желание, податливость, наслаждение юноши. Мне хватало даже этого, чтобы чувствовать свое удовлетворение. Не физическое еще, но моральное.
Наверное, это чутье, не иначе. Артур уже на ногах стоять не мог, и я, подхватив мальчишку, уложил его в просторную ванну. Вода хлестала меня по плечам, но этого практически не ощущалось. Сейчас был только он, мой мальчик, что дрожал и подавался навстречу, искусывая губы. Нависая над Артуром, я впился в его губы, терзая их в поцелуях, продолжая ласкать пальцами, второй рукой обхватив член. Так приятно было ощущать, что то, что ты даришь, доставляет наслаждение. Порой меня обдавало горячей волной желания, но я сдерживал себя. Не время. Еще - не время. И я ласкал, проникая глубже, стараясь прикоснуться к каждой стеночке, ловя отголоски наслаждения от тех или иных действий.
- Арти, мальчик мой... - я оторвался от сладких губ, - скажи, чего ты хочешь?..
Он еще некоторое время пребывал в полной прострации, а потом открыл свои бездонные синие глаза, выдохнув:
- Тебя... Хочу... сейчас...
- Не рано ли, малыш?.. - я помедлил, а потом приподнялся, осторожно перевернув Артура под себя. Вроде бы все нормально, так?.. Но почему я тогда медлю?.. - Ты прости, но может быть неприятно.
Я уже усвоил, как может быть в таком сексе. От легкого дискомфорта, до рвущей мышцы боли, а может и вообще одна сладость. Натка всегда делилась... Эх...
Обхватив ладонями бедра Артура, я медленно вошел, позволяя ему привыкнуть к размеру, и только потом двинулся вглубь. Весь разум стянуло до размера булавочной головки, все ощущения сосредоточились только в паху, на кончиках пальцев, которыми гладил спину Арти, и в губах, когда, рванув мальчишку к себе, жадно впился в его рот.
Его стон утонул в поцелуе. Вода, что стекала по лицу, стала солоноватой. Наверное, я все-таки был груб. Арти сжался резко и сразу, но не оттолкнул меня, и то хорошо. Я опустил руку вниз и начал поглаживать его полувозбужденный член, стараясь доставлять как можно меньше дискомфорта и боли. Эх, если бы получилось!.. Ведь сейчас самое главное - позволить ему понять, что это прекрасно и сладко. Сколько людей из-за такой вот ошибки теряли вкус к страсти...
- Прости, мой хороший, прости... - я сцеловывал соленые дорожки с лица мальчишки, стараясь подарить ему как можно больше ласки и понимая, что попросту не успеваю доставить ему то изысканное наслаждение, о котором все же не раз слышал.
- Всё хорошо...- прошептал он, с трудом сглатывая стоящий в горле комок, - правда...
А потом Артур несмело толкнулся мне в руку, осторожно начав движения.
- Вот так, малыш... - я ощутил, что он оживает. Уходит скованность, зажатость. - Я хочу, чтобы тебе было хорошо, мой сладкий...
Я уже едва ли не стонал от острого возбуждения, норовящего рвануть меня сквозь все слои метавселенной и излить с гортанным стоном. Но терпел, сдерживался, надеясь доставить Артуру хоть немного той радости, которой тот был достоин. Осторожно, не желая причинить боль, я начал двигаться в нем, целуя то шею и затылок, то поворачивая к себе лицо мальчишки, наблюдая, как он морщится от неприятных ощущений, но молчит. Даже старается не дышать.
Вот же придурок я!.. Нет, чтобы настоять на том, чтобы все окончилось только ласками. Захотелось показать, что умелый?.. Вот теперь и показываю. Прорываюсь сквозь боль, чтобы хотя бы расслабить чуточку... Наконец, мальчишка тяжело выдохнул, расслабленно откинув голову на мое плечо.
Похоже, отпустило. Я вздохнул с облегчением на это движение Артура, одарив его еще серией поцелуев, и мягко толкнул в спину, предлагая опереться на бортик ванной. Так, вроде бы, будет лучше... Наверное. Не знаю!..
Мои движения были глубоки и ритмичны. Я давил в себе первобытное желание впиться зубами в холку и вбиваться резко, сильно, болезненно... Словно я понимал, что для Арти это будет слишком грубо. Поэтому и не спешил, ища тот угол проникновения, который ему будет приятнее всего. Надо все попробовать, чтобы знать. На потом знать, как доставить удовольствие. Несколько раз мальчишка вскрикнул, котом прогибаясь под моими руками, резко запрокидывая голову и подаваясь навстречу с мучительными стонами. Но это была не мука боли, а мука наслаждения. Что-то неуловимое подсказывало мне, что это именно так.
Это оказалось непривычно, немного дико и в тоже время невероятно приятно. Сейчас всё было именно так, как и должно. И струи воды, бьющие в спину, и гортанные долгие стоны, и прогиб спины под моей рукой. Я уже не видел, как могло бы быть иначе. Слишком идеально. Совершенно.
- Да, - выдохнул он, - вот так... глубже...
Кажется, именно сейчас проняло и меня, накрыв полностью и безоговорочно. Со стоном уткнувшись во влажные волосы Артура, я целовал его шею, одной рукой теребя соски, другой лаская член, понимая, что состою только из единственного ритма движения, где все было подчинено только страсти.
- Арти, котенок... Кажется, я сейчас...
Юноша задрожал даже непонятно от чего, то ли от подступающего оргазма, то ли от ласковых слов. А потом остро прогнулся назад, вскрикнув, двигаясь уже как-то бессознательно, рывками, задыхаясь и вздрагивая от каждого движения. А потом мне на руку брызнуло его семя. Мальчишка обмяк сразу, резко.
- О-о-о! - я резко прогнулся от странного ощущения, когда тебя сжимает внутри, пульсирует все вокруг и, забывшись в экстазе, прикрыл глаза. Такого у меня еще не было. Словно все краски мира ожили, все звуки выстроились в самую желанную музыку, на миг впустив в рай...
А потом все прекратилось. Только шелест воды, бьющей по спине, и тяжелое дыхание, разделенное на двоих. И тишина. Тело ослабло настолько, что даже двигаться возможности не было. Казалось, встану на ноги и тут же упаду. Разум еще продолжал плясать какими-то феерическими кругами и линиями, а в ушах шумело. Осторожно, боясь придавить Артура ненароком, я прилег в ванну, затащив мальчишку себе на руки.
Так вот как это оказывается, бывает... Феерическое ощущение. И приятное. Очень. Раньше так точно было все проще и безыскуснее. А может, я просто никогда с таким забвением не ласкал никого?.. Никому не желал такого удовольствия?.. Наверное, и так. Прикрыв глаза, я улыбался в пространство, понимая, что это просто отходняк. Но мне он нравился. Наконец, осознав, что сон мягко затягивает в свою глубину - встряхнулся.
- Малыш... - я легонько потрепал Артура по плечу и, хоть и не хотелось вставать, приподнялся. - Спать в ванне - некультурно, мокро и жестко. Так что, давай-ка поднимайся, и пошли в кровать. Я тоже жутко устал...
Зевнув, я едва справился с собой. Выключив воду и подхватив Артура на руки, отчаянно зевая, я поплелся в комнату. Спать… Только спать. Больше ничего не хотелось.
Артур ласковым котёнком потерся щекой о мое плечо и улыбнулся, устраиваясь на постели рядом, прижимаясь как можно плотнее.
- Это было так здорово, - прошептал он, поцеловал, и тут же снова прижался щекой, - мне кажется, что я даже чувствовать себя лучше стал.
Артур так и бормотал ещё некоторое время не совсем понятные признания, а потом и вовсе уснул со счастливой улыбкой на губах.
Конечно, отдыхал я в полглаза, а то мало ли что. Но ночь, на удивление, прошла спокойно. Однако я все же решил, что дом в верхушках деревьев - очень неплохая замена крыше. Если Арти вновь придет в голову погонять меня.
Делом я занялся сразу после завтрака. Так как доски делать было нечем, я нашел другой выход: сделать стены из кругляшков деревянных. Вот их и пилил, наблюдая временами за действиями Арти, который послушно плел траву для крыши.
- Серёж, а что ты делаешь? - спросил мальчишка, чуть нахмурившись и, видно, пытаясь понять, что я задумал, - И для чего?
- Видишь ли, мальчик мой... - я стер пот со лба, - я жить еще хочу. Показалось ли мне в ту ночь или нет, но иметь место для отступления все-таки желаю. Домик будет высоко, с веревочной лестницей, а там я сложу запас воды и еды. А то вдруг у тебя кровожадность твоя снова проснется... Против ничего не имею, но хотелось бы в такие дни быть подальше от твоих зубок.
Я пилил, отмеривал и снова пилил. Большое убежище делать я не собирался. Так, коморку два на полтора, чтобы тюфяк положить, да припасы. Не думаю, что такое будет часто повторяться.

[SWORN]

Артур некоторое время смотрел на меня, разинув рот, но потом смутился, то ли сообразив, что с сумасшедшими не спорят, то ли, что... В общем, «чем бы дитя не тешилось, лишь бы не вешалось», так можно было расценить его взгляд. Пальцы мальчишки ловко и быстро справлялись с работой.
- Слушай, а как ты думаешь, если мы будем плыть на яхте, - начал он, сосредоточенно прикусив губу, - мы куда-нибудь доберёмся?
- Хочется большой мир посмотреть?.. - я грустно улыбнулся. - Варианта тут два. Или яхта оказывается у берега, едва мы заснем, или мы приплываем назад к этим землям, в какую бы сторону не отправились... - вздохнув, я присел на бревно, закурив. - Ведь мы здесь, как мухи в янтаре. Только немного места в стороны, вверх или вниз. Я даже не знаю, можем ли мы умереть здесь, или обосновались навечно. Ты и я. А выйти отсюда нет никакой возможности.
Паренек осмотрел дело рук своих и взглянул на меня:
- Когда мы тебе совьём это гнездо, может, сходим, прогуляемся по острову?
- Хорошо сказал - гнездо, - я потрепал мальчишку по волосам, прижав его голову к своей груди. - Конечно же, мой хороший. Сходим, прогуляемся... Но это можно и сейчас сделать. Не все же время болванки строгать.
- Вот именно, - кивнул Артур, прильнув ко мне. Сразу стало как-то тепло и уютно. Мальчик даже почти забыл про свой не совсем радостный настрой. Всё же осознание, что мы узники на этом острове, было жутким.
- Не переживай ты так. Просто представь, что оказался бы здесь один и тогда тебе даже вечность со мной понравится больше, чем вечность в одиночестве.
Подхватив Артура под локоть, я улыбнулся, потянув его за собой. Прогулка, значит?.. Отлично. Устроим прогулку вокруг. По лесу. Сколько там его, я не знал. Есть ли грани у моего маленького моря - тоже не знал. Однако проверить все было попросту необходимо. Вроде как осмотр владений, что ли...
- Я не хочу думать про одиночество.
Вывернувшись, Арти поймал мою руку и сжал её, переплетя пальцы. Словно пытался быть уверенным и защищенным.
Я не спешил особо. Да и куда спешить?.. Просто шел вперед, до первых деревьев, оставляя слева море, а позади - дом. Но, видимо, пространство здесь было вывернуто так, как я и сам не предполагал. А точнее: едва мы вошли в глушь, как лес оказался со всех сторон. И слева тоже. Там, где должны были шелестеть волны, сейчас стояли столетние сосны. Мягко, вкрадчиво, пространство развернулось, впустив меня в свой мир. Нас впустив.
Природа была красивой. Арти не мог опровергнуть это утверждение. Он даже припомнил события прошедших дней, когда они пошли с Сергеем на охоту.
- А почему ты рисовал картину с умирающим человеком? - неожиданно спросил он.
- Книга одна вспомнилась... - я поморщился, - о сумрачных временах. Там эльфы описывались, войны княжеств, баронств... Вот и поехал молодой сын барона через лес, остановился омыться, да нарвался на эльфячью стрелу. У тебя родинка здесь... - я погладил мальчишку по спине, где ровно под левой лопаткой была небольшая родинка. Как капелька крови. Алая... - А тем баронствам не повезло. Гонец не успел предупредить, и все закончилось быстро. Говорю же, противостояние людей и эльфов писал.
Если раньше этот лес и казался мне совершенным творением, то теперь уже нет. Просто лес. С безжалостным озером посередине. Черным озером. Мутным от тины. Куском болота, очистившегося от ряски. Неприятное воспоминание, скажу я вам.
- Ты не мог прочитать что-то хорошее? - пробурчал юноша, останавливаясь и утыкаясь носом мне в грудь, словно не желая ничего вокруг видеть. Особенно этого озера. - Только мне теперь интересно, что мы тут будем делать?
- Пока - ничего. Но это только пока. Я подожду. День, месяц, год... Надо просто выждать... - я шептал, сам не понимая о чем.
Я просто знал, что когда-нибудь это пространство выпустит меня. И его. Нас двоих. Разбросав по миру, не желая сталкивать, но выбросит в жизнь. Подарит еще один шанс... Только когда это будет?.. Господи!.. Как же я хочу на эту проклятую, грешную землю!.. К алкоголикам на завалинке, к шебуршным мужикам, что на охоту оравой ходят, к визгливым бабам... В свое родное село, в котором столько лет жил... А еще лучше - вместе с Артуром. А может, и не лучше... Кто его знает, как правильно будет.
Только тоскливо так стало, будто по душе наждаком прошлись, содрав все до крови. Больно. Бесконечно больно. Но ведь у меня есть, ради чего жить?.. Ради кого жить!.. и я проживу. И здесь проживу счастливо и беззаботно. Нужно только смириться.
- Хватит, пожалуйста, - неожиданно попросил мальчишка, сильнее вжимаясь в мои объятия, - ты что, ещё не понял, что чувствую твою боль и радость всегда? Я же часть тебя, часть твоей души!.. - парнишка сам не понимал, что шепчет пересохшими губами. Было ощущение, что он сам находится в какой-то горячке, в бреду, совершенно не соображая, что делает, и что говорит вещи, которых говорить не стоило бы. - Мне больно вместе с тобой и горько, я чувствую твои страхи и радости. Чем дальше, тем лучше.
- Прости... - я попытался собраться воедино и мне это удалось.
Да, озеро, в котором когда-то было прорисовано тело умирающего. Да, мир, в котором едва ли места на полтора часа ходьбы, и море... Такое огромное на первый взгляд, но вернувшее меня назад, к истоку, когда я попытался отплыть прочь... Ловушка. На двоих. Идеальная, обустроенная, готовая служить вечно. Но ловушка.
- Пойдем отсюда, к чертям собачьим!.. - я почти тащил Артура за собой, прочь. Чтобы не видеть этого темного озера, этого глаза, чей зрачок, из изумрудной радужки травы, смотрел на меня с подлинным равнодушием. Видит бог, я не хотел такого, когда мечтал оживить картины.
Когда показался домик, стало немного спокойнее, однако Арти продолжал цепляться за мою одежду и прижиматься. Видимо, одному оставаться не хотелось. Теперь было видно, что одиночества мальчишка боялся всегда, просто ночью страх обострялся до такой степени, что он себя не контролировал и искал хоть кого-то, кто может помочь, просто побыв рядом. И этим кем-то оказался я.
Как я за это время привык к мальчишке. Чувствовать его стал. Вот и сейчас, словно бриз подступал от моря: его паника. Пока еще легкая, но с каждым мгновением берущая все больше власти. Нет! Не дам!
И, пусть мне было тяжело нести его на руках, я подхватил Артура, заставив оплести ногами мои бедра, поддерживая его на весу, и решительно понес в дом. Все подождет. Все, кроме него. Он единственный, о ком нужно заботиться в этом мире. И если я упущу свой шанс, то потеряю себя. А мне не хотелось.
Так я и вошел в дом, с Артуром на руках, опустившим мне голову на плечо, прижавшимся так крепко, что и захотел бы - не оторвал. Я сел на диван, устроив Артура поудобнее, мягко перебирая его светлые волосы. Моя нежданная удача и самая большая ошибка. Что мне стоило нарисовать весело гарцующего на коне посланца вместо этой жестокой картины?..
Артур спрятал лицо у меня на шее, по-прежнему вжимаясь всем телом. В такие моменты становилось омерзительно от себя самого. Так бы и просидел целую вечность. Паника Арти начала понемногу отступать, дыхание юноши выровнялось, а судорожно впившиеся в спину пальцы - медленно расслабились.

[SWORN]

- Все хорошо, малыш? - я приподнял его голову со своего плеча, и как-то совершенно правильно показалось поцеловать его, что и сделал.
Нравился он мне. Вот такой ершистый, чуть испуганный, понимающий и одновременно потерянный. Хотелось защитить, укрыть собой от бед и гнева всех сил. Сделать частицей себя. Как он говорил?.. меня ощущает?.. Вот и я его так же ощущать хотел. Каждую эмоцию. Каждый взгляд. Предугадывать, знать, понимать... И любить.
Артур целовал в ответ. Причём целовал так, словно это был последний в жизни поцелуй. Было что-то такое, что заставляло быть напряжённым.
- Да... на... наверно, - пролепетал, сам не понимая, что его так заставляет дрожать.
- Тогда в чем дело?.. - я не мог понять поведение парня, - тебя что-то смущает?.. А, ну-ка, иди сюда...
- Не смущает...- прошептал он, - просто согрей ...меня.
Кажется мне, что дрожь эта знакома. А я уже принял, что мальчика нужно греть в этом случае. И не давать коснуться воды. Видимо, поход на озеро стал не самым приятным моментом. Так что я быстро разделся, вытряхнув парнишку из одежды, и прилег на диван, рядом с ним, обвивая руками и ногами, медленно, но настойчиво целуя в губы.
- Я это и делаю... - уткнувшись лицом в шею парня, я целовал его пульсирующую венку, представив себя старым древним вампиром, лобзающим свою жертву. Но это было мимолетно, как сон. - Отдыхай, малыш. Просто отдыхай. Я рядом.
И прижал его еще плотнее, стараясь укутать своим теплом. Он заслужил.
Артур рвано выдохнул, но, естественно, не сопротивлялся моим действиям. К тому же он прекрасно знал сам, что это лучшее, что можно сделать. Слабость. Странная, вязкая, утягивающая в омут, окутала меня, и я на миг увидел этот мир словно со дна реки: мутный, вязкий, неприятный... Но постарался откинуть эти мысли. Арти вжался в мое плечо, всхлипнув.
Артур негромко выдохнул и, прикрыв глаза, замер. Можно было, конечно, подумать, что это все лишь игра воображения, но в выдохе прозвучало, будто отзывом на тихое: "малыш", робкое неразборчивое:
"папочка"...
- Тьфу, блин! - меня даже передернуло. - Арти, ну какой я папочка?.. Просто человек, что занесен судьбой в это треклятое место. А о тебе забочусь, потому что нам это надо, как воздух. Чтобы от тоски не сдохнуть.
Шумно выдохнув, я расслабился, прижавшись к его груди. Наверное, именно так стоит описать полное единение?.. Когда хорошо от одного прикосновения. Оттого, что обнимаю Арти, вслушиваясь в гулкие удары его сердца, ласкаю атласную кожу, чувствую, как дыхание приподнимает его грудь...
- А вот такой, - пробурчал мальчишка, - раз создал сам, значит в каком-то смысле ты - мой родитель.
- Еще создателем назови! - буркнул я, но головы не поднял. - Тоже мне, создание криворукого художника... Считай, что родился и только память потерял. Потому что я верить в эти рисунки не хочу. Как были краской, так и остались. Только на холсте. А ты - живой. Разве можно оживить нарисованное, а?.. А ты – живой. Вот то-то же. Постарайся поспать, маленький мой. Тебе сон помогает.
Я задумался. А ведь прав, блин. Прав, как никто на свете. Ведь это я ему и образ придумал, и историю, и даже характер... только не успел дорисовать. Словно свободу мыслям оставляя. Да так и лучше. Совершенный, пустой идеал гораздо хуже, чем живой изменчивый парнишка. Так, наверное, и должно было быть.
- Ты и есть создатель, - прошептал он, - и я счастлив, что это именно ты... – он улыбнулся, сопя мне в шею. Я скорее даже ощутил эту улыбку, чем увидел ее. - Ты только не отпускай меня, пожалуйста. А я научусь держать себя в руках... и не бояться.
- Да куда же я тебя отпущу?.. горе ты мое? - прижавшись к теплому боку, я дремал и думал о том, что следует сделать.

[AxisNk]

Ух, прочитала на одном дыхании.
Очень понравилось. Спасибо!

[GloriaDinAllt]

ох... сидит в шоке... так хочется прочитать проду, захватило просто...

[SWORN]

AxisNk,
спасибо))Будет прода)
GloriaDinAllt,
Спасибо))А почему в шоке?))

[GloriaDinAllt]

просто очень часто раньше хотелось нарисовать свой мир и сбежать в него... а тут вдруг пришло понимание, что все могло бы сложится, мягко говоря, не радужно... вот и тянет на продолжение и страшновато немного, слишком зацепило...

[SWORN]

GloriaDinAllt, ты рисуешь?)

События будут насыщенные)))

[GloriaDinAllt]

только для себя и в последние годы очень редко(((
Буду ждать с нетерпением))))

[SWORN]

GloriaDinAllt, всё равно хорощо)))))))

[GloriaDinAllt]

Прочитала окончание, огромное спасибо за ХЭ. Когда стало понятно, что смерть не решит ни чего, стало как то даже страшно дальше читать(в моей памяти еще жива "добрая" глава из Исчадия Рая, и просто боялась "человеколюбия" авторов*ныряет под стол, чтоб ничем не кинули*). Не хочется расставаться с этими героями, может будет прода??

[pumasik123]

Необычно! Местами было жутко, но так затягивает! Спасибо большое!

[SWORN]

GloriaDinAllt, pumasik123, спасибо большое))

[Зуб@стик]

Скажите, а здесь весь текст или нет? А то ссыль не работает....